Марина Мялина - Нолдамак

– Я согрелась, – наконец, произнесла Рита.

Мы въехали в центр. Ночной город светился от обилия фонарей, подсветок, витрин магазинов. Она завороженно смотрела на проносящиеся мимо дома, улицы. Покружив по центру, я поехал в Москву-сити.

Мы вышли на эстакаде. Перед нами возвышались небоскрёбы. Это место было популярным. Здесь останавливались, чтобы сфотографироваться. Рита подошла к ограждению. Она вдруг стала задумчивой.

– Как странно. Какой контраст. В этих небоскрёбах нет души. От них веет холодом, – она поежилась. – Поехали отсюда. Это место меня пугает.

Я не думал, что мы так скоро уйдём. Я рассчитывал, что она, как и многие, кто сюда приезжает, захочет запечатлеть себя на фоне голубых зданий. Но она, видимо, совсем другая.

Нужно было её отвлечь.

– Почему ты выбрала иностранный факультет?

– Я люблю английский со школьной скамьи, – ответила Рита, продолжая смотреть на дорогу.

– Занималась бы в своё удовольствие. Зачем превращать его в профессию? Английским никого не удивишь. Все так или иначе понимают и говорят на нем, – я задел её этими словами. Она вдруг повернулась и с гордостью произнесла:

– Я не отношусь к языку по-дилетантски. Я люблю его искренне. Я обожаю его звучание: как ласкают слух долгая «а» или фирменное Е. Я восхищаюсь его многогранностью, – чем больше она говорила, тем больше она зажигалась. – Когда я начала серьёзно изучать английский, я представляла себя сыщиком. Как под лупой исследовала каждое слово, чтобы ни одно значение не ускользнуло от моего пытливого взгляда. Пропусти я хотя бы одно значение – пазл не сошёлся бы, предложения потеряли бы смысл. Я работала скрупулёзно, совершенствовала язык. И это принесло результат.

Мы доехали до общаги. Рита посмотрела на часы на приборной панели:

– У Жана давно закончились занятия с Викой. И если бы не ты, я бы перевела статью. А теперь вместо того, чтобы спать, я буду делать перевод, – Рита разочарованно вздохнула.

– А ты забей на статью, – неужели сегодняшняя поездка не стоила пропущенного английского?

Она посмотрела на меня изумрудными глазами, и я потерялся. Я не заметил, как она взяла листы и скрылась за дверью общаги.

Марк подошёл ко мне на перемене:

– Какие у тебя планы на вечер? Хочешь прокатиться?

– У меня английский.

Из-за него мне пришлось сегодня на ходу доделывать перевод. Вчера мне просто не хватило сил. Я уснула за столом.

– Снова этот чёртов английский! Оторвись от него, – раздражённо сказал Марк.

– Вчера я так и сделала, – напомнила я. Не скрою, мне понравилась поездка. Но то, как себя вёл Марк, было не допустимо. Он шантажом заставил меня сесть в машину. А потом и вовсе не сдержал слово. Увёз меня из универа. На все мои протесты ему было наплевать. Он из тех, кто получает то, что захочет. Такие парни меня раздражали.

Мы стояли в центре бурлящего потока. Студенты сновали вокруг нас. Группа парней облепила аппарат со снеками. Девушка несла кофе вниз к «оранжерее». Многие торопились в столовую, чтобы занять очередь и успеть поесть. Марк всё стоял. Он ждал положительного ответа. Чтобы дать понять, что я занята и разговор окончен, я достала из рюкзака увесистый учебник и уткнулась в него.

– Что за…? – услышала я недовольный возглас Марка. Неужели его удивила толщина книги? Я уже подняла голову, чтобы съязвить, но он уже шёл в сторону Вики и Жана. Они целовались. Отбросив книгу, я побежала следом.

– Что вы тут устроили? – налетел на них Марк.

Вика и Жан отпрянули друг от друга.

«Моралист нашёлся. А сам недавно меня точно также обнимал и хотел поцеловать».

– Мы… Э… – Жан настолько растерялся, что не мог подобрать слов.

Вика была возбуждена и в отличие от Жана сразу нашла, что ответить Марку:

– Мы пара, поэтому можем целоваться, где хотим.

– Может ты ему и трахаться прямо здесь предложишь? – взорвался Марк.

– Если будет невтерпеж, – дразнила Вика взбешенного Марка.

– Посмотри, кого ты выбрал себе в подружки, – он перешёл на Жана. – У неё даже стыда нет.

– Мы просто поцеловались! – оправдывался Жан. Рядом с ним Вика казалась более убедительной.

– Ты завидуешь. Ведь тебе не знакомо такое чувство как любовь, – Вика угодила в цель. Марк сверкнул глазами. – Идём, Жан. Здесь нам делать нечего! – она взяла его за руку и потащила к лестнице.

– Ты мог бы не вмешиваться, – произнесла я, когда Жан и Вика скрылись за поворотом.

– Я не буду отмалчиваться. Речь идёт о моем друге, – рявкнул он. – Мне не безразлично, кто рядом с ним. – Марк ходил взад и вперёд. Он весь источал яд.

– Я не знаю, чем тебе не угодила Вика, но Жан сам её выбрал.

– Он ни черта не видит. Твоя подружка охмурила его ради выгоды.

Он обвинял Вику просто потому, что её недолюбливал. Да, Вика, может быть не идеальна, но она могла полюбить искренне.

– Чушь. Жан обычный студент, – не выдержала я.

– Я бьюсь об заклад, что теперь ни каких дополнительных занятий не будет. Вика оставит эту бесполезную математику. Зачем ей напрягать свой мозг, если рядом Жан. К тому же его отец зав кафедрой по экономике. Не удивлюсь, если она универ окончит с красным дипломом. Ведь на бюджет же она как-то поступила с нулевыми знаниями?

Вика ничего мне не рассказала об отце Жана. Да и все предыдущие отношения строились на расчёте. Я не могла ничего возразить Марку. Но я всё же надеялась, что с Жаном у неё будет по-другому.

– Время покажет, прав ты или… – я не успела договорить, как Марк перебил меня.

– Я буду ждать тебя у общаги в восемь.

Я опешила от его приказного тона. Никто так грубо со мной не обращался. С моим мнением не считались. Конечно, никуда я с ним не поеду. И речи нет. Но когда я хотела выплеснуть своё возмущение, Марка и след простыл.

В общаге я занялась докладом, чтобы отвлечь мысли от Марка. Но у меня ничего не получалось. Всё время возвращалась ко вчерашнему вечеру и сегодняшнему дню. Его требовательному тону. В итоге к восьми часам волна внутреннего возмущения достигла пика. Я решила: я выйду к нему, но не для того, чтобы показать, что я послушная марионетка, а чтобы высказать ему всё, что я о нём думаю.

Я надела кроссы, накинула куртку и решительно вышла из комнаты. Лифт не работал. Мне пришлось спускаться по лестницам. Чем меньше становилось ступенек, тем больше нарастала злость.

Я рывком открыла уличную дверь и устремились к машине. Марк открыл дверцу, чтобы я села. И тут меня прорвало. Я с силой захлопнула дверцу.

– Кто ты такой, чтобы указывать, что мне делать?

– Ещё скажи, что это тебе не нравится? – совершенно спокойно произнёс он.

– Нет. Я ненавижу, когда меня шантажируют. Ты по-другому не можешь общаться?