Альманах - Альманах «Российский колокол» №2 2020

Грущу, грущу… Но, кажется, не очень…
Уже гудят во мне колокола…
И дни спокойно отлетают в осень,
Чтоб в ней сгореть… Как водится, дотла…
Да что там дни… В огне сгорают годы
Поленьями сухими на ветру…
А вместе с ними горести, невзгоды…
А это значит – скоро быть Добру!
А это значит… сердце просит неги…
И получает осенью сполна…
И даже в скрипе едущей телеги
Мелодия прекрасная слышна…
Как хороша на выдохе природа…
Как ей идет осенняя вуаль…
Как хорошо в такое время года
Смотреть в ее таинственную даль…
И синь в глазах расплещется по небу…
А кудри – белым инеем в лесах…
И прорастут весной колосья хлеба,
Заполнив многоточия в стихах…
Я буду петь и в золото креститься…
Читать стихи в малиновый рассвет…
Ссудил мне Бог в осенний день родиться…
И дал мне долю трудную – поэт…
Не отыскать следов моих на воле,
Зайдя по грудь в осеннее жнивье…
Лишь одинокий крест в широком поле…
Да над крестом кружится воронье…
Грущу, грущу… Но, кажется, не очень…
Уже гудят во мне колокола…
И дни спокойно отлетают в осень,
Чтоб в ней сгореть… Как водится, дотла…

Домик в лесу, на опушке…
Банька, криница, журавль…
Радостным светом церквушка
Молится в синюю даль…
Лижет янтарные сосны
Алый рассвет за рекой…
Гасит алмазные звезды
Кто-то незримой рукой…
Ангелы пели с амвона
Или в лесу глухари…
Утро встречали со звоном
Первопрестольной зари…
Песня печальная льется
Между стволами берез…
Русь изначально зовется
Краем возвышенных грез…
Здесь и обман… приворотный…
Вереск и белый туман…
И пересмешник болотный
Манит в озерный дурман…
Мы здесь – недолгие гости…
Верить, работать, служить…
На деревенском погосте
Головы наши сложить…
Кануть в родную природу
Глиняным прахом земным…
Душу дарить и свободу
Северным ветрам своим…
Верю – в крещеное лето
Надо вернуться с добром…
Светлые кудри поэта
Будут сверкать серебром…
Тут же уеду красиво,
Не доводя до беды…
Только плакучие ивы
Станут грустить у воды…
А за околицей росы
Радугой выпавших слез…
Не заплетаются в косы
Кроны российских берез!
Шепчут в туман золотистый
Все про Любовь на бору…
Словно на шее монисто
Тихо звенит на ветру…
И журавлей вереницы
Будут по небу лететь…
Будут другие зарницы
В северном небе гореть…
В белом цветении лета
Стайки цветных облаков
Встретят однажды поэта
С полной охапкой стихов…
Домик в лесу, на опушке…
Банька, криница, журавль…
Радостным светом церквушка
Молится в синюю даль…

Мы увидимся как-нибудь с вами потом,
Когда будем дышать без опаски,
Когда двери откроются в общий наш дом,
Когда снимем бахилы и маски…
Внукам будет, наверно, совсем невдомек:
«А такое вообще-то… возможно?!»
Взять в ладошки свои пожелтевший листок…
И… понюхать его осторожно…
Он не пахнет войной, он не пахнет бедой,
Он не пахнет резиной прогретой…
Как он выжил на улице прифронтовой,
Где осколки стучали по лету?!
Разве можно на солнце без фильтра смотреть?!
Не твердить зачарованно фразы
О возможности страшной бедой заболеть
Без защиты и противогаза…
Неочищенный ветер кромсает гортань,
Непривычною прелью пугая…
Я шепчу о любви в предвечерний туман,
Несусветную свежесть глотая…
С недоверием пробую воздух на вкус —
Ни метана, ни гари, ни сажи…
Я почти что свободы уже не боюсь…
Хоть тревожно, но весело даже…
Жмутся внуки ко мне в первобытной среде,
От нахальных цикад… замирая…
Ведь они не бывали на воле нигде,
Не узнав довоенного рая…
Им казалось, что там невозможно вдохнуть,
За стена́ми сырого подвала,
Где гуляла одна беспросветная жуть,
Непослушных детей поджидала…
Но проклюнулся как-то цветок по весне,
Головою от ветра кивая,
И расцвел в гуттаперчево-розовой мгле,
О весне и любви намекая.
Я рассказывал сказки о дальних мирах,
Что еще сохранились на свете,
О глубокой воде, о соленых ветрах,
О вождях и великих поэтах…
Загорались глазенки горячим огнем,
И сияли улыбками лица,
И сияли мечты, что когда-нибудь днем…
Из ручья мы сумеем напиться…
Мы построим дома́ из отборных стволов,
Что еще не сожрали термиты,
Обретая под солнцем забытый наш кров
Без костюмов глухой химзащиты…
Я кивал головой, как цветок на ветру,
Обещая увидеть все это
И картину потом написать поутру
Сочной кистью былого поэта…
Мы увидимся как-нибудь с вами потом,
Когда будем дышать без опаски,
Когда двери откроются в общий наш Дом,
Когда снимем бахилы и маски…