Иван Фролов - Жизнь прожить – не поле перейти

Коля улыбнулся и ответил:

– Ты бы нам это раньше подсказал, тогда можно было бы со сва- дьбой и подождать. Я никогда не думал, что буду жить за счет кого-то, но, если ее родители сами присылают на двоих, чего же отказываться. Таня у родителей одна, куда же им девать деньги при хороших заработках. Потом, когда они постареют, постараюсь долг вернуть. Думаю, к тому времени я сам буду материально обеспечен- ным, не вечно же жить нам в нужде. Степа, ты знаешь, мы с Таней любим друг друга, решили жить вместе. Может быть и рано, как ты говоришь, но у нас далеко зашло и лучше жить официально. Так что пожелай нам счастливой жизни.

– Конечно, желаю. Живите счастливо и долго. Коля, все же ты нас с Пашей обскакал, при том с двух сторон, жену хорошую на- шел, умную, красивую и в придачу богатого тестя, и раньше нас познал счастье с любимой девушкой. Мне не повезло. Девушка вроде была у меня неплохой, но в один момент куда-то исчезла. И тесть мне не достался такой, как тебе. Придется ходить разгружать вагоны до конца. Да я уже привык, тяжеловато правда, но куда деваться. Только с женитьбой мне сейчас нельзя. Да и заводить новое знакомство по-настоящему, не хочу. Не все удачно, мне кажется, складывается и у Паши с Аней, он там, она здесь. Таня не встречается с ней? – говорил, а потом и спросил Степа.

– Видела ее раза два. Ей показалось, что Аня ее избегает, не договаривает что-то. Паша ее безумно любит, а она, видимо. имеет другие планы. Мать слушает. Ее мать спит и видит богатого зятя, а не такого парня, как наш безденежный Паша. И при всяком удобном случае капает об этом дочке. Казалось бы, семья их обеспеченная, не менее чем Танина, так нет, подавай ей зятя богатого и с положе- нием, – говорил с возмущением Коля.

– Если это так, мне жалко Пашу. Он, видимо, об этом пока ничего не знает. Может, рассказать ему, как все есть на самом деле? Нет, наверное, не стоит, сам разберется, правда с шишками на лбу, но пусть сам разберется, – задумчиво говорил Степа, смотря на друга, как бы прося его одобрения своего решения.

– Я об этом уже думал, но тоже никак не могу прийти к единому мнению. Мне, кажется, все выяснится само собой и в самое ближай- шее время. Не дурак же Паша, разберется, как бы она не пыталась скрывать свое поведение, считая, что он не узнает, – уже более уверенно, сделал заключение Коля.

Со Степой поделился, что для свадьбы ему будут нужны деньги, поэтому, несмотря на нежелание Тани, чтобы он не работал, он теперь будет выходить на работу, на разгрузку вагонов, каждую ночь и просил никого не брать на его место.

Из головы Нины не выходили слова мамы Степы, сказанные, вроде, так к разговору, в непринужденной беседе, когда она была у них дома в последний раз, о том, что заводить семью следует только после окончания ВУЗа, получив специальность, так как хорошо учиться семейным практически невозможно, или, по крайней мере, тяжело. Как-то в беседе со Степой она поинтересовалась его отношением к этому вопросу и услышала примерно то же самое. Теперь перед ней встала дилемма – смириться с этим и ждать возможности пожениться, где-то, лет через пять, надеяться, что его чувства не изменятся к ней за это время, или постараться его забыть. Пять лет, это очень долго, за это время много воды утечет, может всякое случиться. Переехав в другой город, попав в окружении новых молодых людей, она постоянно сталкивается с изменой и обманом среди студентов института, казалось бы, в завязавшейся их крепкой взаимной любви. Неуверенность, что его чувства останутся прежними к ней, да еще в разлуке, не считая временных общений, постепенно эта неуверенность у нее нарастала, и помимо ее воли, при всей любви к Степе, стала определяющей теперь в ее отношении к нему.

