Андрей Ставров - Вракли-6. Попутчики, или Разговоры в поезде. В поисках жанра

© Андрей Ставров, 2020

ISBN 978-5-0051-7366-9 (т. 6)

ISBN 978-5-4496-1317-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Много лет тому назад, будучи в пионерском лагере, я впервые услыхал от своего благо приобретённого приятеля волшебное имя – Шерлок Холмс. Он показал мне блокнотик, в котором нарисованы смешные фигурки, похожие на человечков и пересказал знаменитый детектив. Так я впервые узнал волшебное слово сыщик и тут же стал воображать себя, то Холмсом, то Уотсоном. Кстати, фамилия доктора – Watson по правилам английского языка читается как Уотсон, по примеру Water – вода, Уотер. Помните громкое дело по импичменту Никсона – Уотергейт – водяные ворота. В первых переводах произведений Конан Дойля и его известном восьмитомнике, именно под именем Уотсона появился известный персонаж. Я завёл блокнотик, придумал своих «человечков», но лагерная смена окончилась, потом школа и блокнотик я затерял. Однако про знаменитого сыщика не забыл и, вдруг у соседа, друга детства, обнаружил «Записки о Шерлоке Холмсе». Мы с Витькой, так звали друга, книжками постоянно обменивались, и я заполучил, наконец, прямой доступ к Холмсу. Читал запоем весь день и ночь с фонариком под одеялом. Потом пытался разыскать ещё какие-нибудь рассказы Конан Дойля, но кроме «Затерянного мира» долго не мог ничего найти. Даже записался в библиотеку, но там рассказы о Холмсе ходили по рукам и перехватить хоть какой мне не удавалось. Потом меня захлестнула фантастика. Со мной в классе учились двойняшки – Петька и Ленка. Отец у них был военный и перевёлся в Минск несколькими годами ранее. До этого семья жила в каком-то сибирском Мухосранске. С Петькой я дружу до сих пор, а с отличницей Ленкой, единственной золотой медалисткой нашего двойного выпуска пришлось целый год сидеть за одной партой. Она была редкостной занудой, не давала списывать и никогда не подсказывала, зараза! За соседней партой сидела тоже Ленка, жившая в одном доме с двойняшками. Дом же находился на моей дороге к трамваю, поэтому иногда Петька, обе Ленки и я вместе шли домой. У Петькиного отца была шикарная библиотека. Видимо в Мухосранске грамотных было мало и в единственном, по словам Петьки, книжном магазине свободно продавалось то, что у нас уже в те времена не достать ни за какие деньги. Чего только в домашней библиотеке у них не было – от старых изданий в дивных переплётах с тиснением и с золотым обрезом типа знаменитых «Мужчина и женщина» до томов «Мир приключений». Именно в этих томах печаталась замечательная фантастика советских и не только писателей. Казанцев, Ефремов, Беляев и безусловно самые любимые до сих пор Стругацкие. Первой ими заболела Ленка, которая не отличница, и с упоением пересказывала на переменках очередной шедевр. Подхватил заразу и я. Петька снабжал нас том за томом, а также другими книгами на эту тему. Увлечение фантастикой приглушило мою страсть к детективам, которая снова вспыхнула в начале 1966 года. Тогда было объявлено о выпуске по подписке первого почти полного собрания сочинений Конан Дойля аж о восьми томах. Ни моя мама, ни даже её приятель, а мой будущий отчим, зам министра, не могли заполучить подписку на него, а я раздобыл этот раритет лишь много лет спустя. Тогда умерла моя питерская тётушка, оставив мне в наследство всё свою имущество, в том числе и эти восемь томов. Учась в университет, я частенько торчал в Ленинской библиотеке и в ожидании заказанных книг однажды от нечего делать, залез каталог. Там в подборке «Современный детектив» нарвался на Сименона и Агату Кристи. Любовь к этому жанру проснулась с новой силой, но читать в зале мне не нравилось. К счастью соседка по нашему замечательному дому работала в этой библиотеке, и я упросил её давать мне желанные книги на абонемент. В это время потихоньку начали появляться переводы классиков зарубежной фантастики (Азимов, Бредбери, Гаррисон, Катнер и другие), и детективы Чейза, Гарднера, Стаута и прочих. По большей части они печатались в журналах, но выходили и в виде книг небольшого формата, т.н. покетбуки. Надо отметить, что переводили все эти произведения отличные переводчики и поэтому кроме завораживающих сюжетов, рассказы отличались хорошим языком, были остроумны и легко читались. В нашей группе была пара студентов, моих хороших приятелей, родители которых имели блат в книжных магазинах, поэтому мне доставались эти книги, а наиболее популярные журналы мама выписывала по моей просьбе. Много позже, когда я был женат, мы не только выписывали журналы, но выдирали из них понравившиеся рассказы. Я отдавал на переплёт у себя в институте, пользуясь расположением барышень-переплётчиц. До сих пор на даче у нас около полусотни таких «книжек».

Коренным образом ситуация изменилась в конце восьмидесятых и, особенно в первой половине девяностых годах. Книжные полки магазинов и различных ларьков заполонили детективы как хорошо известных авторов, так и совсем новых. Наконец стали печататься Стругацкие, которых ранее было не сыскать. Некоторые из их ныне классических произведений в шестидесятых-семидесятых годах появлялись в странных журналах типа «Байкал» или «Сельская жизнь», подписаться на которые заранее никому в здравом уме не приходило в голову. Сначала переводы Чейза и других американских авторов были хороши, как и прежде, но потом пошла полная халтура. Нет, конечно, некоторые издательства пытались держать марку, но их становилось всё меньше. Хорошему переводчику надо было платить хорошо, но зачем тратить деньги, если непритязательный читатель схавает и такое. Тем более, что книжки стали выходить в дешёвых переплётах, которые выдерживали два-три прочтения, а потом рассыпались и выбрасывались. Цена за такое чтиво была небольшой и создавать из них домашнюю библиотеку, как в советские времена, смысла не было никакого. Те же издания, которые отличались качеством и хорошим переводом достать было не просто. С начала девяностых поднялась волна отечественных писателей. На первых порах они старались писать сами и приличным литературным языком. Помню первые пару томов Незнанского и Тополя про следователя Турецкого. По ним даже сняли неплохой фильм. Также прилично начинала Маринина, но, увидев бешеную популярность, и, следовательно, доходы пионеров нового детектива, их примеру последовала целая орда авторов. Донцова, Полякова, Устинова и иже с ними строчили халтуру с такой скоростью, что если бы не литературные рабы, то, Донцовой, например, не хватало бы 24 часов в сутки, чтобы гнать такой поток. Качество же этой, с позволенья сказать литературы, было таким, что краснели не только учителя изящной словесности, но даже те, кто с трудом мог читать по слогам.