Анна Корсакова - А.

Куранты на Спасской башне пробили двенадцать раз. Как и положено, под гимн были подняты бокалы шампанского, гостиная наполнилась звоном хрусталя. После салюта над Кремлем Вадя подошел к Арнольду и по-дружески приобнял его за плечи.

– С днем рождения, Нольда! – сказал он и вручил небольшой подарочный мешочек. Затем Рошен поздравил Арнольда, настала очередь Щукина. Он ощутил сильное волнение, ему очень хотелось, чтобы картина дяде понравилась. Он с улыбкой подошел к Арнольду, протянул ему замотанный в крафтовую бумагу холст в раме и обнял горца.

Емеле показалось, что его Арнольд обнял крепче, чем остальных поздравлявших, или ему просто хотелось в это верить. Олигарх сорвал бумагу с холста и увидел картину, дышащую морским ветром с солеными брызгами, величием гор, от которой так и веяло теплом абхазского лета. «Вот это да, – усмехнулся он, рассматривая полотно, – как ты точно все подметил! Смотрите, это же просто здорово, а?» И Арнольд развернул картину так, чтобы ее рассмотрели все присутствующие. Картина действительно произвела фурор, все очень хвалили художника, который был в эту минуту счастлив как никогда.

Ольга Снегирева, старшая дочь депутата, которая до сих пор не проявляла никакого интереса к происходящему вокруг и даже откровенно скучала, теперь как будто оживилась и тоже хвалила картину, нарисованную Емельяном. Раньше она и не знала, что у Арнольда Абаджваклии есть племянник, который к тому же оказался очень симпатичным молодым человеком. Импонировало ей и то, что он был художником, личностью творческой, а значит, по ее мнению, прекрасной. После всех этих занудных политиков и бизнесменов, от скучных разговоров которых ей хотелось выброситься за борт, Емельян показался ей особенным.

«Цитируя прекрасную новогоднюю комедию: танцуют все!» – вскоре объявил Арнольд. Емельян, к этому моменту уже выпивший не один бокал шампанского, осмелел и решился было пригласить на танец Адель. Однако пока он смущался и все не знал, как подойти к этой прекрасной женщине, Адель пригласил на танец Рошен. Танцевать с Ксюшей Емельяну не хотелось. К Щукину подошла Ольга Снегирева и сказала, что картина ее очень впечатлила. «Я и не знала, что вы художник. А вы, оказывается, не просто художник, но еще и очень талантливый!» Емельян расплылся в улыбке и пригласил молоденькую девушку танцевать.

Едва только Щукин закружился в медленном танце с дочерью депутата, к Ксюше подошел сам Абаджваклия.

– Ксения, можно ли тебя пригласить на танец?

– Я не танцую, – смущенно выпалила девушка.

– Ксюш, у меня сегодня день рождения. Пожалуйста, я тебя очень прошу.

Ксении было боязно танцевать с олигархом. Но, не найдя аргументов для отказа, она так и быть согласилась: она ощутила у себя на талии руку нефтяника, другой рукой он деликатно и галантно держал ее изящное запястье. Ксения краем глаза видела, как недалеко от нее в паре кружатся упитанный депутат и Дзыкут, а чуть поодаль Емельян вальсирует с Ольгой.

– Ксения, ты сегодня обворожительна как никогда, – начал Арнольд.

– Новый год все-таки, – смущенно отводя глаза, отозвалась она. Нельзя сказать, что ей были неприятны комплименты этого человека, но в них сквозила такая неприкрытая сексуальность, что Ксюша смущалась принимать их.

– Новый год… А может быть ты такая красивая в честь моего дня рождения?

– И это тоже. Сколько же исполнилось Арнольду Абаджваклии? – спросила Ксения и тут же подумала, что вопрос нетактичный.

– Арнольду Абаджваклии сорок четыре. Как, по-твоему, это много или мало?

