Александр Сахаров - Рафаэль. Книга первая. Междуречье

– Что случилось, Глеб? – задал я вопрос, как только юноша подошёл ближе.

– Они… они… они насадили головы на колья, – надрывающимся голосом ответил тот.

Я поднял рукой его голову и, взглянув прямо в глаза, сказал:

– Глеб, дружище, это разбойники.

Я понимал расстройство парня, там был отец его возлюбленной. Глеб согласно кивнул головой.

– Давай немного потренируешься с оружием, – предложил я парню. – Бери щит и ятаган.

Глеб, взяв свой инструмент, встал в боевую стойку, я выбрал средней длины меч в повозке и подошёл к парню. Особых навыков владения мечом я не знал, но моё тело – это машина, у меня всё получается на автомате, я даже не понимаю, что надо делать, а тело выполняет движения автоматически. Я нанёс несильный рубящий удар сверху, Глеб принял его на щит.

– Отлично, – подбодрил я его. – Теперь не только защита, но и нападение, – он кивнул головой. Я повторил тот же удар, Глеб подставил свой щит и попытался достать меня своим клинком. Что-то не так в его движении, понимал я, но объяснить, что именно, не мог. «Как же быть?» – подумалось мне.

– Давай еще раз.

Тот же удар, щит, неуклюжий укол.

– Давай поменяемся, – предложил я. Мы махнулись инструментом. Глеб двумя руками взмахнул мечом, я ловко отбил его и немного отвел в сторону от себя. Глеб был намного меньше меня, поэтому мне пришлось сильно нагнуться, подскакивая к нему и нанося импровизированные удары ятаганом по ногам, Глеб был неудобным партнёром для меня, очень большая разница в росте. Мы попробовали еще несколько раз, моё тело всё время ухитрялось наносить пусть и не смертельные удары, но весьма эффективные, достаточно подрезать сухожилия – и минус враг. Я выпрямился, посмотрел на Глеба.

– Как-то так, дружок.

И протянул его ятаган и щит. Парень вернул мне меч.

– Давай пару ударов попробуем.

Я нанёс тот же рубящий удар, Глеб, как и положено, принял его на щит, а затем поднырнул под моей рукой, нанёс два режущих движения, лишая меня возможности вести дальнейшую борьбу.

– Молодец, – похлопал я его по плечу. – А теперь давай завтракай – и в дорогу пора.

Он сел на бревно, я сел рядом, плеснул из фляги холодного чая, взял ароматную булочку с маком и принялся жевать. Затрубил горн, похоже, это для стражников.

– Пойду схожу к офицеру, вы собирайтесь пока, – не дожевав булку, промямлил я. Офицера нашёл быстро. Вернул ему кружку из-под кофе.

– Благодарю, Генри! Когда выезжаем? – поинтересовался я.

– Скоро выезжаем, будьте готовы, – выпалил он и помчался по своим служебным делам. Я вернулся к повозке, Стефан и Глеб уже запрягли лошадей и собирали последние вещи. Колонна уже начала формироваться, последними ехать совсем не хотелось, пыль от такой колонны стоит непроглядная.

– Надо бы занять место где-нибудь в начале, – обратился я к Стефану, он согласно кивнул головой.

Мой конь уже был готов, сегодня с него сняли всё лишнее, так что ехать будет легче, хотя, наверно, он и не почуял особой разницы, конь был особой боевой породы. Я забрался на коня и, дождавшись, пока Глеб и Стефан закончат с вещами и займут свои места, поехал через центр поляны к началу колонны.

– Командир, – обратился я к офицеру, – где нам занять место?

Он посмотрел на меня немного смущенно, оглянулся.

– Командир здесь скорее вы, милорд.

Я посмотрел на колонну, прикидывая, где будет удобнее всего ехать. Первыми стояли пять дружинников, неся знамёна, за ними несколько дружинников из охраны, потом стояли повозки с наёмниками, следом ехали охранники и повозки с заключёнными, замыкала колонну также охрана. «Значит, займем место следом за знаменосцами», – решил я.

Зазвучал горн, колонна тронулась. Мы заняли место за охраной знаменосцев, офицер ехал с нами. Первое время ехали молча, каждый думал свои мысли.

– Генри, – обратился я к офицеру, – расскажите про границу.

– Да что там рассказывать, – пожал тот плечами. – Стоят гарнизоны от каждого графа вдоль линии леса, небольшие укрепления. Раньше там стояли регулярные войска, но в связи с ухудшением финансирования короля графы отказались содержать их, вот теперь и отправляют всякий сброд.

Дорога была утомительной, солнце пекло невыносимо, поля простирались до горизонта. Только изредка встречаются отдельные местечки, покрытые деревцами, да редкие путники на повозках, прижавшиеся к обочине, разинув рты, глазели на колонну. «Интересно, как тут узнают время?» – пришла мне мысль. Впереди показался небольшой лесок.

– Сделаем остановку, – сказал офицер. – Надо напоить лошадей, да самим пора бы пообедать.

