Мария Романушко - Борис Сударов: человек, прошедший через эпицентр атомного взрыва… Встречи на берегу: диалог-путешествие

– Вы – самый младший?

– Да.

– Подскажите названия городов, а то я не запомнила. Запишу себе на память, – сказала я и вытащила из сумки ручку и блокнот.

– Рославль, Смоленской губернии. Отец здесь родился. Служба на Дальнем Востоке в музыкальной команде. Ждали нападения Японии. После демобилизации приехал в Мстиславль, женился. И до войны мы все жили в Мстиславле. Только сестра Рита успела до войны выйти замуж и уехала к мужу в Москву. Жила в районе Мещанской улицы. Её муж, Илья, работал инженером на Шарикоподшипниковом заводе. Но каждое лето Рита приезжала в Мстиславль, со своей маленькой дочкой Софой. В Мстиславле всегда летом было много отдыхающих. Кто-то, как Рита, приезжал к своим родным, а кто-то просто на отдых. Красивый, старинный, тихий город. Речка Вихра, приток Сожи, богатая природа, большой старый парк, который все называли почему-то Бульвар… На Бульваре по субботам и воскресеньям играл духовой оркестр…

– И ваш отец играл в этом оркестре?

– Конечно! Кстати, оркестр играл не только в парке. Их приглашали играть и на свадьбах, и на похоронах. Не только в самом городе, но и в другие места за городом.

– Понятно. Без музыки ничто невозможно… Я с детства обожаю духовой оркестр. У нас в парке Чкалова в Днепропетровске тоже играл духовой оркестр по вечерам. Незабываемые воспоминания детства… Борис Иванович, можно сказать, что у вашего отца была профессия «кларнетист-кондитер».

– Да, можно так сказать, – улыбнулся Сударов.

* * *

– Борис Иванович, со стыдом должна признаться, но я даже названия вашего родного города никогда не слышала. А Мстиславль и Мирославль – это не одно и то же?

– Нет-нет. Мстиславль – это старинный русский город, в Могилёвской области. Город небольшой, но с большой историей. Основан русскими князьями, а в дальнейшем множество раз переходил из рук в руки: был и под Литвой, и под Польшей, и опять под Россией. На таком пограничном месте он находится. Через него в Россию шли войска Наполеона… А после образования СССР, Мстиславль был включён в республику Белоруссия, и с тех пор считается белорусским городом. А Мирославль – это где-то на Украине.

– А вы, как историк-филолог, писали что-нибудь об истории вашего города?

– Да нет. Всё уже давно изучено и написано.

– Обязательно почитаю в Интернете про ваш город. Вы меня заинтриговали. А в Рославле вы бывали, у родителей отца?

– Нет, в Рославле не бывал. И родителей отца не знал, их к моему рождению уже не было в живых. Как и маминого отца. Так что дедов у меня не было. Была только одна бабушка Аня – мамина мама. Мы все жили в большом бабушкином доме…

– Наверное, ваш отец после демобилизации не поехал в родной Рославль потому, что родителей уже не было, и его там никто не ждал?

– Вполне может быть.

– Борис Иванович, а расскажите немного подробнее о вашем детстве. О детстве в большом бабушкином доме…

И Сударов начинает рассказывать…

Забегая наперёд, скажу, что о своём детстве Борис Иванович вспоминает и рассказывает часто, и здесь я собрала вместе то, что мне из его рассказов особо запало в душу. Начиная с этого вечера, начались мои расспросы и его рассказы-воспоминания. Я почувствовала, что уже могу задавать вопросы. А он почувствовал, что может со мной быть откровенным. Хотя не сразу он вспоминал всё в подробностях. О каждом эпизоде жизни он мне рассказывает по многу раз. Сначала это как бы эскиз, абрис. Потом, в следующий раз, начинается прорисовка событий… Он вспоминает всё больше и больше, всё глубже и глубже. Мы с ним как будто вместе раскапываем артезианские источники его памяти. Освобождаем их от осыпавшейся листвы, от песка…

Итак, небольшой старинный город Мстиславль, небольшой, но с большой историей.

Большой бабушкин дом. Здесь жила его бабушка по матери – Анна Львовна Маневич, давно овдовевшая, и её старшая дочь Фаина Исааковна, в девичестве Маневич, в замужестве Сударова – со своим семейством.

Младшая дочь бабушки, Евгения Исааковна, с мужем Давидом и тремя сыновьями жили отдельно.

Вокруг бабушкиного дома – большой двор и сад. В доме пять больших комнат, в одной из них – огромная печь. Занимала половину комнаты. Печь выходила своими боками в три комнаты: в кухню, столовую и спальню. В этой печи бабушка Анна пекла хлеб.

– Бабушка пекла хлеб, очень хороший хлеб, и продавала его, это был её бизнес, как сказали бы теперь. У неё был свой столик на рынке, она сама выпекала, сама и продавала. Её покупателями были педагоги, врачи, аптекари… Одним словом, интеллигенция города. В выпечке хлеба бабушке помогала Варька, девушка-домработница.

Мама, Фаина Исааковна, выпечкой хлеба не занималась. Она занималась детьми. Детей было четверо. Дети рождались с не очень большими промежутками в возрасте. Так что хлопот у Фаины Исааковны было достаточно.

– Хотя и в магазине можно было купить хлеб. На кондитерской фабрике, где работал отец, там выпекали и хлеб тоже. Хороший хлеб. Но бабушкин хлеб ценился как-то особо. Её постоянные покупатели не всегда ей сразу платили. У неё была большая тетрадь, куда она записывала: кто сколько купил, и на какую сумму. И в конце месяца они расплачивались с бабушкой.

– Борис Иванович, а на какой улице вы жили?

– Улица Сутоцкая. Не знаю, что означало это название. А потом её переименовали в Интернациональную.

– Это где-то в центре города?

– Да, в центре. Летом я часто приходил на фабрику к отцу, и он мне давал дегустировать мороженое. На кондитерской фабрике летом делали и мороженое тоже. Зимой, кажется, не делали… Я с детства очень люблю мороженое. Отец набирал мороженое деревянной лопаткой и давал мне прямо с лопатки в рот! Иногда мне давали покрутить железные баки, в которых замораживалось мороженое.

– А зачем их надо было крутить?

– Чтобы мороженое заморозилось равномерно. Баки с жидким мороженым, попросту говоря – со сладким молоком, ну и с разными добавками, их помещали в бочки со льдом, а сверху бака была приделана деревянная палка, которая крепилась за большой гвоздь, и надо было вращать бак за эту палку. В бочке со льдом.

– Долго?

– Час, или два.

– Ничего себе! Так это будь здоров какая работка! А сколько вам лет было тогда?

– Лет двенадцать, тринадцать. Но мне не казалось это трудным. Вращать эти баки надо было до тех пор, пока мороженое внутри не проморозится всё равномерно. Ну, а потом папа давал мне продегустировать мороженое, с деревянной лопаточки…

– И это была заслуженная награда за труд! Думаю, что вращать эти баки в бочках со льдом было не очень-то легко.

– Но мне это нравилось. В детстве никакая работа не кажется трудной. Я очень любил мороженое и готов был крутить эти баки хоть каждый день! А вы в детстве любили мороженое?