Игорь Окунев - Они награждают только себя…

– Спасибо дядя… Ромка утонул… Теперь буду сидеть дома.

Но вот, наконец, и мост. Держа мальчика в руках, я попытался остановить первую машину, но ее водитель сделал вид, что не замечает нас – машина проехала мимо. Я пытался остановить вторую, третью, четвертую машины – безрезультатно. Водители прекрасно видели раздетого, мокрого, замерзающего ребенка, но "родные" русские лица мужские и женские, старые и молодые, как по команде отворачивались: машины проезжали мимо погибающего ребенка… Я был потрясен и беспомощно смотрел на проезжавшие машины. Я чувствовал себя идиотом и посмешищем – только я один бросился в ледяную воду, чтобы спасти погибающего мальчика; а все эти умные и серьезные люди не могли оказать замерзающему ребенку ничтожную помощь – посадить его в свою машину.

Но еще одна мысль тревожила меня. Внутренний голос говорил мне, что надо быстрее возвратиться на место трагедии и попытаться спасти второго мальчика. Хотя он уже ушел под воду, но в нем еще теплилась жизнь – и если его быстро вытащить из воды, то был шанс вернуть его к жизни. Передав спасенного мальчика прохожим, я вернулся к реке.

Несколько раз я пробегал вдоль берега реки, внимательно всматриваясь в бурлящие потоки мутной воды в надежде увидеть там тело мальчика. Но все было безрезультатно. Потрясенный гибелью ребенка и равнодушием взрослых, я присел на бетонную плиту рядом с мостом.

Долго я еще сидел там, думая о том, как жестока и несправедлива эта жизнь. Но потом я поднялся и медленно побрел домой. Войдя в город, я увидел, что мне навстречу идет тот спасенный мной мальчик – он уже был переодет во все сухое. Рядом с ним шла молодая, красивая женщина. Эту женщину раньше я уже несколько раз видел в городе и, честно признаться, она мне нравилась – я даже собирался познакомиться с ней для серьезных отношений. Мальчик подбежал ко мне и, схватив за руку, сказал, обращаясь к той женщине:

– Вот дядя, который меня спас.

Подойдя ко мне, женщина спросила:

– А где второй?

Находясь в подавленном состоянии, я не подумал, как правильно ответить ей. И мой ответ прозвучал для нее слишком жестоко:

– Он погиб…

Женщина громко закричала и забилась в рыданиях. Продолжая кричать и рыдать, она пошла в направлении реки. Это была мама погибшего мальчика.

Два дня после этого я пребывал в этом подавленном состоянии, пока не понял, что надо искать какой-то выход своим отрицательным эмоциям. Я решил написать статью в местную газету с описанием происшедших на реке событий. Так как впечатления были живыми и яркими, то статья писалась легко. Перечитав уже готовую статью, я прослезился.

Я принес статью в редакцию газеты и показал редактору. Это была женщина. Она начала читать статью с довольно равнодушным выражением на лице. Но в процессе чтения выражение ее лица заметно менялось. Когда, прочитав статью, она подняла на меня глаза, в них блестели слезы. Женщина сказала:

– А вы владеете слогом.

На это я ответил:

– В ответственные моменты жизни это иногда пробуждается.

Женщина сказала:

– Сегодня и завтра я буду разбираться с этим очень важным вопросом. Поэтому послезавтра ваша статья будет обязательно опубликована.

Через два дня я зашел в редакцию, и там мне подарили свежую газету с моей статьей. Кроме моей статьи, там была еще и статья, в которой поднимался вопрос о поисках в реке тела погибшего мальчика. Но, писалось в газете, при тогдашних погодных условиях – лед стоит, огромная скорость течения – проводить спасательные работы было запрещено инструкцией. Не исключены были новые жертвы. Я принес эту газету домой, положил ее между книг и на много лет забыл про нее.

Я работал инженером-сметчиком на машиностроительном заводе. Вскоре весь завод узнал о моем подвиге. Во всех отделах читали газету с моей статьей. Мужчины смотрели на меня со сдержанным уважением, а женщины – с умилением и восторгом. Но это продолжалось недолго. Вскоре все это забылось, и женщины опять стали смотреть на меня с холодным и презрительным равнодушием.

Летели годы. Было много женщин, с которыми я пытался создать новую семью. Но близкие отношения с каждой из них продолжались не более года. Затем эти отношения прерывались по инициативе самих женщин. Я начинал понимать, что все свободные женщины занимаются просто коллекционированием мужчин – встречаются с одним мужчиной не более года, а потом меняют партнера. Все это они делали для того, чтобы в глубокой старости вспоминать эту коллекцию. Расставание с каждой из моих женщин было очень болезненным для меня. Но сами эти женщины очень легко переносили расставание со мной. Я удивлялся: «Как же сильны эти слабые женщины!»

В 2009 году я встретил женщину по имени Ира. Она была очень красивой и умной. Я всегда восхищался тем, как прекрасны и правильны были черты ее лица. Она много читала, быстро разгадывала сложные кроссворды, писала стихи. Одно стихотворение она посвятила мне – в нем она очень ярко писала о своей любви ко мне. У нее был на редкость красивый почерк. Мы стали жить с ней вместе в моей однокомнатной квартире.

Первые дни нашей совместной жизни были идиллией. Но вскоре у Иры обнаружился ужасный порок. Она стала часто выпивать на работе – а работала она продавщицей на рынке. Приходя пьяной с работы, она кричала на меня:

– Ну что, чмо, уставился на меня недовольным взглядом? А я хочу пить, и я буду пить! Ты мне не запретишь!

Начались постоянные скандалы. Каждый раз, возвращаясь домой с работы, я молил бога, чтобы увидеть там трезвую Иру. Но, за исключением нескольких очень редких случаев, Ира всегда была пьяной. Я много раз выгонял ее из дома. Но проходило несколько дней, и нас опять тянуло друг к другу – Ира возвращалась ко мне. Возникала страшная тупиковая ситуация, когда вместе жить невозможно, но и расстаться навсегда нельзя.

Без Иры я страшно тосковал, но то, что она вытворяла, возвращаясь ко мне, было тоже невыносимо. Все стены моей квартиры были залиты содержимым сырых яиц – Ира, выражая свое недовольство чем-либо, в бешенстве швыряла эти яйца куда попало. Отравленная алкоголем, она часто оставляла в постели включенные электронагревательные приборы – и только чудо пока спасало мой дом от страшного пожара. Ира все время забывала кастрюли на включенном газе – и еда в них выгорала до самого днища, наполняя квартиру удушливым дымом. Весь пол был завален остатками пищи – в доме появились мыши.

Реплики, которые выкрикивала Ира в мой адрес, становились все более и более угрожающими:

– Козел! Не надейся, тебе не будет покоя от меня! Я отомщу тебе за всех женщин! Я загоню тебя в гроб! Я найму киллера, и он убьет тебя! Я феминистка! Я поклялась убивать мужчин!