Яхья Мустафаоглу - Танец Аватара. Эссе, рассказы, притчи

Лама Линг объяснил, что дальше начинаются дикие джунгли – лес Гхум Пахари, где часто можно встретить тигра или гималайского медведя, поэтому лучше пересесть с лошадей на слона. Мы взобрались на спину огромного добродушного слона, на которой был укреплен специальный паланкин с шатром, а его поводырь уселся прямо на шее огромного животного, так что его босые ноги доставали до огромных ушей слона, ибо так он управлял этим животным. Мы углубились в густые и таинственные заросли гималайских джунглей. Изредко доносился голос какой-то таинственной птицы или крики обезьян сидевших на деревьях. То и дело лес покрывало сизым туманом и было удивительно как наш возничий находил правильное направление в таком густом лесу в котором можно было заблудиться на расстоянии двадцати шагов. Не знаю сколько часов и в каком направлении мы продвигались через джунгли то вверх, то вниз, то снова вверх…

Но наконец, когда уже сумерки явно стали указывать на приближение ночи, мы добрались до цели. У скал, окруженных лесом нас поджидал другой проводник. Мы сошли со слона и подошли к небольшому, еле заметному входу в пещеру, прикрытую зарослями.

– Скоро наступит ночь, сказал лама Линг. Но мы не будем здесь ночевать, а немедленно двинемся дальше. Путь наш будет проходить в подземелье, поэтому ночь нам не помеха. Нам будет светить факел этого проводника. Он указал на молодого человека с одним горящим факелом в руке и с тремя запасными факелами, прикрепленными у него за спиной.

Я оглянулся, чтобы запомнить лес и место входа в пещеру, ходя в надвигающихся сумерках это трудно было сделать. Заметив это, лама Линг сказал, что я напрасно стараюсь что-либо запомнить, ибо даже имея карту местности и фотографию входа в пещеру ни я, и никто другой не сможет отыскать это место без специального проводника. Такие места охраняются неизвестными людям способами. Так что, освободись от ненужного груза, отпей несколько глотков воды, и мы можем двинуться в глубь пещеры.

Мы шли по узкому туннелю постепенно спускаясь куда-то глубоко вниз по множеству ступенек и продвигаясь вперед через разные переходы все дальше углублялись в недра горы. Впереди шел молодой проводник и нес в руке небольшой факел. Его света хватало только на то, чтобы видеть под ногами. Но далее трех шагов впереди ничего нельзя было разглядеть…

Я попытался спросить ламу Линга – куда это мы идем, потому, что если бы не он я вряд ли рискнул бы идти по такому подземному лабиринту, как мне показалось вглубь горы. Но он ничего не ответил, строго храня молчание. В абсолютной тишине были слышны только наши шаги. А вокруг стояла такая темнота, какую я раньше нигде не видел. Не знаю, сколько времени мы шли, но вдруг туннель расширился и по ощущению эхо от звука шагов я понял, что мы вошли в большой подземный зал. Но проводник продолжал идти не останавливаясь. Я шел за ним, а лама Линг шел за мной. Вдруг за поворотом стало слышно, как шумит водопад, падающий со скалы в некое подземное озеро, которое отражалось слабым отблеском от факела проводника. Проводник остановился и присел у озера. Мы сели рядом. В отблесках факела мне удалось разглядеть рядом с озером небольшую буддийскую ступу. Ниша в ступе, в которой должно было находиться изваяние Будды, была пуста. Это был знак Татхагаты – Так Приходящего.

– Эта ступа знак того, что здесь, недалеко от этого святого подземного озера Нирмала, что означает – чистое прозрачное озеро, находится древний Материнский монастырь Чайтья Гухья Гхум – Сокровенный подземный Храм Гхум. Он неизвестен в мире людей, – тихо сказал лама Линг. Но наша цель сейчас не он. Мы пойдем дальше…

Лама Линг умолк и некоторое время хранил молчание, а потом тихо запел какую-то неизвестную мне мантру. Проводник иногда тихо вторил ему. Я почувствовал, что мантра завораживает и уносит сознание в неведомое… Мне стало казаться, что время остановилось, и мы находимся на берегу вечности…

Не помню, сколько продолжалось пение ламы Линга. Пространство и время перестали для меня существовать. Я даже не ощущал своего тела. Мысли исчезли, чувств тоже не было. Был блаженный покой и переживание глубокой внутренней гармонии и радости…

Лама Линг встал и обращаясь ко мне каким-то невероятно проникновенным голосом сказал:

– Мы в преддверии Каланг Па! Надо пройти еще некоторый путь. Но свое тело ты должен оставить здесь. Дальше оно не может быть допущено. С твоим физическим телом ничего не случится, за ним присмотрят. Но ты в теле света можешь двигаться дальше, следуя моим указаниям. Ты уже готов к тому, что произойдет дальше. Сохраняй торжественный настрой духа и сознания. Мы близки к цели нашего путешествия. Радуйся!..

Я не ожидал такого поворота дел, но все-же осознал, что таковы правила доступа в эти очень строго охраняемые святые места. Что ж, делать нечего. Я утвердил положение своего тела в устойчивой позе лотоса…

И вдруг зазвенело где-то в центре головы и яркий фонтан света вырвался из моей нижней чакры и расширяясь по спирали стремительно поднялся вверх по позвоночнику и вокруг него, и я оказался в тонком световом теле, которое с необыкновенной легкостью сразу стало передвигаться в воздухе, как бы паря, рядом с ламой Лингом. Достопочтенный лама Линг тоже выглядел по-иному, он светился мягким синим светом, в котором, как звездочки сверкали яркие золотые искры! А нимб вокруг его головы имел, кроме синего и розового еще и фиолетовое сияние, в котором так же сверкали золотисто-белые звездочки…

Мы как бы плывя в воздухе, легко прошли через скальный массив и вдруг с невероятной скоростью устремились в неведомом направлении. Мне казалось, что я лечу через пространство со скоростью света. Или это пространство проносилось сквозь меня… Не знаю…

Так или иначе наш невероятный полет длился недолго и мы, вскоре оказались в огромном зале, наполненном легким матовым светом, исходившим как будто бы отовсюду. То здесь, то там виднелись гигантские полупрозрачные светящиеся кристаллы, образующие естественные группы, казавшиеся живыми. Так же ото всюду слышалась мягкая, тихая, чарующая музыка. Она была совсем не похожей на известную на земле музыку. В ней не было мелодии, в ней не звучали инструменты оркестра или отдельные голоса. Скорее она напоминала поток чистой Гармони, состоящий из бесчисленных ангельских голосов, слитых в одно целое! Пифагор возможно назвал бы ее музыкой сфер…

Размеры зала были неизмеримо большими. Но любая вещь, на которую я направлял внимание сразу же оказывалась прямо передо мной. В зале было много всяких скульптур и связанных с ними в единую композицию произведений архитектуры, которых я никогда не видел. Казалось, здесь собрано все древнее и древнейшее скульптурное наследие человечества, насчитывающее десятки миллионов лет, а может быть и больше. Поражало не только обилие произведений, но и их историческое, культурное и сакральное разнообразие!..