Игорь Родинков - Стихи и проза

Где только хлестает монгольская плеть.

В глубоком раздумье гроза полвселенной.

Мечтает наивно бессмертье добыть,

Чтоб времени бег по жизни короткой

Прервать, и весь мир покорить.

Напрасны старанья и все заклинанья.

Не смог Чингисхан бессмертье достичь.

Собрались все дети на тризну прощанья,

Чтоб после наследство его разделить.

Гришке и Мишке поручили выкопать яму для мусора. Им было отведено место за лагерем, выданы две лопаты и дано время на работу – два часа. Яма должна была быть несколько метров в длину и ширину и не менее метра в глубину, чтобы можно было весь мусор, накопившийся за время жизни в лагере, в нее поместить и сровнять с землей, так, чтобы и следа его не осталось.

Однако работа у них как-то не заспорилась, и к назначенному сроку был снят только верхний слой почвы. Такие явно нестахановские методы работы не удовлетворяли начальника лагеря. Нужно было что-то придумать для ускорения трудового процесса. Подходя к ямочному долгострою, начальник лагеря заметил ребят, сидящих на краю начатой ямы, и оживленно разговаривающих между собой. Увидев его, они начали вяло ковыряться в земле.

Вдруг начальника осенила идея. Он порылся в кармане и нашел несколько рублевых и пятидесятикопеечных монет. Незаметно для ребят он бросил одну из них, наиболее затертую, в яму. Мальчишки, ничего не заметив, продолжали уныло копать. Монетка с Георгием Победоносцем на орле была вскоре втоптана ими в глину и могла быть не замеченной. Тогда хитроумный педагог решил привлечь к ней внимание ребят.

– Что это такое у тебя под ногой, Гриша? – спросил он, разыгрывая притворное любопытство.

– Какая-то монетка, – ответил удивленно Гриша, вынимая ее из ямы.

Взяв монетку из рук мальчика, начальник лагеря повертел ее в руках для виду и сказал: «О! Это древняя монета, времен Московской Руси, возможно, XIV век. Видите на ней изображение Георгия Победоносца? Это герб Москвы».

Ребята с удивлением и восторгом стали рассматривать монетку и хотели взять ее в руки, но хитрый педагог не дал им это сделать, боясь, что обратная сторона «археологической находки» может выдать весь его план.

– Здесь явно зарыт клад старинных монет. Надо копать глубже, – подвел он итог.

После этих его слов ребят словно подменили: лопаты заиграли в их руках, как у заправских кочегаров времен паровозостроения, и земля вперемешку с глиной с неимоверной быстротой стала вылетать из ямы.

– Стойте, стойте, копать надо не так быстро, а то вы не заметите деньги. Копайте осторожней, – сделал профессиональное замечание новоиспеченный археолог.

После этих слов начальник лагеря ушел по своим делам с уверенностью, что через полчаса яма нужных размеров будет выкопана. Но при этом наблюдательный разведчик заметил бы, что хозяйка соседского дома, как-то поспешно озираясь по сторонам, повела своего пасущегося на лугу бычка домой. Но начальник не обратил на это обстоятельство никакого внимания.

И действительно, менее чем через полчаса яма была уже готова. Видя, что земляные работы могут продолжаться до глубины базальтового слоя, педагог с видом опытного археолога произнес: «Ну, довольно! Глубже клада быть не может, наверное, мы ошиблись, это была случайная монета. Ну, все равно молодцы! Идите мыть руки и ужинать».

Ребята, разочарованные тем, что клада они не нашли, но довольные, что работа закончилась и можно честно есть свой хлеб насущный, пошли в сторону кухни. Но особенно был доволен начальник лагеря. «Ловкость ума, и никакого мошенства», – подумал он про себя.

На этом можно было бы поставить точку в нашем рассказе, если бы он не имел продолжения на следующее утро.

После завтрака в расположение лагеря пришел начальник местной археологической экспедиции. Каждое лето здесь, в местах известной битвы, археологи вели раскопки, но редко находили какую-либо реликвию старины глубокой. Он сел без приглашения за стол и, строго посмотрев на всех, спросил:

– Кто у вас старший?

– Я, – робко ответил начальник лагеря, не ожидая ничего хорошего от этого посещения.

– Покажите мне Ваше разрешение на ведение археологических раскопок в зоне ландшафтно-исторического заповедника, – сурово пробасил археолог.

При этих словах взрослые и дети, слышавшие разговор, с удивлением и испугом стали переглядываться. Слова про ландшафтно-исторический заповедник произвели в их сознании явный фурор.

– Какие раскопки? – спросила медсестра лагеря, вспоминая при этом, куда вчера она подевала аптечку.

– Как же? Вы вчера нашли клад с древними монетами за деревней. Где у вас разрешение на ведение раскопок, где ваш клад? – не унимался раздраженный начальник экспедиции.

После этих слов начальник лагеря понял, о чем идет речь, и, видя, предынфарктное состояние некоторых педагогов, честно сознался в своем педагогическом подлоге.

Вот такая непедагогическая история имела место быть, потому что лень имела место быть ещё раньше.

У нашего коменданта лагеря, Виктора Николаевича, или попросту «деда», как его звали ребята, стали пропадать пачки сигарет. В связи с этим по распоряжению начальника лагеря была назначена тайная следственная комиссия в составе самого начальники лагеря, коменданта и двух старших преподавателей.

Вскоре на территории старшей группы, у кострища, были обнаружены окурки сигарет, фильтры которых были идентичны фильтрам украденных сигарет. Итак, стало ясно: ребята старшей группы тайком дымят крадеными сигаретами. Вот только неясно было, каким образом те попадают в их руки: ведь прямого контакта между подростками и пострадавшим «дедом» не было.

Чтобы проследить цепочку «наркотрафика», решено было добыть информацию у добровольных осведомителей. И вот через Гришку стало известно, что поставщиком сигарет за твердую валюту является ни кто иной, как Мишка Квасин. Следственная комиссия решала учинить ему допрос с пристрастием и подвести его к моменту истины.

Привели Мишку. Он испуганно посмотрел на трех членов следственной комиссии (начальника лагеря и двух преподавателей) и пострадавшего «деда», сидевших за столом. Еще больше встревожила его просьба начальника лагеря к одному из преподавателей вести протокол.

– В лагере произошли кражи, – сурово начал вести допрос председатель следственной комиссии, он же начальник лагеря по совместительству.

– Я не брал, – дрожащим голосом пролепетал Мишка.

– Чего ты не брал? – спросил председатель.

– Сигареты, – ответил Мишка.

– Ага, Вадим Петрович, прошу занести в протокол, – отреагировал председатель.