Людмила Болотнова - В миноре… Поэзия и проза

По аллеям размечи, ветер!
Вихрь шуршащих, золотых листьев.
Зашепчи слова, что отзвучали,
И не дай безумию продлиться.

Только ветер резко, неотступно,
Вслед кидает мне охапки листьев.
Только листья, тихо опадая,
Словно шепчут, тайн не выдавая.

Но мне ведомы иные тайны.
Отголоски слов тревожат сердце:
Чья-то боль, отрада и страданье
Растворились в воздухе вечернем,
Задержались в песне листопада.

И я знаю, листья опадая,
Повести не выдадут случайно.
Только ветер, только листья тают
В воздухе, как жесты отрицанья.

*****

На тропинке шуршащей листвой
Отражаются наши следы.
Долгий путь по аллее пустой
В золотую прохладу листвы.

И так сладко без прошлого жить,
Забывая и радость, и боль.
И так просто – лишь выдох и вдох, —
Долгий путь по аллее пустой….

Легкий ветер играет листвой,
Что-то тихо шепнет у виска…
И все то, что смятением жгло
Словно листья сейчас под ногой.

*****

Посмотри сквозь сумерки окон,
Как тоскует бездомный ветер!
Нет покоя душе в этот вечер,
Нет покоя от ветра деревьям.

Это время развернутой книгой
О голубке с любовью шепчет,
Ее преданном, нежном сердце,
Что любовью царя покорило.

О, ты слышишь? Конечно, ты слышишь!
Дождь о стёкла бьётся сердито,
А в душе твоей в пляске мечется
Рыжекудрая танцовщица.

Словно маленький факел страсти,
Её юное тело трепещет.
О, ты слышишь? Конечно, ты слышишь!
Не тимпан – дождь о стёкла бьётся…

И сочится сквозь сон столетий
Рыжекудрой голубки песня.

И не будет мной сказано снова
Это слово, последнее слово,
Как залог нами прожитых дней.

И порукой нам будет разлука,
Долгих дней безмятежность и скука,
Где нет больше ни встреч, ни потерь…

Так зачем? В эту даль без названья,
Где в беспамятстве ожиданья,
Отголоски несбывшихся встреч

Так мучительно тянет. И снова,
Мой загадочный Казанова,
Перекресток двух странных дорог.

Только ветер… порывисто дышит.
И далёкий, но близкий услышит
Мой прерывистый монолог…

Но ответить не сможет…
И не сказано снова
То последнее, странное слово.
И дороги не будет назад.

*****

И снится дыханье зимы
В ласкающем воздухе лета,
Блестящий покров тишины,
И синий студенистый вечер.

Прозрачная льдинка заката.
Сквозь сумерки длинных теней,
Пунктиром идет по бульварам
Оранжевый след фонарей.

Узорный оконный проем,
И дом, словно терем из сказки.
Чугунная проседь дверей.
Деревья. Галдящие галки.

И вечер, исполненный счастьем,
Хрустящий, волшебный, земной.
В глазах твоих тайна. И снова
Дарована встреча судьбой.

Но знаю, свободы не даст,
Зима моему своеволью —
Движенью навстречу тебе,
Кто стал и любовью, и болью.

По снежному девству, сквозь холод.
Века и века, как следы
В снегу. Угасающей. В полночь
Ступающей тихо мечты.
*****

Снега легли. Земля спала. Казалось,
Над упокоенной мечтой, снегами
Надежда слалась. И верилось,
разлуки нет. Лишь дни… летели…

Над чашкой кофе за столом,
в словесной пыли,
Ни весточки издалека,
Лишь – дрожь в мизинце…
Без слов, намеков и вестей —
двоих единство.

И, незамеченный никем,
Звук – тихо длился.
Снега лежали за окном.
Земля спала.
Ей снилось лето.

Полуоткрытого окна
Качает ветер занавески.
Весенний говор голубей,
И солнце светит сумасшедше.

Ещё чуть влажная земля,
И ветки чёрные деревьев,
Едва заметная листва,
И прелый запах старых скверов.

Припев:
Опять насмешница судьба
Столкнула нас. Зачем? Не знаю…
Полуоткрытого окна
В прошедшее
Нам память не прощает.

И эта давняя весна!
Цветок, забытый где-то в книге.
Ни аромата, ни тепла,
Лишь жёлтый след хранит страница.

И все же, тоненькая нить
Соединяет нас с прошедшим.
Полузабытая печаль
Расправит крылья на рассвете.

Припев:
Опять насмешница судьба
Столкнула нас. Зачем? Не знаю.
Полуоткрытого окна
В прошедшее
Нам память не прощает.

*****

Смотрю – черты знакомые
Неведомо откуда.
Из синевы, из марева,
Как отголосок чуда.

И оживают в сумерках
Сквозь дуновенье легкое,
Как тихая мелодия,
Глаза печально кроткие.

Темно, темно, но в доме том
Опять свеча зажженная
Дрожит, дрожит, и, как сквозь сон,
Зовет душа смятенная.

В проем окна – видение
Двух крыльев белоснежных,
Из синевы, из тягости,
Из грусти предвечерней.

*****

Сон встревожен полночной загадкой,
Держит память забытый кошмар.
Холодок у виска. И внезапной,
Новой мысли волнующий жар.

Эта мысль, проникая в сознанье,
Прогоняет нависшую тень.
За окном золотится Исаакий.
Круглый стол. На нем ваза. Сирень.
В зыбких сумерках тает смятенье,
Очертанья предметов ясней…
Крыльев шум. Это ангел-хранитель
Опустился к постели моей.

Отошло. Растворилось. Исчезло.
В предрассветной рассеялось мгле.
Ветхим рубищем сброшено с тела.
И легко я вздохнула. Во сне.

Одиночества тихая тайна,
Приоткрытая в прошлое дверь,
Тихий шепот в оставленной зале,
В зеркалах промелькнувшая тень.

Редкий дождь в зыбких сумерках лета
У границ наступающей тьмы.
И сквозь пыльные, тусклые стекла
Его капель размеренный ритм.

И без спроса, сквозь тусклые окна
Растворяется в комнатах ночь.
И, сквозь памяти тусклые стекла,
Сердце вновь растревожила боль.

Эта боль – отголосок давнишней
Не прошедшей, не стихшей беды.
Эта боль – оживающий призрак
Притаившейся в сердце мечты.

*****

Ночь подступает. Голова устало
Склоняется над письменным столом.
И лунный диск, со мной играя в прятки,
Сквозь стаи туч маячит над окном.

Вновь тишина над миром полусонным,
И старый сад неровно лижет тень.
Лишь соловей – неистовый влюбленный —
Лиловых звуков распускает трель.
Душа сейчас спокойствием полна.
Луна смеется, комнату лаская,
И тени отступают по углам,
Суть неземную на мгновенье обнажая.