– Смотря с чем сравнивать, – Ксюша усмехнулась. Она думала, что олигарх постарше. Видимо, проседь в волосах и усталые глаза делали Арнольда несколько старше своих лет. Ксении было приятно, что сегодня Арнольд был куда более галантным и вежливым, чем в их прошлую встречу, ей начало казаться, что она и сама, как ее муж, начинает попадать под колоссальное обаяние этого человека.

Праздничные дни на корабле пролетели весело и быстро. За это время Арнольд с Вадиком и Емельяном успели покурить принесенную Снегиревым траву, из-за чего Вадя и Щукин едва не рассорились со своими женами; некоторые гости уже успели заскучать. Не обошлось и без караоке, большим любителем которого оказался толстяк Вадим, нельзя сказать, что пел он хорошо, но однозначно развеселил своим соло всю компанию. Второго числа гости разъехались по домам. Емельян пребывал под сильным впечатлением от чарующей Адели.

– Олигархи эти ничем не отличаются от обычных людей, – заявила Ксения, – им лишь бы выпить и погулять.

– Ну да, – отозвался Емельян, – только размах побольше.

Январь 2015 года

В первый рабочий день января Арнольд вызвал племянника к себе в кабинет.

– Дорогой мой, тебя и еще одного сотрудника из отдела рекламы я хочу отправить на предстоящий форум в Париже. Там как раз речь пойдет о всяких передовых идеях в области дизайна для крупных корпораций. Я считаю, вам стоит побывать, перенять международный опыт, так сказать.

Щукин пришел в восторг от этой новости, так как это означало, что его талант оценивают по достоинству. «И каким же я, в самом деле, был ослом, пытаясь реализовать себя в юриспруденции!» – думал Емельян. Художник предполагал, что тут сыграло свою роль впечатление, произведенное подаренным портретом.

– Узнаешь? – усмехнулся Абаджваклия, кивнув в сторону. Емельян проследил его взгляд и обнаружил на стене кабинета главы холдинга тот самый портрет.

– Дядя! Как это чудесно! Я рад, что вам понравился подарок, – расплылся в улыбке художник, тронутый до глубины души.

Щукин собрал свое портфолио, почитал в интернете про форум, и через пару дней улетел в командировку, полный самых светлых надежд на будущее.

Вечерело, за окнами становилось темно, Ксюша была дома одна. С одной стороны она гордилась, что в настоящее время ее супруг наконец-то занимался чем-то дельным. Но с другой – теперь она видела мужа совершенно в ином свете. Когда он был увлечен юриспруденцией, они могли часами дискутировать по тем или иным правовым вопросам. Емельян все больше восхищенно слушал, а Ксюша рассказывала. Теперь же, получив должность дизайнера, Щукин поспешил бросить вуз, вычеркнул всю правовую сферу из своего круга интересов и больше ничего не хотел знать о юриспруденции. Вместе с тем Ксении казалось, что и ее саму он точно так же вычеркнул из своей жизни, как будто больше она не волновала и не радовала его как раньше, как будто она больше не была ему интересна. Емельян распевал дифирамбы своему обожаемому благодетелю, а супруге даже комплиментов больше не делал, как будто просто не замечал ее, увлеченный своей новой и интересной жизнью. Ксюша была не слепая и прекрасно видела, какими взглядами пожирал ее муж эту Адель Маслоу на новогодней вечеринке. Ксюша даже не была уверена, что ее супруг на самом деле поехал на форум в Париж по заданию Арнольда. А что если он уехал куда-нибудь с этой Аделью, или еще с кем-нибудь. Ксюша, так же как и Емеля, подумала, что эта шикарная женщина не может всерьез любить пухлого Вадика (по крайней мере, на фоне темпераментного горца Снегирев несколько проигрывал). Впрочем, Ксюша и не отрицала, что если не обращать внимания на обхват талии, Вадима даже можно назвать обаятельным, уж очень у него светлая и добрая улыбка.