Елена Попова - В поход за собой

***

Сыро. Холодно и ветрено. Вот так встретил путешественников Оленегорск. Нужно было добраться до Ревды – точки старта пешего похода. Женщинам по максимуму облегчили рюкзаки. Не положили им бытовой инвентарь. Такова была команда главного. Палатку мужики тащили по очереди. Ну а всё остальное, то, что взяли с собой, Лиде и Марине всё равно нужно было тащить на себе. Ещё эти палки, зачем они, только мешались в руках. Но так как Владимир сказал их взять с собой, значит они непременно были нужны.

Всем невыносимо хотелось есть и даже спать, так как встали очень рано. Добирались до Ревды на автобусе, благо он постоянно курсирует между этим посёлком и Оленегорском.

– Может быть перед выходом остановимся в кафе или столовой, поедим? – предложил Стас. – Не хочется голодным начинать поход.

– Я – за, – поднял руку Александр.

– Я тоже, – согласилась Лида.

Марина и Роман в знак согласия кивнули.

– Ну что ж, давайте тогда пообедаем в столовой на руднике, там дешево и сердито, – согласовал Владимир и двинулся вдоль поселковой улицы с серыми, навивающими тоску, домами.

Лида посмотрела по сторонам и поняла, она попала в советский союз. Умели же испортить людям настроение такой невыразительной и депрессивной постройкой. Она была знакома с этим видов архитектуры, который присутствовал во всех населённых пунктах и уголках городов, где базировались заводы. Это «заводская» постройка. Дешево и сердито. Хорошо хоть молодёжь старается, разрисовывает серые стены зданий граффити. Уровень мастерства, конечно, не высок, но хоть что-то привлекает взгляд. Лужи и грязь под ногами не прибавляли оптимизма. Лида даже посмеялась про себя, это нужно было столько километром преодолеть, чтобы окунуться в еще более негативную действительность, чем была у неё дома. Ей вдруг стало так жалко себя, что она чуть не заплакала. Да, она хотела убежать от себя, а главное, от воспоминаний о её последнем неудавшемся опыте построить счастливую личную жизнь, наполниться новыми позитивными эмоциями, чтобы они – радостные и светлые, смогли вытеснить из её души боль и те ожидания, которым не суждено было сбыться. А что в итоге? Где здесь радостные новые впечатления? Пока только серость, холод и грязь.

– Как здесь живут люди? – оглядываясь по сторонам, удивился вслух Александр. – Мне кажется, здесь даже интернета нет.

– Нормально живут, как все, – серьезно ответил Владимир. – Работают, растят детей. Живут, одним словом, как могут. Давайте прибавим шаг, а то скоро темнеть начнёт, а мы еще даже не зашли на территорию заказника.

Владимир резко увеличил скорость, и все последовали его примеру.

– Мы, что ли, в заказник идём, – удивилась Марина. – Нам никто об этом не говорил. Я думала в заказники туристов не пускают.

– Вот сколько ты знаешь о походной жизни, – подкольнул её Роман. – Столько раз была в походах, а простых истин не усвоила.

Лиде показалось это замечание Романа неуместным и даже обидным. По крайней мере, её бы на месте Марины это задело за живое. Он словно ревнует Марину к тем хорошим и интересным событиям, которые происходили в её жизни до их знакомства.

Марина предпочла промолчать и этим самым закрыла тему.

– А нас туда пустят? – прокричала Лида Владимиру в спину, пытаясь его догнать.

– Не имеют права не пустить, – не останавливаясь на ходу ответил Владимир.

Они зашли на территорию серых зданий по виду, напоминающих заводские. Спустились по деревянной лестнице и уткнулись в заводскую столовую. У Лиды опять пронеслась аналогия с Советским союзом, словно сюда не дошла цивилизация или они оказались в каком-то другом времени. Порции и цены в столовой были тоже советскими. И они, надо сказать, очень приятно порадовали группу. Хоть одно позитивное событие за день. Каждый набрал в себя еды сколько мог вместить желудок. Каждый понимал, что в ближайшие дни им придётся жить впроголодь и готовить самим на костре или горелке.

В этой столовой было так тепло и сытно, что уходить не хотелось. Пробило на ностальгию. Все шестеро родились и выросли в советском союзе и это время, каким бы трудным не было их детство, помнят и любят ощущениями и ожиданием чего-то сказочно-прекрасного. Все шестеро искренне верили в детстве, что живут в самой лучшей стране на свете.

Лида до сих пор помнила гимн Советского Союза и песню, где «широка страна моя родная». Особенно засели в памяти слова: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек». Эта песня из любого негодяя могла воспитать патриота своей страны. И ведь воспитывала. Лида сама была уверена в детстве, что нет другой такой страны, где бы так вольно дышал человек. Еще она была уверена в том, что в её стране должны жить только хорошие, добрые и порядочные люди, что в её стране уже давно нет плохих и не существует подлости. Думала она так ровно до тех пор, пока её не начали предавать самые близкие и любимые люди.

– Боже, какая же я была наивная, – прошептала себе под нос Лида. – Как же больно я постигала из-за этого науку жизни. Мне 43 года, а я до сих пор еще не всё поняла про себя, про других и про жизнь. Вот эти пятеро, наверняка, больше меня знают о жизни. Свободно общаются, не боясь, что скажут что-то не то или невпопад. Вероятно, могут за себя постоять. Этот же Стас, вроде бы с виду скромный интеллигентный человек, но, когда порция картошки с котлетой показалась ему холодной, он принёс её обратно к раздаче и потребовал разогреть. Я бы постеснялась обременять человека своими просьбами, так и съела бы холодное, хоть оно и было бы уже невкусное.

Лида вздохнула недовольная собой, и это снова оставило в её душе отпечаток какой-то неполноценности. Пополнила им копилочку своей души.

– В путь, – скомандовал Владимир поднимаясь со стула.

Все последовали его примеру. Путались в рукавах курток, искали шапки, шарфы, кое-как закидывали себе на спину рюкзаки.

– Давайте я вам помогу, – любезно подтащил к рукам Лиды лямки рюкзака Стас.

– Спасибо, – Лида быстро затолкала руки в лямки, чтобы не сильно утруждать парня заботой о себе.

Ну вот опять… Лида снова поймала себя на мысли, что недостойна помощи. А почему? Лида этого понять никак не могла, но очень отчётливо чувствовала и страдала. Она всё время ощущала себя хуже людей и каждого отдельно-взятого человека. Почему-то другие ей всегда казались умнее и даже красивее и именно они в её глазах дотягивали до того уровня внимания и помощи, который ей был просто неведом. Как будто она не человек и не женщина.

***

– Итак, господа, палки нам нужны для того, чтобы легче было идти, – нравоучительно продекламировал Владимир. – Впереди нас ждут камни со мхом, камни без мха и огромные валуны, которые необходимо будет преодолевать и при этом сохранять равновесие. Да, кстати, ручьи и озёра – это важнейшая достопримечательность Ловозёрских тундр.