Ольга Сергеева - Замужем за привидением

– Да, мам, завтра я «заколю» школу – уроки не сделала из-за досадного нездоровья.

Вера с лёгкостью одобрила правильное решение: «Пусть отдохнёт от бесконечных уроков и заданий, а то вон совсем исхудала. Говорить только об этом не хочется – расстраивать лишний раз. Подруги-то все плотные, пышные, а моя – доходяга настоящая, а уж здоровье – совсем хлипкое. Ладно, что сейчас всё обошлось более-менее». – Успокоив себя, она пошла на кухню заниматься стряпнёй.

Ненастный осенний вечер стремительно завоёвывал пространство, всё больше погружая серый, но нескучный город во тьму. За окном вспыхивали один за другим светящиеся окна соседних домов. Вскоре на жилой квартал опустилась величественная чернота, украшенная яркими жёлтыми квадратиками.

Майя отметила, что мышцы тела заметно отяжелели, но внутри всё же царил покой. Она сочла, что, наверное, устала за день преодолевать гравитацию, и потому лучше побыть в горизонтальном положении. Проклюнувшиеся в голове мысли о неприготовленных уроках тут же рассеялись, и в сознании стало тихо и темно. Отдельные сияющие цветовые всполохи необыкновенной насыщенности медленно проплывали по внутреннему полю зрения сверху вниз, словно оседая. Девушка всякий раз наблюдала разноцветные вспышки энергии во время погружения в сон и, зачарованная ими, вскоре засыпала. Она назвала это явление «сонным звездопадом». Сегодня искры и всполохи осыпались быстрее обычного, освободив внутренний экран для непривычной картинки.

Майя увидела один человеческий глаз (он показался ей знакомым); далее экран продолжал увеличиваться вверх и вниз, освобождая всё изображение целиком: в нём она узнала призрачного парня из дневной встречи в толпе. Правда, теперь он казался значительно моложе, потому что был без шляпы. Косая вихрастая чёлка легла на высокий лоб. Определённой стрижки не обозначилось: густые каштановые волосы отросли естественным путём и заправлялись за уши, завиваясь. Картинка к тому же предстала живой: серые глаза с синеватым огоньком искрились радостью и теплом. «У нас такие парни не водятся. Он напоминает героя гангстерских боевиков», – мелькнула ленивая, но чёткая догадка, потом наступила полная чернота.

Механический будильник оглушительно трещал, на «отлично» выполняя работу по пробуждению, и буквально подпрыгивал, тарабаня по деревянной полке. Девушка с трудом отходила от тревожного сна. Она машинально схватилась за голову и обнаружила, что волосы сбились во влажные пучки; лицо, по ощущениям, припухло, а свежая белая простыня под ней измята и скомкана так, будто на ней спали Маша и медведи. Она без труда вспомнила, что ей снилось прошедшей ночью.

…Кладбище, погружённое в сумерки. Вокруг свежие могильные холмики. В одной из незасыпанных ям очень близко к поверхности земли лежит покойник. Он хорошо просматривается целиком, возможно, потому, что освещён невидимым источником света.

«Иди и посмотри на него!» – Майя слышит команду «бесполого» голоса, звучащего рядом. Она оглядывается, но никого зримого поблизости не видит. Это её не смущает, и она выполняет то, что требуется. Со смешанным чувством брезгливости и страха Майя приблизилась к могиле. Покойник тотчас же открыл глаза, присел и вперился в неё тусклым взором. Ожившим покойником оказался всё тот же призрачный прохожий. Он поднял с земли шляпу, отряхнул землю с полей и, нахлобучив её на голову, пошатываясь, встал. Девушка отпрянула, почувствовав волну смрада из сырости и тлена, что ничуть не смутило «покойного». Он мгновенно оказался рядом с ней и чуть коснулся локтя ледяными пальцами. Последовала рефлекторная реакция отдёргивания руки, точно от горячего предмета, и непроизвольный поворот туловища – она отшатнулась, чуть не утратив равновесие.

«Не шарахайся от меня! Я теперь твой Спутник. Пойдём, я покажу тебе царство ночи!» – заговорил восставший мертвец и указал неопределённое направление во тьме. Майя неохотно повиновалась, сделав один робкий шаг, другой…, но оказалась в собственной квартире, погружённой во мрак. Она двигалась в потёмках уверенно, ловко огибая предметы, о которые и днём могла бы запнуться. Изменённое состояние сознания позволяло улавливать невидимые вибрации окружающей обстановки. По ходу, в самом чёрном углу, она приметила пару неподвижных фосфоресцирующих глаз. Настоящая пустота царила в голове: никакого движения мысли или вспышки воспоминаний, но блестящие в темноте глаза она опознала сразу: «Лион! Зря говорят, что нельзя увидеть чёрную кошку в тёмной комнате – точно врут!» Её путь закончился в комнате родителей. Тут её внимание поглотила полная луна, висевшая оранжевым диском в незашторенном окне. От неё по полу струилась таинственная лунная дорожка.

Дальше сон обрывался…

Дверь тихонько приоткрылась, в проёме показалась голова матери. Одновременно вбежал ночной наблюдатель Лион и, запрыгнув на кровать, стал осторожно покусывать пальцы молодой хозяйки.

– Доброе утро, Майя! Встаёшь уже? А вроде в школу вчера не собиралась?

– Я передумала – пойду. Придумаю какой-нибудь «отмаз» для Валентины Васильевны (учительницы по литературе). Она меня простит, наверное, учитывая все мои предыдущие заслуги по её предмету.

К слову сказать, Майя считалась (и была) лучшей ученицей в классе. По всем предметам в дневнике красовались преимущественно пятёрки. Правда, о том, что в качестве вознаграждения за отличную учёбу её ожидает золотая медаль, не догадывалась: просто училась для себя и всё.

Во время завтрака девушка заметила, что у матери будто язык чешется что-то сказать: посмотрит на неё с многозначительным видом и приоткрытым ртом и тут же отвернётся; вздохнёт поглубже, взглянет, поправит якобы упавшую на лоб чёлку в мелкую кудряшку химической завивки и снова от ворот-поворот.

– Мам, ты чего? Может, выскажешься, наконец! Ты на меня как на дурочку смотришь! – Майе надоело ожидать невыраженную мысль.

– Ну, нет, дочка! Наоборот, ты у нас самая умная! – Вера не льстила и не заискивала. Именно так она и полагала. Как большинство позитивно настроенных родителей полагают (часть из них счастливо обманывается; большинство во многом правы): они видят реальные преимущества своего чада в сравнении с другими, менее совершенными.

– Ты сегодня ночью «лунатила»: зашла очень тихо к нам с отцом в спальню и уставилась в окно. Я не стала тебя будить, просто легонько развернула и проводила до места. Ты оказалась послушной.

«Значит, я и в самом деле видела чёрную залу, Лиона и луну! Только в полусне. Что заставило меня расхаживать по дому во сне?» – она призадумалась, нахмурив брови, пытаясь сопоставить кошмар и полуночную ходьбу. Связать это не представлялось никакой возможности.