Дарья Ильина - Пламя внутри нас

– Адриана, ты слышишь меня? – тихий тонкий голос прозвенел у меня в ушах.

– Да, – тяжело ответила я. Почти сразу я пришла в чувство и была снова в порядке.

– Ты так нас напугала!

– Даже не хочу знать, что это было. Где В. Б.?

– За дверью стоит, перенервничал, если уж честно.

Я встала, немного пошатнулась, но потом уверенно направилась к двери. Я резким движением открыла ее, чуть не ударив учителя, но он успел увернуться.

– Мне нужно с вами кое-что обсудить.

– Пойдем.

Мы зашли в его кабинет, и он сел за стол.

– Говори.

– Можно покурить у вас в подсобке? – без стеснения спросила я.

– Да, – без лишних вопросов или осуждения ответил он.

– У вас есть сигареты?

– Это уже наглость, – он посмеялся и показал на полку внизу стола, где я увидела потом и пачку. Я зашла в каморку и встала у окна, закурив, а вскоре и сам В.Б. присоединился ко мне. – Давно?

– Второй день.

– Почему? Хотя… не отвечай, и так понятно, – сказал он, а я кивнула в знак согласия, – можешь курить здесь, когда захочешь. (У него часто так делали наши старшеклассники, но только мальчики, и учителя об этом знали, и никто не запрещал).

– Почему я, как думаете?

– Ну, такие вопросы не ко мне, я люблю пофилософствовать, но не умею поддерживать. Но скажу, что, значит, ты справишься.

– Ну вот, это не так сложно – говорить приятные слова.

– Не наглей, хотя куда еще больше?! – Мы оба посмеялись, а потом я пошла на урок, наверное, уже третий.

Я сидела на математике, и когда А.Б. проходила мимо парт, то остановилась возле меня, постояла секунд пять, а потом отошла в сторону, оставив на мне подозрительный взгляд. Когда я стояла у доски, она подошла вплотную ко мне, потом снова развернулась и села на свое место, одарив вновь непонятной ухмылкой. Но, несмотря на сложный характер этой учительницы и ее переменчивое настроение, мне она нравилась, потому что была молода и понимала нас, учеников, с полуслова, так сказать, мы были на одной волне. После звонка она попросила меня остаться, и, когда все ушли, мы сели друг напротив друга.

– Что с тобой? – Она приблизилась ко мне, положив руки на парту.

– Только, прошу, без этих вопросов.

– А так не получится, что с тобой случилось?

– Не важно.

– Нет, наоборот, это очень важно, люди вот так быстро и до неузнаваемости не меняются. Должна быть причина, причем веская.

– Она есть, но это не ваше дело, простите за грубость, но…

– Ты права, не мое, но просто странно видеть тебя, сидящую одну на последней парте, ты за две недели ни слова не сказала на моем уроке, ни одного комментария, такого еще не было, чтобы ты да и не ерничала.

– Переходный возраст, все такое… – я закатила глаза и пожала плечами.

– Нет, тут что-то другое.

– Можно, я пойду?

– Да.

Следующий день выдался нелегким, снова. Ночевала я дома, но никто со мной не разговаривал, атмосфера была напряженной, холодной, неприятной до жути, полная противоположность тому, что я испытывала, находясь рядом с В.Б. и Е. Б. Утром я стояла за школой, возле соседнего здания, и курила, не обращая внимания на ни на окружающих, ни на что; я была так далеко в своих мыслях, что даже не заметила, как рядом со мной встала завуч. Я краем глаза увидела ее и стряхнула мысли, обратив все свое внимание на ее круглые от изумления глаза. Я и забыла, что стояла с сигаретой в руке, а когда поняла, что вызвало такую реакцию, то быстро спрятала руку за спину.

– И как это понимать? – спросила она.

– Мм, ну тут никакую отговорку не придумаешь.

– Это уж точно.

Вообще, она всегда была отличным завучем, смелой, уверенной женщиной с прекрасным чувством юмора, понимающая, но строгая, и вот сейчас я пыталась догадаться, на что можно надавить, чтобы выйти из этой паршивой ситуации сухой.

– К директору? – обреченно спросила я

– Да.

– А давайте без родителей, все сами решим, Л.Л., прошу вас. Вот сейчас просто дайте мне минуту, чтобы объяснить.

– Слушаю.

– Подумайте, вы же знаете меня, ведь так? Я была столько лет отличницей, активисткой, примером для подражания, а сейчас вы видите такую метаморфозу. Значит, есть причина. Ведь так? – пыталась я уболтать ее.

– Именно поэтому мы и вызовем родителей.

– И что вы этим добьетесь? Они будут орать, снова, ну накажут, а изменится ли что-нибудь? Нет. Или вам просто нужно сообщить об этом, скинуть проблему на других? Только результата не будет. Вы постоянно так делаете, уходите от трудностей, но порой детям нужно, чтобы их поняли, и не родители, а вы. У вас есть правила, и вы им следуете, но это не действует, оно так не работает. Вы не решаете проблемы детей, хотя могли бы, а всего лишь надо подумать о чем-то, кроме правил.

– Ты говоришь красиво. Правильно, я считаю. Хорошо, но я должна сказать об этом кому-нибудь, чтобы с тобой поговорили. Психолог?

– В.Б.

– Кто?

– Учитель физики, В.Б., – повторила я. – Странно? Да, знаю, но вы можете сказать ему.

– Хорошо, я поверю тебе.

– Почему?

– Потому что ты первая, кто сказал всю правду вот так прямо в лицо, затронула действительно важную тему. Ты осознанно говорила все это.

– Ведь оно так и есть.

– Да.

Я очень удивилась тому, что Л.Л. пошла у меня на поводу, но на этом история не закончилась. Был урок физики, и именно в это время завуч зашла к нам. Они с В.Б. вышли в коридор и начали что-то обсуждать, но я знала, что именно. Я видела, как выражение лица его менялось с каждым словом завуча. Его дружелюбное, насколько это возможно, которое было на уроке, сменилось злостью, когда они разговаривали. Он зашел обратно в кабинет, хлопнув дверью.

– Встань! – закричал он.

Я поднялась с места.

– Я бы сейчас с таким удовольствием унизил тебя перед всеми, если бы эта тема не была настолько личной. Так что… – Он показал на подсобку.

Я так волновалась, что аж ноги дрожали. Я прошла вглубь комнаты, а В.Б. закрыл за мной дверь и подошел ближе. Я немного отстранилась, так как понимала, что сейчас он будет кричать.

– Что ты творишь… – Он не закончил фразу, а тяжело выдохнул, пытаясь не сорваться. – Зачем ты так делаешь? Что, думаешь, мне можно доверять? Что, пустил тебя в свою квартиру, дал покурить, и все – лучшие друзья? Нет, ничего подобного. Мало того, что я нарушил субординацию, так ты еще и подставляешь меня так! – Его крик был слышен на всю школу, наверное. А у меня ком в горле встал, и так было неудобно, и, в то же время, я не понимала, в чем причина столь гневного его состояния.

– Е.Б. восприняла бы это неправильно, ну то, что я начала курить, читала бы мне нотации, позвонила родителям… Вы – единственный, кто меня понимает, – спокойно, не дрожащим голосом говорила я.

– А мне это надо? Нет, я не хочу влезать в это г****, понимать кого-то, успокаивать, быть другом… Мне это не на-до!