Я согласно кивнул, фляга с напитком из винограда давно опустела, в животе уже начинало урчать. Холм довольно быстро приближался, наездники, ехавшие впереди, прибавили ходу. Вскоре мы въехали в тень величаво раскинувшихся вековых дубов, тут было прохладно, несмотря на стоявшую жару, лучи света едва проникали сквозь густые заросли. Весь холм представлял собой не очень большой островок растущих дубов. В центре была поляна округлой формы, служащая привалом для проезжающих путников. Мы остановились, объехав поляну полукругом вдоль кромки леса. Все стали слезать с лошадей, разминая ноги и поясницу, у меня с непривычки давно уже всё затекло.

– К вечеру доберемся до графа Франка VII, там уже и отдохнем как следует, – устало вздохнув, сказал офицер и пошёл к своим подчиненным раздавать указания. Несколько караульных заняли позиции по периметру полянки, остальные выстроились около одной из повозок, которая, по всей видимости, была полевой кухней. Получив в руки по три небольших котелочка, они отправлялись к повозкам с заключёнными, раздавая там пайку каждому в руки. Следом за стражей стояли наемники, они также получали по котелку и ломтю черного хлеба.

– Господин, пойдёмте обедать, – раздался знакомый голос. Глеб стоял рядом и смотрел на меня.

– Да, пожалуй, пойдём, – улыбнулся я в ответ. Стефан уже успел насыпать овса лошадям, а Глеб накрыл на импровизированный стол обед. Копченое мясо, овощи, хлеб и целая кружка приятно пахнущего травяного чая. Я разрезал кусок мяса на три равные части и положил одну в свою миску.

– Приятного аппетита, господа, – как-то неловко произнес я. Глядя на меня, Глеб и Стефан также, наколов на свои ножи по куску мяса, пожелали приятного аппетита и принялись есть. Успел я заметить неловкость ситуации, что-то, видимо, я сделал не так, да и чёрт с ним, не до этикета теперь. Быстро умял свою порцию, я достал свёрток, который получил у торговца оружием, любопытство распирало меня со вчерашнего вечера. Что ж такого я там заказывал? Отойдя за повозку, я укрылся от посторонних глаз, развернул сверток и разложил на примятой траве. «С какого начать?» – думалось мне. Решил начать с большого чехла. Усевшись поудобнее, положил его перед собой, аккуратно снял печать, развязал тугую завязку, выполненную из кожи, открыл клапан и заглянул внутрь. Там оказались две ручки круглой формы, я стал потихоньку вытаскивать, взявшись за края, на свет появились две ручки, сплошь покрытые великолепного качества резьбой, материал непонятен – или дерево, или кость. Я вытащил целиком, на концах оказались свертки из той же черной шелковой ткани. Развернув их, я чуть не потерял дар речи – это были лезвия, выполненные из неизвестного мне металла с голубым отливом. Широкое лезвие с одной стороны, острейшая заточка с обратной стороны, зубцы, тоже заточенные как бритва. Я посмотрел на торцы рукояток, там, как я и предположил, оказалось хитрое соединение, вставив один конец в другой и повернув его до упора, раздался негромкий щелчок. В руках у меня было смертоносное оружие – длинный шест, с двух сторон лезвия, внушающие страх. Длина данного шеста с лезвиями – приблизительно метра два. Встав на ноги, я крутанул его несколько раз, в руке лежит очень удобно, не тяжёлый, грамотно отбалансирован, таким можно косить врагов пачками. Положил шест на траву, я взял следующий сверток, оторвал печать, развернул плотно свернутую мягкую кожу, внутри оказались длинные перчатки из тончайшей мягкой кожи и наручи, выполненные из жесткой кожи, с металлическими шипами и застежками из мягкой кожи. Надев на себя перчатки и наручи, я взял шест и вышел за повозку на открытый участок. Начал вертеть шест, тело рефлекторно начало свой танец, шест завертелся с бешеной скоростью, я вновь превратился в смертоносный вихрь, время замедлилось, движения стали плавными, вокруг меня вился голубой вихрь и песнь рассекаемого лезвиями воздуха, мгновение – и я замираю в невообразимой изящной стойке. Я заметил, что после таких вихрей у меня нет усталости и одышки, сердце бьется ровно, а внутри спокойствие и умиротворение, я выдохнул, встал, опустил шест. Рядом стояли Глеб и Стефан, рты у них были открыты, а всё внимание приковано ко мне. Вернувшись обратно за повозку, отложил шест и присел на траву, взял последний небольшой свёрток, разорвал печать и стал разматывать кожу, внутри оказался небольшой лоскут бумаги, на вид очень старой, но все еще крепкой, жёлтый цвет, рваные края, развернул свиток – это был фрагмент какой-то карты с фрагментом рукописи, язык мне был незнаком. Я стал разглядывать изображение, уровень картографии был очень низким, одни условные изображения, разобрать очень сложно, даже примерно непонятно. В глазах потемнело, да что это опять со мной, голова пошла кругом, перед глазами появились плавные разводы, как под водой, мягкий свет пробивался сквозь толщу. Появились силуэты людей, двое, лиц не разобрать, стоят друг напротив друга, о чём-то спорят. Картинка начинает понемногу становиться яснее, вот я стою, вот мужчина в сером балахоне, надвинутый капюшон не даёт рассмотреть лицо. Я держу в руках небольшой ларчик, у мужчины в руках свёрток. Да это точно такой же сверток, который я только что вскрыл, снова словесная перепалка, мы обмениваем ларчик на сверток, в темном углу за моей спиной я замечаю шевеление, там кто-то есть.