Владимир Ковтонюк - Святая вода. повесть и рассказы

* * *

– А вместо удостоверения пилотов ДОСААФ нам выдали корочки технарей. Летать на самолётах или вертолётах мы так и не научились. Хорошо, Вас вот встретил. И теперь занимаюсь любимым делом, – Анпилов благодарно взглянул на Ракитского.

– Удивительно, – сказал Ракитский, – ты вот заострил внимание на тринадцатом числе, и мне тоже вспомнились два случая. И оба произошли тринадцатого числа, только месяцы и годы разные. Мы жили тогда в городе Дубне, и я был учеником второго класса в школе номер восемь. А школа стояла на берегу Волги…

Если захочется узнать, какой в этом году ожидается весна, ранней или поздней, загляни в церковный календарь. Лучше всего предсказывает предстоящую весну праздник Пасхи. Если Пасха в начале апреля, то и весна, скорее всего, будет ранней, а Пасха в конце апреля или в начале мая – жди позднюю или затянувшуюся весну.

Создавалось такое ощущение, будто весенний воздух где-то тайно накапливает тепло, чтобы в какой-то день вдруг взять, да и выплеснуть его в окружающий мир. И тогда там, где ещё вчера свирепствовал мороз, а на берёзах, словно в раздумье, сидели нахохлившиеся и молчаливые вороны, принимался бурно таять снег. Вокруг стволов деревьев образовались лунки, говорящие о том, что деревья оживают после зимней стужи и в них началось движение сока.

– Дим, побежали на Волгу, посмотрим, как лёд начинает трогаться. На льдинах заодно покатаемся, – предложил Ракитскому свистящим шёпотом сосед по парте Васька.

– А сейчас какая будет перемена, большая? – уточнил Димка.

– Да, большая. Целых пятнадцать минут.

Они выбежали из класса, едва прозвенел звонок, и что было духу, застоявшегося за урок, и требовавшего движения и бега, помчались по коридору к лестнице. Коридор ещё не успел заполниться другими учениками, бежать можно не опасаясь, что кто-то из старшеклассников, будто невзначай, даст подножку.

Дмитрий Александрович Ракитский

Васька с разбега запрыгнул на перила и, пока Димка на бегу пересчитывал ступеньки, первым оказался на первом этаже. Первенство стоило ему нескольких пуговиц, отлетевших от куртки во время скоростного скольжения. Пуговицы разлетелись по полу первого этажа, и теперь Васька вынуждено терял время, разыскивая их. А найти их нужно обязательно, иначе вечером неминуемо последуют репрессии со стороны родителей.

Димка увидел пуговицу, далеко откатившуюся от лестницы, подобрал её и, вручая её Ваське, поторопил:

– Побежали, а то ты будешь всю перемену искать!

– Меня же вечером родители поколотят! – уверенно предсказал Васька, и по выражению его глаз чувствовалось, что лучше сейчас, теряя драгоценное время, ползать в поисках остальных пуговиц, чем вечером стоять в углу на коленях.

– Побежали, – повторил Димка. – На обратном пути поищем.

Такое обещание заставило Ваську забыть о пуговицах. Они выбежали из школы, пересекли двор и оказались на берегу реки. Отсюда, словно со смотровой площадки, можно было наблюдать, как на их глазах разворачивается величественное зрелище.

По реке, ещё вчера представлявшей ровную, заснеженную пустыню, медленно и величественно плыли льдины. Постепенно внимание детей переключилось на отдельные детали. Они обратили внимание на то, как некоторые льдины почему-то двигались быстрее, бились друг о друга, издавая приглушённые, но мощные звуки, и тогда по ним ползли замысловатые извилистые трещины.

– Там что-то валяется, – показал рукой Васька. – Наверное, водой прибило к берегу. Побежали, поглядим, что там.

– Похоже, это мёртвый человек. Наверное, утопленник, – предположил Димка, когда они подошли поближе.

Льдины, плывшие у берега, приостанавливались, уперевшись в голову мертвеца, медленно толкая тело по течению. Одежда несчастного слегка пошевеливалась прибрежной волной.

– Да, – подтвердил Васька. – Кажется, это тётенька!

– Надо вызвать скорую помощь!

– Да ну её! – ответил Васька.– Это надо к директору в кабинет идти.

Васька знал наверняка, что в их школе телефон только один. И находится он в кабинете директора. Но кабинет директора в сознании Васьки ассоциировался с местом расправы над безвинными, на его взгляд, школярами после того, как кто-нибудь из них излишне сильно дёрнет одноклассницу за косичку и та вдруг распустит нюни. Или даст крепкий подзатыльник сидящему впереди товарищу за то, что тот прикрывает телом результаты очередной контрольной, не позволяя их «сдуть».

Весь пока ещё не очень богатый опыт обучения в школе советовал Ваське держаться как можно дальше от двери в кабинет директора.

Поэтому Васька сказал, словно оправдываясь:

– Да она давно умерла. Ты же сам видел!

– А я побегу, скажу! – решил Димка. – А вдруг врачу удастся её оживить.

Как только они остановились, переводя дух, у входа в кабинет директора, о чём и свидетельствовала табличка на двери, выполненная на стекле: «Директор Жохов Михаил Сергеевич», раздался звонок на урок.

– Я пошёл в класс, – облегчённо заявил Васька, обрадованный тем, что у него появился веский аргумент, оправдывающий возможность не посещать кабинет директора. Теперь никто не посмеет обвинить его в трусости.

– Я тебе уйду! Только попробуй! – в голосе Димки отчётливо прозвучала угроза, и это заставило Ваську остаться.

Димка решительно приоткрыл дверь в кабинет директора.

– Чего тебе, мальчик? – спросил директор. – Видишь, у меня посетитель. Зайди позже!

Директор действительно беседовал с незнакомой дамой.

– Наверное, чью-то родительницу вызвал. Значит, вечером опять кого-то ждёт порка, – с сочувствие сказал Васька.

Димка хотел было прикрыть дверь, но тут же почувствовал, что всё его существо запротестовало против такого решения. Он должен, просто обязан, несмотря на занятость директора, скорее сообщить ему об утопленнице. Директор – участник Великой Отечественной войны, значит, человек, привыкший к решительным и точным действиям.

Директор, как опытный педагог, в свою очередь, тоже заметил, что ребята чем-то сильно взволнованы. Заглянуть в кабинет директора просто так ученика не заставишь А тут мальчишки сами, добровольно!

– Извините, – обратился Жохов к посетительнице. – Что-то, видимо, серьёзное. Говори, мальчик. Ты из какого класса?

– Я Дима Ракитский, а это Вася. Мы оба из второго «б». Мы на этой перемене бегали на Волгу. Посмотреть ледоход. А там у самого берега в воде лежит мёртвая тётя.

– Она, наверное, утонула, – внезапно осмелел Васька. – Лежит лицом в воде. А льдины толкают её.

– Вы, дети, ничего не перепутали? – строго спросил директор.