Андрей Приданников - Фантасмагорические картины из жизни следователя Татьяны Дмитриевны

Ещё через несколько минут сбивчивого диалога с местной Масяней выяснилось, что Управление филиала практически не функционирует – осталось всего какие-то единицы работников от прежних нескольких десятков.

– А кто сейчас на месте находится? – спросила я.

– Ну, зам, может быть… – протянула Масяня, принявшись вспоминать, для чего закатила глаза к потолку.

– Так ведь его тоже нет! – возмутился Дима. – Вы же сами сказали!

– Так не так, чтобы его совсем нет – он то уезжает, то приезжает…

«Загадочная персона, – поняла я, – из самого Стамбула».

– Ну, так проверьте, – попросила я.

Масяня покрутила диск телефона карандашом, трубку на том конце, видимо, никто не взял.

– Может он в ПТО ещё быть, – мечтательно продолжила Масяня. – Пойдёмте, я вас провожу.

– А позвонить нельзя? – не очень-то уже и вежливо поинтересовался Дима.

– А там у них телефон не работает, – был ответ.

Тем же пустым коридором, потом через какой-то переход между зданиями пошли мы вслед за уверено поведшей нас Масяней. Войдя в двери с табличкой «Нач. ПТО», мы увидели там двух человек. Мужика между средним и пожилым возрастом и старушку-божий одуванчик. Они пили чай и ели бутерброды с полукопчёной колбасой, а ещё конфеты, кажется – «Красная Шапочка». Я мысленно облизнулась, но виду не подала.

– Так вот же – замдиректора! – искренне-удивлённо сообщила нам Масяня. – Приехал, значит… Тут из милиции, Вить!

Мужик поднялся нам навстречу.

– Коробов, Виктор Геннадьевич, – представился он. – Заместитель директора филиала.

Он протянул мне руку – немелкую такую лапищу – чуть смутился и протянул её Дмитрию. Они поручкались.

– Чем обязан? – спросил зам.

– Нам нужно с Вами наедине побеседовать, – сказала я, после того как тоже представилась.

– Э… Зоя Марковна, я потом зайду ещё… – обернулся он к старушке.

– Конечно-конечно, Виктор Геннадьевич, – бодрым голосом отозвалась она, рассматривая меня с интересом. Что же они все здесь на меня пялятся, как на чудо заморское?

Новыми – а может быть и нет – переходами заместитель провёл меня в свой кабинет, причём кабинет был совсем не рядом с приёмной. Дмитрий остался в ПТО. Куда и когда пропала Масяня, я не заметила. Ещё я подумала: а смогу ли найти обратную дорогу?

– Слушаю вас, – сказал замдиректора, усевшись за свой стол. Было заметно, что он как-то даже уверенней стал себя чувствовать.

– У меня в производстве уголовное дело, – начала я, – по факту хищения имущества акционерного общества «Южсибгеология». Меня интересует, каким образом происходил выход вашего филиала из этой организации и последующее его вхождение в «Южсибгеологию-Н». Расскажите в общих чертах.

– А это вы меня уже допрашиваете? – спросил замдиректора.

– Да нет, мне просто нужно представить, как это происходило, поэтому я вам побеседовать предлагаю. Потом мне нужно будет записать ваши показания.

– А я могу сразу отказаться?

– Отказаться от чего?

– Ну… ничего не говорить.

– Да, вы можете отказаться ничего не говорить, – серьёзно сказала я. И продолжила, так как он странно стал на меня смотреть, будто это я, а не он, ерунду какую-то несу: – К вам никаких претензий нет, я прошу сообщить имеющуюся у вас информацию, что вы, кстати, по закону и должны сделать…

– А если мне нечего сказать?

«Начинается», – подумала я.

– Только это не так, – попыталась произнести я терпеливо и равнодушно. – Вы заместитель директора филиала; те события, о которых я спрашиваю, на ваших глазах происходили.

– А мне нужно будет что-нибудь подписывать?

«Вот, уже чуть лучше».

– Я запишу ваши показания – допрошу вас в качестве свидетеля. Вы их прочитаете, потом подпишите.

– Почему – свидетеля?

«Ты ещё спроси, свидетеля – чего?»

– Свидетель – это любой человек, обладающий интересующей следствие информацией.

– Я ничего подписывать не буду.

– Вы отказываетесь от дачи показаний?

– А я могу отказаться?

– Нет, не можете. Свидетель по закону не вправе отказаться от дачи показаний, за это предусмотрена уголовная ответственность – о чём я вас и предупреждаю.

– А мне говорили, что любой может отказаться…

– Можете отказаться свидетельствовать против себя самого или своих близких родственников. Но сейчас об этом речи не идёт, насколько я понимаю.

– Знаете, я всё-же отказываюсь давать показания.

– Почему?

– Но ведь это моё право…

– Да нет же! Я ведь вам объясняю: вы не вправе отказаться от дачи показаний! – я начала терять терпение. – Или ваша собственная роль в тех событиях… не вполне законная? Тогда, конечно, другой разговор… Вы отказываетесь от дачи показаний и тем самым признаетесь в соучастии в преступлении. Но, напоминаю, по делу к вам сейчас претензий нет. Я прошу у вас содействия следствию.

– Знаете, девушка, я всё уже сказал.

«Вот зря ты про девушку».

– Тогда я в протоколе запишу, что вы отказываетесь от дачи показаний, а вы это подпишите.

– И подписывать ничего не стану.

– И того, что вы отказываетесь от дачи показаний?

– Нет. Ничего не стану.

– Тогда я вынуждена пригласить понятых, чтобы засвидетельствовать это факт.

– Какой ещё факт?

– Ваш отказ от дачи показаний и от подписания протокола.

– Так что подписывать, если я ничего не сказал?

«Матерь божья! – подумала я. – Что мне с тобой делать?»

– Ну, тогда без протокола поговорим, – предложила я.

– Мне сказать нечего.

Я не то что бы расстроилась, но всё как-то уже шло наперекосяк…

– Дим, ты где? – набрала я его по сотовому. – А… ясно. Мне тут понятые нужны. Нет… протокол… отказ от дачи показаний… Да, пойдут. Где я? А кстати, где? Какой у вас номер кабинета? – спросила я у противного зама.

– Да тут нет номера, – фыркнул он.

– Но это ваш кабинет?

– Ну, мой.

– Дим, я в кабинете у заместителя директора. Они, поди, там знают…

Через пару минут Дима привёл ту старушку и Масяню. Они вошли, оживлённо договаривая какой-то разговор, причём и Дима в нём участвовал. Но, как увидели заместителя, как-то смолкли на полуслове.

Я достала из портфеля бланк протокола допроса свидетеля.

– Фамилия, имя, отчество?

– Я уже говорил.

Боясь, что он скажет, что не будет отвечать, я быстро добавила:

– Напомните, пожалуйста.

Он напомнил.

– Дата рождения?

Он назвал, уставившись в окно, похоже, решив хоть не смотреть на меня.

– Где родились?

Тут почему-то возникла пауза. «Ну, что теперь-то?»

– Где родились? – повторила я вопрос.

– Город Караганда.

«О… блин, прикольно!» – я попыталась скомкать улыбку.

– Домашний адрес?

– А вы, что, и домой ко мне придёте?

«А вот хамить-то зачем?»

– Это протокол – стандартные…, – я хотела сказать «вопросы», но решила найти другое слово, – формы.