София Осман - Шара

Он повествовал о фактах, о которых я, признаюсь, даже не задумывалась.

У меня сразу возникло доверие к его словам. Уважаемый доктор сообщил о любопытнейшей взаимосвязи непогоды и душевного состояния, своевременно предупредив о предстоящей ночи.

«Дамы, – сказал он с сильнейшим акцентом, – предстоящая ночь будет непростой!» Голос его дрогнул, а острый взгляд переместился в декольте Ангелины.

Я восхитилась им, ведь моя тетушка с самого утра недомогала и жаловалась на морозность в теле, однако после его лечебного взгляда она начала обмахиваться и прикладывать к шее смоченную в шампанском салфетку.

«Окружающая нас среда совершила колебание, – продолжил Бронас и очертил плечами волнообразную дугу, по всей вероятности, для того, чтобы продемонстрировать погодную нестабильность, – это может оказать влияние на людей, чей эмоциональный фон подвержен изменчивости».

«Теперь понятно, отчего я сама не своя сегодня! – воскликнула Ангелина и еще интенсивнее начала обмахиваться. – У меня особая, внутренняя восприимчивость, доктор!» – шампанская салфетка «прошлась» по мятежному от погодного перепада выпуклому краю белого Ангелининого тела, возвышавшегося над узким лифом.

«Именно, – Бронас поднял вверх указательный палец, – необходимо предпринять срочные меры для предотвращения опасных осложнений!»

«О боже, – затрепетала Ангелина, – я готова на любое».

Вероятно, тетушке серьезно нездоровилось.

Понимая, что она в надежных руках, я оставила их укреплять здоровье, а сама поспешила написать Вам и сообщить о новости.

Потому, любезный мой друг, продержитесь еще сутки!

Вы, верно, чувствительны к погодным неурядицам: намедни случилась резкая климатическая волна, задул сильный северный ветер Вам сделалось зыбко, морозно и оттого неуютно, захотелось зноя, жаркого ритма и пульсации, а Вы, не понимая этой взаимосвязи, устремились подвязать свой интеллектуальный интерес ко мне (хочется в это верить) и беззастенчиво наделили его энергичной силой своего бушующего от непогоды нутра.

Совсем скоро прогноз обещает солнечную неделю. Убеждена, с наступлением климатического баланса Ваше неуверенное состояние забудется, Вы вновь обретете вожделенную крепость!

Графиня Александра Добронравова.

Дорогая Александра!

Я выждал порядочно и понял: всё утверждаемое Вами – вымысел.

Вероятно, Бронас подшутил. Вы же этого не поняли и приняли его слова на веру, без критики.

Моя страсть не может иметь и не имеет под собой атмосферно-погодной основы. В солнечный день вожделение лишь крепчает. В пасмурность моя готовность отдается сжимающей болью в тоскующем организме, а в ясную погоду ко всему прочему добавляется и нытье.

Разбирая наше прошлое до частиц, я надеюсь отыскать причину Вашей отстраненности в своей ошибке.

Не хочу подозревать, что чрезмерная осмотрительность – последствие холодности, присущей от рождения.

Я отказываюсь верить в Вашу застенчивость, поскольку в моем «воздушном замке» Вы проделываете со мной невероятные вещи, не имеющие ничего общего со стыдливостью или же робостью.

Представляя все это, я начинаю еле слышно шептать Ваше имя, как будто надеюсь установить между нами мысленную связь и передать Вам свои яркие грезы.

Саша, позвольте мне помочь Вам!

Увидев недвусмысленную картинку, не гоните ее, молю, досмотрите до конца.

Уверен, так мы вместе сможем одолеть скованность и пробудить Вас настоящую.

Ведь я подлинную Сашу уже знаю, а Вам еще только предстоит с ней познакомиться.

Но покуда от этого мгновения нас отделяет время, мне остается лишь читать Ваши язвительные отказы, каждый раз становясь всё более тревожным и горестным.

Я пытаюсь собраться и убедить себя в скорых переменах, однако, пока я не приложу особых усилий, душевное равновесие и не подумает возвращаться.

Вы можете вновь упрекнуть меня в неприличности, но, чтобы владеть собой как следует, я просто обязан применять различные методики, о которых Вам, уважаемая графиня, знать не следует.

Придумка доктора Бронаса обошлась мне дорого. Следуя его совету, я начал выжидать указанные сутки и не пользоваться тем, что обычно позволяет мне оставаться расслабленным.

Это привело к острой напряженности и ощущению тяжести.

Не подумайте, я Вас ни в чем не упрекаю, напротив, хотел отметить Вашу работу над собой, ведь Вы интересуетесь вещами, которых хорошенькой барышне знать не пристало.

Шуточная теория Бронаса о природных влияниях пуста в сравнении с правдивой концепцией, доказанной компетентными людьми. Согласно этой, второй, думающая барышня делается схмуренной и угрюмой, что влияет на ее красоту и милость, поскольку любая наша мысль мгновенно напрягает внутренности.

Далее, эти компетентные люди логично рассуждают о мыслительных процессах, происходящих в голове, и внешних того последствиях.

Что за сим следует, Александра? Вероятно, Вы уже поняли и сами. Напряжение в голове влечет мимическую отдачу. Вы, того не замечая сами, напрягаетесь лицом! Ваша физиологичность запоминает гримасу мудрости, которую Вы так прилежно укрепляете, и даже в моменты, когда Вы, казалось, не думаете ни о чем, не желает покидать привычное место на Вашем хорошеньком личике.

В этой новости есть элемент радости.

Чем чаще Вы останавливаете мысли, тем чище и глаже становится Ваш лик.

Саша! Я знаю о том, что Вы много читаете и размышляете. Не вправе утверждать, но допускаю у Вас безвозвратные мимические изменения!

Не могу Вас не предостеречь: дальше может быть только хуже. Но я готов помочь! Не могу поступить иначе, ведь я предан Вам и обещал служить, покуда во мне горит пламя. Мне известен способ, после применения которого Ваше лицо сделается божественным. Вы сможете расслабить сомкнутую литературными думами мышечную напряженность.

Сейчас Вы в который раз укорите меня в узкой направленности, но иного способа расслабиться лицом нет! Если бы был, поверьте, я бы с Вами им поделился.

Но читать Вы не перестаете, а следовательно, и размышлять, поэтому, Саша, я для Вас спасение!

Я заведомо не раскрываю того, что имею в виду, надеясь Вас заинтриговать. Если Вас заинтересует мой секрет, дайте мне знать об этом, и я с удовольствием поделюсь им, а еще лучше продемонстрирую, чтобы Вы смогли немедленно ощутить его эффективность.

Навеки Ваш, Родион.

Здравствуйте, уважаемый граф Гулявин.

С любопытством прочитала Вашу новую записку. Спешу поблагодарить Вас. Вы так кропотливо разъяснили мне что к чему, что я ненадолго восхитилась Вашей способностью выстраивать причинно-следственные связи. Вы ухватили саму суть и выстроили логические рассуждения, снабдив их выводами.