Дан Адхип - Джай Форс и коридор жизней. Часть 1

– Какие успехи? – выкрикнул я на ходу. – Что это было?

Роберт открывал дверцы кухонных шкафов одну за другой, пока не нашёл полку с напитками.

– О! Да у тебя есть цикорий! Попьём его? – спросил он, словно не слыша меня.

Я, не задумываясь, ответил:

– Давай.

И как только я собрался повторить вопросы, Роберт вдруг строго произнёс:

– Ты всё воспринимаешь близко к сердцу, поэтому тебя легко вывести из равновесия. Этим они и пользуются. В момент, когда ты начинаешь чувствовать свою силу, они направляют твоё внимание на какую-нибудь мелочь. Ты заводишься, теряешь контроль над собой. И угадай с трёх раз, кто этот потерянный контроль подбирает.

Роберт глубоко вздохнул и, пока я находил подходящие слова для ответа, спросил:

– Что ты увидел или почувствовал, прежде чем начал тираду в мой адрес?

– Всё человечество, – задумчиво произнёс я.

– С размахом! – иронично отозвался Роберт. – А что-нибудь конкретное помнишь?

Я задвинул подальше пульсирующие в голове вопросы с эмоциями и стал вспоминать:

– Общество в виде светящихся нитей. Это был мир, в котором мы живём, только смоделированный в объёмных схемах, графиках, трубках. Какие-то места планеты напоминали бесконечные переплетённые паутины, какие-то походили на огромных пульсирующих медуз. Они накрывали целые континенты, соединяли миллиарды людей! А потом я ощутил, как ко мне стекаются тысячи светящихся ручьёв. Они проходили насквозь и пускали в тело корни, делая меня частью всепланетной кровеносной системы…

– Ух! – поёжился Роберт и улыбнулся. – А потом ты начал орать. Очень романтично. Я бы от таких картин тоже заорал.

Я не понял, шутит он или говорит серьёзно, поэтому не разделил его веселья. Роберт заметил моё смятение и пояснил:

– Конечно, то, как ты всё описал, выглядит сущим бредом на почве маниакальной депрессии. Расскажи такое на приёме психиатра – и уже глотал бы пилюли горстями. Особенно если будешь рассказывать с таким же выражением лица.

Роберт изобразил обалдевшего человека с открытым ртом, и я засмеялся.

– Я и эти слова еле подобрал, – пожал я плечами. – Может, они и дико прозвучали, но лучше передать не получилось.

– Это я хорошо понимаю, Джай, – посерьёзнел Роберт. – То, что ты видел, и ви́дением особо-то не назовёшь.

– Точно! – оживился я. – Я будто бы не видел, а чувствовал, что вижу . А про горсть пилюлей – может, мне и правда уже пора? Я смотрел на тебя, а ты вдруг оказался совсем в другом месте. Что это за фокус? Гипноз?

Роберт обрадовался, что я снова пришёл в себя.

– Не знаю, как работает гипноз, – не изучал пока. Я это всё по-другому воспринимаю. Сейчас расскажу. Ты воду в чайник из-под крана льёшь?

– Нет, наливай отсюда, – указал я на двадцатилитровую бутыль с краником, стоявшую на тумбочке рядом с холодильником. – Хочешь мёд к цикорию? У меня есть хороший, прямо с пасеки.

– Давай.

Я достал с полки банку густого золотистого мёда, начерпал ложкой небольшую миску и приготовил две пиалы, пока Роберт наливал воду и грел чайник. Три минуты деятельной тишины отрезвили меня окончательно. Чайник закипел, и Роберт заварил в кружках цикорий.

– Пойдём туда всё отнесём, – кивнул я в сторону гостиной. – Там удобнее травить байки. Только чур больше не выкидывать фокусов, ладно?

Роберт поднял руки в жесте «сдаюсь»:

– Да я и в прошлый раз ничего особенного не делал. Ты в кресле вообще не меня видел.

К очередной броской фразе я оказался готов: уже догадался, что Роберту нравится смотреть на мои ошалелые от удивления глаза, поэтому он регулярно сыплет яркими предложениями.

– Ну вот там и расскажешь, – деловито ответил я, умудрившись взять с собой кружку с горячим цикорием, миску с мёдом и две пустые пиалы. – Ой, возьми ещё ложки, вон в том ящике.

– Окей, – подхватил Роберт, и мы перебрались в гостиную.

– Ты видел мета-мир, – продолжил он, усаживаясь в кресло, из которого исчез несколько минут назад. – Это я о светящихся нитях или любых других образах. Название «мета-мир» я сам придумал – в справочниках не ищи. Хотел как-то обозначить место, где пересекается куча всяких пространств и измерений. Мета-мир – это даже не мир, а мешанина из нематериальных явлений и объектов, которые человек способен воспринять.

Понятно не было, и Роберт это осознавал.

– Сейчас поясню на твоём примере. Ты, похоже, уловил, как настроиться на мета-мир, когда я рассказывал про манипуляции людьми. Я ведь эту информацию не в интернете подглядел. Вот и твоё сознание ухватило суть и полетело за ней к первоисточнику – в мета-мир.

– Это какое-то общее пространство? – задумался я.

– И да, и нет. Мета-мир – это интерпретация разных явлений, которые человеку под силу переварить. Идут, например, три путешественника по лесу: один видит звериные тропы, другой – редкие лекарственные растения, а третий – только корни, за которые ногами цепляется. Вроде вместе идут, а впечатления получают разные. Так и ты в мета-мире видишь только то, что способен разглядеть, а твой сосед может видеть совсем другие картины, даже если вы вместе настраивались на одно и то же состояние.

Я кивнул. Это означало «всё равно ничего не ясно, но продолжай». Роберт чувствовал, что объясняет непонятно, но ведь он сам формулировал эти мысли впервые и старался, как мог.

– Ладно, давай зайду с другой стороны, – сказал он. – У любой информации есть своего рода подпись об источнике. Как название издательства в напечатанной книге. Ты эту подпись прочитал и пошёл по адресу. Увидел ты там что-то своё, но на ту же тему, с которой сталкивался я.

Прервавшись на полминуты для формулирования, Роберт продолжил:

– Мета-мир непостоянен. Человек видит там только то, что может понять. Это как на выставке абстрактного искусства: в каждой картине ты заметишь только знакомые образы, а то, что на самом деле имел в виду автор, до конца никогда не разгадаешь. Вспомни, было ли в мета-мире что-нибудь из ряда вон выходящее, чего ты и вообразить не мог?

– Не было, – признал я.

– То-то, – довольно закивал Роберт. – При всём при этом мета-мир очень непрост, затеряться в нём легче лёгкого. Пока мы там бесцельно блуждаем и разеваем рты, мы беззащитны, и местные охотники это хорошо знают. Ждут нас, таких зевак, тёпленькими.

В глазах Роберта промелькнула дикая искра восторга.

– Так вышло, что я подучил повадки этих чертей. Не от большого ума, конечно, а потому, что сам не раз становился их жертвой.

Я поднял ладонь, чтобы прервать Роберта:

– Погоди-погоди! «Охотников», «чертей» – ты вводишь новых действующих лиц похлеще Джорджа Мартина! Кто они?

– Разные существа: какие-то пострашнее, какие-то подобрее. Те, с которыми сталкивался ты, проявляют себя в мета-мире довольно безобидно.