Юлия Скоркина - Заветное желание

– Ты в чей дом пришла? – зло бросила она, с прищуром смотря на Пелагею. – В церкви креститься будешь, а здесь нечего!

Девушка медленно опустила руку, со страхом смотря на ведьму. Маленькая, сгорбленная старуха, одетая во всё чёрное, с натянутым по самые глаза платком, производила неприятное впечатление. Её глаза словно буравчики скользили по телу девушки. Тонкие губы что-то беззвучно шептали.

– Горем пахнешь, – вдруг произнесла старуха, – помер что ль кто?

– Сыночек мой умер, – заплакала Пелагея, – не пожил вовсе, а как годик исполнился, так и помер.

– А от меня чего надо? – ледяным тоном спросила ведьма.

– Сказывают, что есть способ воротить умершего, – тихо произнесла девушка, опустив глаза в пол.

– Сказывают, – передразнила её старуха, – сказывают много чего! Только готова ли ты всё это услышать?

– Готова, – пылко зашептала Пелагея, – на всё готова, лишь бы сыночка возвернуть.

Ведьма внимательно посмотрела на девушку и подошла совсем близко. Протянув свой крючковатый палец, она зацепила им за ворот платья и оттянула его вниз, обнажая часть груди с лежащим на ней крестиком.

– В оплату крест свой отдашь, – ехидно проговорила она.

– Да как же это? – произнесла Пелагея, накрывая крест ладонью. – Быть может, ещё чем отплатить можно?

– Какова работа, такова и оплата, – ответила ведьма, – сама решай. Только знай, что чужими руками жар загрести не получится.

Старуха не моргая смотрела на Пелагею.

Сердце девушки трепыхалось в груди, ей вдруг стало невыносимо душно.

– Решайся, – повторила старуха.

И, сжав руку на кресте, Пелагея с силой дёрнула вниз. Старуха тут же засеменила в закрытую комнату и уже через секунду вернулась, держа в руке шкатулку. Открыв крышку, она протянула её Пелагее. Взгляд девушки упал на содержимое. Внутри лежали десятки нательных крестиков: деревянные, металлические, золотые…

– Бросай сюда, – произнесла ведьма, поднося шкатулку ещё ближе. Трясущейся рукой Пелагея положила свой крест в шкатулку, и ведьма с громким хлопком закрыла её.

– Проходи в комнату, – позвала старуха совсем другим голосом и отворила закрытую дверь.

Пелагея ступила через порог и оказалась почти в полной темноте. Через секунду вспыхнули две свечи и осветили помещение.

Эта комната отличалась от обстановки дома. Стены были задрапированы чёрной тканью, в противоположном конце стоял стол, а на нём, словно на алтаре, лежали три черепа. Макушку каждого черепа венчала красная оплавленная свеча.

– Встань в угол, – скомандовала ведьма и зажгла свечи на черепах. Комната ярко осветилась жёлтым светом. Сейчас Пелагея могла рассмотреть её в деталях. Весь пол был исписан знаками. Над дверью висел перевёрнутый крест. На прибитых по стенам полках лежали разного размера ножи, стояли металлические чаши, небольшие тряпичные куклы, пара черепов мелких животных и один большой череп, принадлежавший крупному скоту.

Пелагея уставилась на ведьму.

Старуха подошла к одной из полок, взяла нож, маленькую куколку и небольшой деревянный ящичек.

Встав перед алтарём, она бормотала себе под нос заклинание и делала взмахи руками над куклой.

В какой-то момент она подняла куклу над головой, и Пелагея могла поклясться, что та зашевелилась. В ужасе девушка зажала себе рот руками. Ведьма же взяла деревянный ящик, уложила тряпичную куклу вовнутрь и закрыла его. Через секунду в руке старухи мелькнул нож. Поднеся его ко второй руке, она сделала надрез на ладони. Приложив окровавленную руку к крышке ящика, ведьма произнесла:

"С того света плоть ворочу,

Отнесу подмену в мир теней.

В откуп отречение даю,

Кого ждёт, пусть явится пред ней".

Заколыхалось пламя свечей, по стенам запрыгали жуткие тени. От страха Пелагея зажмурилась.

Когда открыла глаза, то вскрикнула от неожиданности: старуха стояла прямо перед ней.

– Вот возьми, – протянула ведьма ящичек. – К болоту придёшь, домовину брось подальше, дождись, чтоб утопла, и возвращайся домой. А потом ничему не удивляйся, да смотри – попервой никому не сказывай, что дитя воротилось!

– А как же я к болоту пройду? – спросила Пелагея. – Оговор же нужен.

– Будет тебе оговор, – буркнула старуха…

Обратно домой Пелагея летела словно на крыльях. Страх, который она испытывала в доме ведьмы, улетучился напрочь.

На его смену пришла надежда, что малыш вернётся. В глубине души девушка опасалась обмануться, признать, что все разговоры о болоте – это лишь сказка. От этой мысли сердце начинало ныть.

Откладывать было нельзя, и уже на следующий день она намеревалась отправиться в Гиблый лес.

Подходя к родному дому, Пелагея перво-наперво спрятала домовинку. Лишние расспросы от мужа сейчас были не нужны, а потому всеми силами Пелагея старалась вести себя как обычно, хотя внутри всё клокотало от возбуждения.

Воротившийся после работы муж ничего не заметил, остаток дня прошёл спокойно. Пришло время ложиться спать.

Сон не шёл к Пелагее. Раз за разом она повторяла про себя слова оговора, чтобы не забыть их.

Девушка с трепетом и страхом ждала завтрашнего дня.

Сказками про Гиблый лес ребятню пугали сызмальства.

"Не ходи к гиблому лесу, – вещали мудрые родители, – утащит нежить, по топям плутающая".

Только под утро забылась Пелагея тревожным сном, в котором видела старую ведьму, смотрящую на неё злобным взглядом и противно ухмыляющуюся беззубым перекошенным ртом.

Поутру, накормив мужа и собрав ему небольшой узелок еды с собой, девушка вышла проводить Мирона в дорогу.

У самой двери хотела молитву на благословение в пути произнести, да так и не смогла.

Обрывки фраз в голове с такой скоростью неслись, что ни одного слова зацепить не удалось.

Списав всё на волнение перед предстоящим делом, Пелагея воротилась в дом. Собравшись с мыслями и забрав из укромного места домовину, девушка завернула её в тряпицу и, выйдя из двора, направилась прямиком к лесу.

Утреннее солнце пробивалось сквозь плотные кроны, полосуя воздух прозрачными желтоватыми лучами. Птичьи трели оглашали лес. Пелагея шла вперёд, зная, что через время всё изменится. И действительно, чем дальше заходила девушка, тем мрачнее становилось вокруг, и как только яркие летние звуки леса оказались позади, Пелагея остановилась.

Закрыв глаза, она громко произнесла:

"Тёмный лес не выдаст, гиблые тропы не запутают, обойду все кочки, к болоту с поклоном приду, трясинам глубоким свою беду расскажу. Обратно легко выйду, разрешение топь дала, да рассказывать об этом запретила".

И, развернувшись, Пелагея сделала шаг назад, переступая невидимую черту спиной вперёд.

Вновь обернувшись, девушка встала, поражённая увиденным. Словно в другой мир попала она: вместо яркой зелени листвы сейчас её взору предстала безжизненная топь.