Геннадий Перминов - Амнезия

– Знаю я, что ты виноват! Ты сотрудник российской милиции, слуга закона, а свою вину можешь засунуть себе в причинное место! – его зычный голос в ужасе метался по гулкому коридору и, найдя потаенные уголки, испуганно затихал.

– Бегом к Михалычу, получишь форму, переоденешься и через час я жду тебя в своем кабинете! – напоследок он рявкнул так, что вздрогнули листья фикусов, а дежурный за перегородкой спрятал в ладонях свое покрасневшее от хохота лицо. Ошарашенный таким приемом Мишка подошел к барьеру.

– Получил? – всхлипывая от душившего смеха, пробормотал дежурный. – Дуй к Михалычу на склад. А на Цветочника не обижайся, он вспыльчив, но отходит быстро. У нас через неделю министерская проверка, вот он и лютует, – пояснил дежурный.

Через полчаса, облачившись в новенькую, приятно хрустящую форму, он стоял в кабинете отдела кадров перед миловидной женщиной.

– Вам очень идет форма, – улыбнувшись, заметила она, протягивая Мишке служебное удостоверение. – Меня, кстати, Татьяна Ивановна зовут. Счастливой службы, сержант Шорохов.

– Спасибо, – Мишка четко повернулся через левое плечо и направился к майору.

– Ну, вот! – добродушно улыбаясь, зарокотал Цветков. – Сейчас ты похож на необстрелянного мента. А это тряпье где раздобыл? – он кивком головы указал на пакет, который Шорохов держал в руке.

– Максим дал, Егоров. Мы с ним в одной комнате живем. Говорит, что сейчас все так ходят, – смущенно пояснил Михаил.

– Он бы тебе еще комнатные тапочки и шорты дал, – досадливо крякнул майор. – Хороший сотрудник, а туда же…. Значит так, – он перешел на деловитый тон и пристально посмотрел на Мишку.

– Уж коли живешь ты с Егоровым, с ним тебе и стажировку проходить. У него недавно напарник рассчитался по болезни. А сейчас отправляйся в комнату отдыха и почитай инструкции. Понапридумывали кучу бесполезных бумажек, бюрократы хреновы.

– Есть, отправляться в комнату отдыха! – гаркнул воспрянувший духом Мишка.

– Ты еще ногой шаркни, да согнись в поклоне, – поморщился Цветков. – Да, не забудь получить в бухгалтерии аванс! – крикнул он вдогонку и долго улыбался своим мыслям.

Когда Михаил вернулся в общежитие, Макс, загадочно улыбаясь, одевался и прихорашивался.

– Составишь компанию? – он, не прерывая своего занятия, кивком головы ответил на приветствие Шорохова. – Недавно с девушкой познакомился, отпад. Пошли, может у нее подруга есть?

– Нет! – решительно отказался Мишка, который с некоторой опаской относился к противоположному полу. – Получил я сегодня по первое число, – и, заметив удивление, мелькнувшее в глазах Егорова, добавил. – За опоздание.

– А, забей! – беспечно хохотнул тот. – Цветочник – мировой мужик. Привыкнешь. Ладно, я покидаю твое приятное общество, – он стремительно вышел из комнаты.

Мишка аккуратно повесил форму на плечики, еще раз полюбовался ею, прилег и несколько утомленный событиями сегодняшнего дня крепко уснул.

– Подъем, стажёр! Труба зовет! – чья-то рука тронула Михаила за плечо, и, с трудом раскрыв глаза, он разглядел над собой улыбающееся лицо Максима.

Подъем. Легкая зарядка. Плотный завтрак. Обязательный развод.

«Как в армии», – размышлял Михаил, находясь в непонятно-радостном возбуждении, когда они, получив инструктаж, катили в милицейском «Уазике» по шумным улицам Москвы.

– Чему улыбаешься? – Максим, сидевший за рулем, покосился на Мишку. Тот неопределенно пожал плечами.

– Ты это, свои киношно-книжные фантазии из головы сразу выбрасывай. Погони там, перестрелки, засады… Нет тут ничего такого, – он улыбнулся и снисходительно посмотрел на напарника. – Сплошная бытовуха, алкашня, которую нам придется собирать, бомжи и еще очень много всего неприглядного. Сначала будет диковато, а потом привыкнешь, – он остановился перед светофором и закурил.

– Неужели всё так плохо? – Мишка недоверчиво посмотрел на Максима.

– Почему? Бывает и хорошо, когда премию дают. Трогайся, «чайник!» – он раздраженно повысил голос на зазевавшегося провинциала и плавно тронул машину.

Максим был отчасти прав, посвящая молодого стажера в обязательную рутину милицейской работы. За двенадцать часов первого рабочего дня они разняли двух пьяненьких мужичков, повздоривших возле магазина, и Михаил помог старушке с палочкой перейти дорогу.

– Я же тебе говорил, – невнятно втолковывал Максим, когда они после смены стояли под тугими струями душа. – Завтра в ночь. Вообще, спать будем, – он рассмеялся, вытирая полотенцем свое мускулистое тело.

День, ночь, двое суток отдыха. Все было так, как предсказывал Максим, который с каждым днем все больше нравился несколько замкнутому и недоверчивому Мишке. Веселый и коммуникабельный, он обладал удивительной способностью с первых минут общения вызывать к себе безграничное доверие. Легко и непринужденно улыбаясь, он свободно улаживал бурные семейные конфликты. Применяя ненавязчивое давление, усаживал разбушевавшихся уличных дебоширов в задний отсек «Уазика». Свободно находил общий язык с бабушками, которые целыми днями сидели у подъездов и знали про всех всё и вся, на равных правах общался с бомжами и наркоманами. А как он знакомился с девушками!!! Неприспособленному к житейским реалиям Мишке не оставалось ничего другого, как находиться в тени своего более удачливого напарника.

Однако Михаил не завидовал. Каким-то необъяснимым чутьем он осознавал, что вся бравада и непринужденность Макса – не что иное, как желание приспособиться, найти свою ячейку, место в огромном муравейнике мегаполиса. Мишка умел ждать, молчать и внимательно слушать. А это очень ценные качества.

Августовским вечером они не спеша ехали по привычному маршруту. Мишка вел машину, а Максим рассеянно курил, выпуская в опущенное стекло тугие струи дыма. Когда они проезжали мимо величественного здания медицинского института, из дверей выпорхнула стайка студенток и с веселым смехом разбежалась в разные стороны.

– Красивые девушки, – потаенно выдохнул Мишка. – Особенно вон та, – он кивком головы указал на студентку с горделивой осанкой, которая шла впереди едва плетущейся машины.

– Чудной ты, Мишка! Хороший парень, добрый, отзывчивый, а понять тебя никак не могу. Что толку в их красоте? Для жизни нужны деньги и связи. Выучатся они, разъедутся по своим поселкам и городишкам с копеечной зарплатой, нарожают детишек, обабятся и тю-тю… Плакала их красота! Они же все приезжие, а вот дочку профессора, желательно из этого института – это поискать надо! – он многозначительно посмотрел на поникшего напарника. – Чтобы дом был загородный, положение в обществе. Старомодный ты, Мишка, и консервативный. Шучу я, шучу, – он весело рассмеялся и хлопнул друга по плечу. – Поворачивай за этой девицей, посмотрим, может меня «чуйка» и подводит, – Михаил послушно повернул руль, и они, въехав на улицу, сразу увидели двух явно подвыпивших парней, которые бесцеремонно приставали к девушке.