Мария Юрица - Петербургские обочины. Книга первая

На каждом собрании мы проговаривали свои смены: в какие дни и во сколько каждый из сотрудников должен быть на рабочем месте. Дисциплина. У меня всегда было прикрытие: чтобы не приходить, как все остальные, к 19:00, я приходила к 22:00, ссылаясь на то, что работаю в типографии.

Я действительно пыталась устроиться в типографию недалеко от площади Александра Невского, но мне не понравились место и коллектив. Типография находилась в здании старого завода, который походил на лабиринт, усеянный лужами, опавшей штукатуркой, шумный и пропитанный едким запахом краски. Токсичное место. Не стоит ради официального трудоустройства соглашаться на такое.

У каждой танцовщицы в смене обязательно должно стоять 4 дня в неделю, не меньше. Днём я могла поспать, если была возможность. Когда стоял выбор между сном или временем с сыном, я выбирала сына. Сон – роскошь. Бог меня лишил этой роскоши за то, что в Находке я любила поспать подольше. В Санкт-Петербурге я не могла себе этого позволить, и это открыло во мне второе дыхание. До меня дошло, что нужно использовать каждую минуту для развития и роста, нужно бороться за настоящее и будущее. Дело в приоритетах. Бодрствуя, ты генерируешь поток идей, набираешь скорость, делаешь больше за меньшее время. В таком ритме ты уже не можешь остановиться и повернуть назад; не имеешь права.

Всем сотрудникам «Джема» присваивались номерные обозначения вместо имени и фамилии. Во-первых, мало кто пользовался в этой среде настоящими именами. Во-вторых, так было удобнее для внутренней бухгалтерии. К примеру, сотрудник числился как G-5 или G-11. Бармен вела учёт доходов всех танцовщиц и иных сотрудников. В специальную таблицу она заносила все ежедневные доходы и штрафы.

У каждой танцовщицы в гримерке был свой шкафчик, где она хранила свои вещи. Несмотря на это, у меня несколько раз пропадали платья и туфли. Я обращалась к админу с просьбой провести внутреннее расследование и найти вора. Только никто из руководства не хотел тратить на подобные пустяки время.

В любом коллективе есть положительные и отрицательные герои. Сложно порой было оставаться пушистой «няшкой», когда тебя унижают. Стерв и сучек хватало. Каждая девушка в клубе – конкурентка. Для меня деньги тоже были важны, но рамки морали и воспитания сдерживали меня от падения. К примеру, я никогда бы не поехала одна с гостем на «выезд», сколько бы он ни заплатил. С напарницей – возможно, но одна никогда. Я бы ни при каких условиях за дополнительную плату не согласилась оказывать секс-услуги. Не раз я наблюдала, как вчерашние школьницы шли на опасные авантюры и уезжали с гостем за 30000 в первую же смену. За них никто не нёс никакой ответственности. Думая об этом, я вспоминаю рыжеволосую Лиду, деваху в теле. Особа не без странностей. Тихая, добрая, мягкая, отзывчивая, но не от мира сего. Однажды в клуб пришёл финн, который забрал её «на выезд». Она поехала одна. Это было её ошибкой. Финн избил её, и она еле унесла ноги из отеля. Возможно, она повела себя с ним неправильно, но это его не оправдывает. Мужчина, поднявший на девушку руку, гнилой. Лиде повезло, что она отделалась синяками.

Однажды к нам в клуб пришла новенькая «промо». Я называю её «промо», потому что танцевать она вообще не умела, а тех, кто не танцевал, записывали в «промо». Но у неё были иные таланты – большая грудь и огромный рот. Она легко соглашалась на любые предложения платежеспособных гостей. Вскоре она решила заниматься проституцией, потому что это более прибыльно. Мы с девочками отговаривали её, пытались наставить на путь истинный, но она сделала свой выбор. Заниматься сексом за деньги для неё это нормально.

Выбор есть всегда, и каждый в ответе за свой выбор. Кто-то ставит деньги превыше всего. Мы вправе распоряжаться своей жизнью. Бывает так, что нет времени подумать, и ты ошибаешься. Бывает так, что ты в растерянности, и за тебя выбирают другие, а ты просто пожинаешь плоды и винишь себя в нерешительности. На этом остановлюсь. Я совершила много ошибок, принимая решение поспешно или позволяя кому-то решать за меня. Почему я, девушка с красным дипломом, пошла работать в ночной клуб? Потому что бывают моменты, когда тебе нужны деньги здесь и сейчас. Нет возможности ждать месяц до зарплаты. Будь я хоть семи пядей во лбу, обстоятельства диктуют свои правила. Так случилось, что в какой-то момент меня смело с тёплого уютного места вихрем проблем. Оставшись без жилья, прописки, работы, мужа, я потеряла равновесие и падала, падала, падала…

Когда ты на дне колодца или глубокой ямы, тебя не слышно там, наверху. Никто не переживает, не беспокоится, не ищет. Зачем кому-то опускаться ниже своего уровня? Я поняла это только там, на дне. Если у тебя нет ничего, что подтверждало бы твое положение, статус, отношение к тебе меняется. Но что-то я отошла от темы.

Итак, перед каждой «танцулей», «стрипухой» в клубе стоял выбор: танцевать топлес или в платье. Ходить с гостем в приват или ограничиться танцем. Ездить на «выезды» или раскрутить гостя прямо на месте. Выпивать с гостем или сливать алкоголь в раковину. Делать эротический массаж или ограничиться приватным танцем. Различие между «или» – лишь в цифрах.

«Насколько далеко я способна зайти ради денег?» – спрашивала я себя каждый раз, когда передо мной стоял выбор. Если бы дело касалось только меня, я не рассуждала бы долго. 50% от моего дохода клуб забирал себе. Девушка рискует своим здоровьем, репутацией, порой жизнью и получает только 50%. Ни о какой справедливости и речи нет, такого понятия здесь просто не существует. Я пыталась понять психологию людей, которые управляют подобными заведениями. Каково им обдирать бедных девчонок? Всё просто. Директора подобных заведений напрочь лишены сочувствия и человечности. Самым жадным и подлым оказался Рудик из «Джема». Он обкрадывал и не вёл ухом. Придумывал всевозможные штрафы, завышал процент на обмене валюты. Жадный извращенец. Барменшу Аню он сделал своей любовницей, хотя она была в два раза младше него. Он любил, когда перед ним пресмыкались.

Иногда он просто забирал зарплаты девушек и выгонял их ни с чем, если они ему чем-то не угодили. Так случилось с шестнадцатилетней Никой. Она скрыла свой возраст и сказала, что ей восемнадцать. Никто не проверяет документы, если ты устраиваешься на работу в клуб с сомнительной репутацией. Ника выходила на смены почти каждую ночь и быстро заработала приличную сумму. Затем администратор случайно увидел её паспорт в гримерке. Доложил директору. Директор рвал и метал. Принимать на работу несовершеннолетних – уголовное преступление, и он выгнал её, ничего не заплатив. Кто-то скажет: сама виновата. Конечно, виновата. Но мне было бесконечно жаль её. Не от красивой жизни она пришла в 16 лет в «гадюшник». Она тоже рабыня обстоятельств. На её месте могла оказаться любая из нас. Просто нам больше повезло. Трудно сдержать слёзы, наблюдая, как рушатся судьбы. Ника, безусловно, казалась старше своего возраста, была отвязной девчонкой, да только всё это маски. Когда она плакала и умоляла директора выплатить ей зарплату, она стала настоящей. Бедной маленькой беззащитной девочкой.