Светлана Рассказова - Акварели любви. В новеллах

– Ну и, слава богу!

– Ба, а ты знаешь про Дуню?

– Про Дуню?

– Ну… Что к ней немец ходит.

– Не наше это дело. А почему спрашиваешь?

– Ленка её подстилкой называет.

– Каждый пусть за себя отвечает, – ответила бабушка.

О гибели немца Кира молчала, но была удивлена, что его никто не искал. Потому решила: видимо солдат ушёл из своей части к Дуне потихоньку, не доложив о том ни друзьям, ни командиру. Кира перекрестилась и постаралась забыть этот страшный случай. А зеркальце припрятала подальше…

***

Вскоре пришли наши, их район освободили, и началась мирная жизнь, не менее беспокойная, чем при немцах. В деревню наведался офицер НКВД и стал подробно расспрашивать одного соседа о другом: кто сотрудничал с немцами, кто восхвалял жизнь под ними и ругал советскую власть. А после, этот офицер вместе с одноруким дядей Митей – милиционером, увез Дуню и старосту в город. На этом вроде всё утихомирилось: колхоз восстановили, люди по-прежнему трудились на полях, ожидая скорого окончания войны.

Кира работала вместе со всеми и ждала Толика. Когда немцев выгнали, она получила от него сразу несколько писем. В каждом он писал о своей любви, что мечтает между боями только о ней, помнит каждое свидание и женится сразу по возвращению. Кира обрадовалась письмам своего парня и тут же ответила, описав нежными словами свои чувства к любимому, надеясь на скорую встречу и храня верность с первого дня разлуки.

Культурная жизнь в деревне тоже потихоньку налаживалась. В клубе стали показывать фильмы, а по выходным иногда устраивались танцы.

Как-то Ленка уговорила Киру пойти с ней на новый фильм «Большой вальс». Знала, что подруга, ожидая жениха, на танцы не пойдёт, но кино посмотрит с удовольствием. Под впечатлением от волнующего душу фильма, красивой музыки и долгожданных писем, Кира расслабилась, повеселела и размечталась о приятном будущем.

Вдвоём они прогулялись по ночным улицам, а после присели на лавочке у еле светящегося окна одного из домов.

– Ты сегодня как первоцвет. Никак очередную весточку от Толика получила? – с завистью в голосе спросила Ленка.

– Получила, – Кира, легко вздохнув, улыбнулась.

– Что пишет?

– Пишет: как вернётся – сразу поженимся.

– Счастливая! А тут… Парней мало. Так можно и в девках остаться.

– Ты не останешься! – Кира засмеялась, – своё с кровью выцарапаешь.

– Обязательно выцарапаю.

– Какой фильм хороший! После него на сердце легко и приятно делается, – сменила тему Кира, не желая дразнить Ленку разговорами о парнях.

– Мне тоже очень понравился. И артисты красивые, даже не верится, есть ли такие на самом деле!

– Хочешь, покажу фотографию Луизы Райнер, которая играла жену Штрауса?

– У тебя есть её фотография?

– Вот, любуйся, – и Кира вынула из кармана маленькое зеркало с изображением на крышечке артистки из «Большого вальса».

– Откуда у тебя это зеркальце? У нас в сельмаге таких в продаже не было, – удивилась Ленка.

– Это не из магазина.

– Аааа… Понятно!

– Что тебе понятно?

– Немцы подарили. И молчала. Тоже мне… подруга!

– С ума сошла! Никто, ничего мне не дарил!

– Не ври! Когда только снюхаться с ними успела?

– Лена! Перестань. Я расскажу тебе правду. Только по большому секрету.

– Отчего же до сих пор молчала?

– Вспоминать неприятно!

– Тогда рассказывай. Сохраню твой секрет.

– Обещаешь?

– Сказала же…

– Помнишь, прошлым летом я звала тебя по грибы, а у тебя мать в тот день приболела, и ты не пошла?

– Помню. И что?

– Я тогда немца утопила, который шёл к Дуне. Нечаянно.

– Как утопила? Сама?

– Так вышло. Он заставил меня нести его через брод на закорках. Я не удержалась и упала вместе с ним воду.

– Я бы тоже не удержала. Он же здоровый как конь! И что потом?

– Его затянуло в омут, и он утоп.

– А зеркальце откуда?

– Оно было в сумке, которую немец повесил мне через плечо. Сумку я бросила в воду, а зеркало оставила себе.

– Понятно, – Ленка замолчала, но было видно, что ей очень хотелось ещё о чём-то спросить.

– Ну, говори, – Кира не желала недомолвок.

– Может он тебя снасильничал? Я никому не скажу, если так… Не бойся!

– Дура ты, Ленка! Да я бы тогда сама утопилась!

– Я бы тоже.

– Ну вот… А мелешь глупости.

– Зеркальце красивое, – казалось, Ленка успокоилась.

– Дарю! Мне не жалко, – у Киры после трудного разговора с подругой отлегло от сердца, и она без сожаления вручила ей немецкий трофей.

– Ой! Спасибо! – Ленка прижала зеркальце к груди и чмокнула Киру в щёку.

А дома Кира задумалась. Уж очень ей не понравились расспросы подружки! И зачем не выбросила тогда это чёртово зеркало, позарилась на чужое добро и теперь остаётся надеяться только на Ленкину порядочность. А есть ли она у неё? Беда в том, что подруга была влюблена в Толика с детства, и Кира о том знала. А тут ещё война… Каждый парень в деревне на счету и нарасхват! Ох, Кира, Кира! Что же ты наделала! Радость о скором возвращении Толика окрылила, ты и забыла о человеческих пороках.

***

Толик вернулся, прихрамывая, и немного раньше окончания войны. Бабушка увидела его в день возвращения. Парень обещал к концу дня зайти к невесте обязательно, а до того желал встретиться с матерью, помыться и немного отдохнуть.

Кира прождала Толика весь вечер. Он не пришёл. Не было его и утром следующего дня. От окна девушка не отходила… А к обеду увидела, как мимо их дома, ни от кого не таясь и мило беседуя, шли, взявшись под руки, её жених и лучшая подруга.

Кира всё поняла! Видимо, Ленка выставила её перед Толиком очень некрасиво, выдумав всякие глупости! Кире хотелось наложить на себя руки, но пожалела бабушку. Как та одна останется, и кто её кормить будет? И тогда она решила встретиться с парнем один на один и объясниться.

В ближайший воскресный вечер Кира пришла в клуб одной из первых. Села на лавочку и стала ждать. Он появился без Ленки. Кира, боясь, что та вот-вот прибежит, тут же к нему подошла.

– Здравствуй, Толик! Почему не заходишь, – выпалила она одним махом и зарделась.

Произошедшее дальше, Кира запомнила на всю жизнь. Такой грязи и помоев в свою сторону она никогда не получала.

– Пошла вон! Подстилка! – зло прокричал он и захохотал.

Удар словом был страшный! Казалось: лучше бы убил! Слёзы хлынули из глаз, и она пулей вылетела из клуба, даже не заметив шедшую навстречу подругу.

Дома Кира сразу улеглась в постель, но уснуть не получилось. В мозгу крутилась одна и та же фраза: «Пошла вон!» И это он ей! Которая любила, верила, ждала… Обида и душевная боль захлестнули по макушку. Жизнь для неё остановилась.

Так она лежала какое-то время. Потом встала, достала из-под подушки все письма бывшего жениха и стала со злостью их рвать и жечь в печке, а, глядя на огонь, потихоньку успокаивалась.