Андрей Караичев - Не просто люди, мы менты!

© Андрей Караичев, 2020

ISBN 978-5-0051-7117-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Май выдался на редкость неприветливым, холодным и «чужим», больше напоминая собой поздний октябрь. Дачники и туристы устали ежедневно вчитываться в сводки синоптиков, надеясь наконец-то увидеть солнечный, тёплый прогноз погоды.

Редкий, крупный дождь бил по крыше слегка поржавевшего милицейского «Уазика», создавая внутри и без того неуютной машины дополнительный дискомфорт. В салоне находилось два лейтенанта, парень и девушка. Расположившись на передних сиденьях, они вели непринуждённую беседу.

– Когда это безобразие закончится?! – Причитала простывшим голосом сотрудница милиции, – надоело. Я так никогда не выздоровею!

– Ничего, – погладил её парень, – сейчас наркош этих возьмём, смену дотерпим и домой. Там я тебя отогрею.

– Давай на дачу поедим? – Капризно предложила она, – понимаю, сезон никак не придёт, а мне надоело в квартире сидеть. Растопишь камин, накроешь меня пледом, свечи зажжём, глинтвейн там, все дела…

– Сама эту гадость кипячёную пей, я лучше русских напитков приму. Хорошо, поехали.

– Какой ты классный у меня. – Чмокнула милиционерша своего парня, по совместительству жениха, в щёку.

Они представляли собой идеальную пару: никогда не ссорились, всегда находили общий язык, понимая друг друга без слов, – любили друг друга. Лишь на службе, когда им приходилось попадать под взоры коллег, граждан или преступников, они вели себя как примерные милиционеры, без каких-либо намёков на неуставные взаимоотношения и подозрений на тёплые, любовные связи между ними не проскальзывало.

Каратаев Дмитрий, являлся для неё всем. Катя не знала своих родителей, воспитывалась в детдоме и несмотря на сложные годы, которые выпадали на её детство, смогла вырасти «человеком». Не употребляла в интернате алкоголь, наркотики; не курила и не соблазнилась многочисленным подростковым утехам, в том числе и половым. Это давалось сложно, с ней мало дружили, не уважали, считая «зубрилой» и чересчур правильной девочкой. Тем не менее «на слабо» взять Екатерину никому не удалось. Что случается довольно редко.

После интерната, она, как сирота без экзаменов поступила в школу милиции; окончив её с отличием, отправилась на стажировку, где и познакомилась с Димой. Человеком сложного характера, злым и жёстким для окружающих и, лишь для неё, добрым, нежным, милым. Каратаев стал для Кати «целым миром», у неё ведь никогда не имелось близких, потому парень заменил одновременно: отца, брата, лучшего друга… любовника. Они ещё не успели официально зарегистрировать свой брак, но разве это столь важно? Каратаев и Смирнова, без любой записи или церковного обряда как раз и являлись, – настоящей семьёй.

Дима моментально обратил внимание на молодую стажёрку. Первое время сторонился её, не хотел близких привязанностей, насмотревшись на опыт друзей и собственных родителей, в итоге не выдержал, – признался Смирновой в любви и получил полную взаимность. После никогда об этом не сожалел и слабо представлял себе, что раньше он жил, не зная этой девушки.

– Зачем ты вообще сегодня на службу вышла? – Возмущался Каратаев, – тебе больничный предлагали, сидела бы дома.

– Не могу! – Оправдывалась она, – одной там скучно. Ты давай тоже заболевай поскорее, тогда вместе и останемся дома.

– Какая ты у меня заботливая… доброжелательная.

Девушка рассмеялась; вскоре её веселье прервало короткое сообщение по рации.

– Пора! Останешься в машине, на связи? А то ещё сильнее простудишься. – Взяв автомат за цевьё, спросил Дима.

– Хорошо. – Недовольно согласилась Катя, зная, что с любимым спорить сейчас нет времени.

Сотрудников катастрофически не хватало: «облаву» на крупный и всех доставший притон наркоманов устроили смехотворно маленькими силами. По идее, у Каратаева сегодня выпал законный выходной, просто его попросили знакомые опера, – «Выручи, брат!» – он им никогда не отказывал, за что имел соответственное, уважительное отношение к себе среди коллег.

– Они отмороженные, – предупредил Диму Володя Изварин, пряча под рукавом дождевика табельный «ПМ», – так что не церемонься! Почуешь опасность, – очередь! Другого языка эта публика не понимает.

– Нашёл кого учить, – улыбнулся Каратаев.

Наркоманы, – «существа» непредсказуемые; действовать по плану с ними крайне сложно. В этот раз тоже всё пошло вопреки ожидаемому, – началась неразбериха, все бросились в разные стороны. Один, особенно прыткий и наглый, выскочил из закрытого окна частного дома, снеся своим весом оконную раму, тем самым на мгновение обескуражив Диму и Вову. Наркоман оттолкнул Каратаева и полоснул ножиком по лицу опера.

– Стреляй! – закричал Изварин своему коллеге.

Дмитрий резко вскочил на ноги, – бросился за наркоманом; обогнув дом, понял, – «Если не выстрелить в спину, уйдёт!» – передёрнул затвор, направил на преступника и… замешкался.

Каратаеву ещё не приходилось стрелять в людей, он тысячу раз представлял себе это, оставался уверен, что убийство бандита дастся ему легко, а сейчас… не смог. – «Чёрт с ним! Далеко не уйдёт!» – Подумал милиционер, опуская автомат и в этот миг, со стороны, где скрылся наркоман, раздался женский крик… он узнал, чей именно… бросился туда.

За зданием старой заброшенной школы на коленях стояла Катя, на её форме быстро выступали струйки крови, – она его не послушала и покинула машину.

– Куда он тебя? – Подскочил к ней напарник, – Катюш, ты меня слышишь?

– Прости, не усидела, – с отдышкой ответила девушка, – думала, на шухере постоять, уж подножку, если что поставить сумею. А оно вона как вышло. Странно, финка в боку торчит, а боли не чувствую. Я в порядке, догони ублюдка. Не убивай… человек всё-таки.

К ним подбежали несколько ППСников и слегка раненный Изварин, за ними показались врачи, – повезло, что на «операцию» по задержанию наркоманов взяли заранее с собой карету «Скорой помощи». Каратаев налился злобой и кинулся в сторону, куда убежал преступник.

Так быстро он не бегал никогда в своей жизни, – почти нагнал. Наркоман «летел» по крутому склону в сторону Дона, задержать его не представлялось возможным, – если только вы не умеете летать. «Не уйдёшь подонок!» – вскинул автомат Дима, на этот раз рука у него «не дрогнула», – последовала короткая очередь, после которой наркоман врезался в грязь словно сбитый «Мессер»; милиционеру, кажется послышался его крик.

Три дня спустя, майор милиции Громов тяжело шагал по коридору больницы с очень серьёзным, грозным видом. Лихая оперская молодость, напряжённая работа, нервные срывы и ранение нарушили жизненные циклы в его организме и из стройного, бравого мента он постепенно начал превращаться в карикатурного, заплывающего жиром «чиновника». Майор стеснялся этого, боялся, что люди подумают, – он всегда был таким, а фигуру отъел на «казённых харчах» и взятках. Громов соблюдал диеты, занимался спортом по мере возможностей, но вернуть прежний вид ему не удавалось, – пришлось смириться.