Отправив несколько писем в последнее время Нине и не получив в ответ ни одного, Степа тоже перестал писать ей, но сегодня на столе у охранника при входе в общежитие он увидел письмо на свое имя, подчерк был Нины. Письмо было довольно длинным, со всеми подробностями ее жизни на новом месте жительства, в другом городе, куда она переехала вместе с семьей, но о своих чувствах к нему ни слова. Письмо было написано в повествовательном изложении, как бы, просто знакомому и, вроде бы, между ними ничего не было. Степа стал мысленно гадать, – «Если она захотела разорвать сложив- шиеся между нами отношения, то почему она написала это письмо вообще, а если хочет поддерживать их, то почему в таком повест- вовательном тоне, без высказывания своих чувств?» Понять ее позицию он не мог. Напрашивался вывод, что она его не любила и не любит сейчас.

В один из дней, сидя в библиотеке, Степа, не отрывающийся от книг, подняв глаза, увидел почти напротив себя за большим столом сосредоточенную Лену, свою однокурсницу. Он стал ее рассматривать с близкого расстояния и, к своему удивлению, только теперь заметил, как она симпатична, можно сказать, красива. Он ее видел и раньше, но смотрел на нее как на однокурсницу, на студентку, а как девушку не замечал. Видимо, от его пристального взгляда, она подняла глаза и, встретившись с его взглядом, мило улыбнулась. Она, наверное, тоже уже долго здесь сидит, и не замечала его. Он встал и подошел к ней, она тоже встала.

Нагнувшись к ее уху, он негромко, чтобы не отвлекать других, сидящих рядом с книгами, спросил:

– Лена, извини, я тебя не видел. Ты часто здесь бываешь?

– Не то, что часто, но я люблю здесь заниматься. В общежитии всегда шумно, каждый о чем-то говорит, что-то делает, хлопочет, а здесь спокойно и любая литература под рукой, которой можно воспользоваться, – отвечала Лена, уже собирая книги со стола.

– Я тебя оторвал от занятий? – спросил извинительно Степа.

– Нет, я хотела еще раньше уйти отсюда, да засиделась. А ты останешься, или тоже собираешься домой? – тихо спросила она.

– Раз ты уходишь, мне тоже придется последовать твоему при-меру. Тем более мы с ребятами идем на железнодорожный грузовой двор. Лена, если разрешишь, я провожу тебя до общежития? Я тоже туда иду. Мне нужно переодеться, и кое-что занести в свою комнату общежития, – решил сказать Степа.

– Я согласна, пошли, только надо сдать эти книги из читального зала, и попросим отложить их. Завтра они мне потребуются снова, – радостно ответила Лена.

Выйдя из библиотеки, они, не спеша, побрели по улице. Желая больше узнать о Лене, Степа, где в виде шутки, а где вполне серьезно, задавал различные вопросы. Из ее рассказов он узнал, что Лена родом из Горького, с отличием окончила среднюю школу, долго думала, какую выбрать специальность и решила поступить, как и он, в университет им. Баумана. Она рассказывала о себе, о своей семье без хвальбы, не выпячивая себя. Она все более нравилась ему, в ней все было просто, в то же время чувствовалась какая-то привлека- тельность. Он решил продлить время пребывания с ней и пригласил где-нибудь перекусить. Она с удовольствием согласилась. Им вдвоем было интересно, они сменяли темы разговора и находили общие для них вопросы и суждения. В ней чувствовался интеллект. Оказалось, она хорошо разбирается в музыке, сама играет на рояле и скрипке, и даже рисует, по ее словам, для себя. С каждой минутой в ней открывались все новые и новые стороны. Узнавая все больше о Лене, он стеснялся говорить о себе. Его стал интересовать вопрос – есть ли кто у нее из ребят. Спросить об этом он, конечно, не мог, ожидая, что может, она сама как- то об этом скажет, но этой темы она не касалась. но сделал предположение, что такая девушка одна быть не может.