Арсений Амунари - По следам желаний

Все зашевелились, готовясь к торжественному открытию, когда из главного зала быстрым шагом вышел невысокий мужчина лет шестидесяти в таком же классическом костюме. Лысина разбивала строй седых волос, делая его похожим на профессора в университете. Присутствующие притихли. Он приблизился к выступавшему и тихо что-то сказал тому на ухо. После короткого обсуждения, он так же быстро зашагал обратно, а его более молодой коллега вернулся к стенду и вновь обратился к собравшимся:

– Леди и джентльмены, минуту внимания. Маленькая неожиданность закралась в наши планы и требует немедленного ее решения. Это не займет много времени, а после мы вместе посмеемся на пресс-конференции. Надеюсь, это не испортит Ваши впечатления от посещения выставки, – после этих слов он также отправился в главный зал.

Обстановка в холле быстро изменилась. Люди расслабились, и стали заметны разные группы. В значительном количестве присутствовали журналисты, тихо обсуждающие что-то между собой. Разношерстные туристы в основном пришли парами. Отдельно держались опытные критики и ценители искусства. Их было легко заметить по дорогим костюмам и статусному выражению лиц.

Конечно, ждать я не собирался. Я неспешно прошел сквозь толпу и оказался у входа в главный зал. Молодой худощавый охранник стоял настолько неподвижно, что его можно было принять за картонную фигуру. Бросив последний взгляд на людей вокруг, я поднырнул под красный канат и направился вглубь выставки.

Меня встретил ряд классических бюстов, которые были выставлены словно для заполнения собою пространства. Чтобы пройти дальше, пришлось обойти длинную перегородку. Я выбрал правое направление и быстро понял, что таким образов обустроено все пространство огромного круглого зала: высокие светло-серые перегородки дробили выставку на отдельные участки, создавая замысловатый лабиринт. Благодаря такому устройству создавалась картина, которая меняла свой облик с каждым шагом.

Я двинулся по внешнему кругу против часовой стрелки. Поначалу новая порция бюстов показалась мне столь же непримечательной, как и возле входа, однако первое впечатление оказалось обманчивым. Один из бюстов привлек мое внимание. Надвинутая на глаза пиратская треуголка скрывала два глубоких косых шрама, проходящих через переносицу и правый глаз. Правая глазница ужасала заросшим рваным веком с темными жилками. Плотно сжатые губы и прищур левого глаза делали лицо юноши безжалостно жестоким. Второе лицо было женским, склоненным вниз, с убранными под платок волосами, из живых открытых глаз текли стеклянные слезы. Рядом стояли бюсты нескольких подростков, стариков и ребенка. Каждый из них был по-своему уникален и переносил в застывших формах живую эмоцию.

Пройдя дальше я оказался в окружении ангелов. Они словно олицетворяли собой многообразие человеческих состояний. Радость, раскинув руки, смеялась, подняв лицо к небу. Лицо печали напоминало изрезанную морщинами маску. По рукам гнева стекали ярко-алые струйки. Страх, Вдохновение, Сомнение, Зависть стояли рядом, всем своим обликом передавая заложенный в них смысл.

Очень скоро я потерялся в великолепии гениальных форм. Здесь не было поверхностных работ: каждая несла в себе глубокий образ, детально проработанный усилиями скульптора. Временами я обращал свое внимание на таблички с подписями. Вот миниатюрный Колизей из Италии в его былом великолепии, с полными трибунами римлян, лицезреющих сражение гладиаторов. А этого свирепого викинга создал ирландец. Из Японии прибыли два сражающихся самурая. Одной из самых запоминающихся скульптур стала сирена из Новой Зеландии. Морская воительница балансировала на пенистом гребне волны с трезубцем в руках, возвышаясь надо мной на добрый метр. Боевой оскал обнажал острые клыки, наполняя прекрасное лицо холодной яростью. Судя по дате на табличке, работа была закончена сорок два года назад.

По моим скромным подсчетам, выставка собрала более ста скульптур. Их разнообразие могло поразить даже самых искушенных ценителей искусства. Работы из самых разных уголков мира за последние пятьдесят лет объединились в одной несравненной коллекции. Миниатюрные и огромные четырехметровые создания, одиночные и комбинированные, природа и технологии, древний мир и далекое будущее, реальность, мифы, легенды и фантастика. А главным отличием служила комбинация материалов: камня, металла и стекла.

В своих блужданиях я не заметил, как оказался в самом центре. Легкие перегородки подобно лепесткам скрывали три центральные скульптуры. Каменная фигура духа Жизни выглядела невесомой, несмотря на внушительные размеры. Тонкие линии переплетались вокруг прекрасного лица, которое как будто проступало из под поверхности камня. Фигура Таланта сочетала в себе комбинацию различных металлов и цветов, при этом оставаясь на удивление целостной. Третьей стала хрупкая стеклянная Муза. Ее светящееся вдохновением лицо выражало готовность вспорхнуть, исчезнуть в любой момент, подобно осторожной птице.

Почувствовав чье-то присутствие, я обернулся. В паре метров от меня непринужденно стояла девушка лет двадцати трех в синих джинсах, кедах и бордово-черной рубашке, выглядывающей из-под расстегнутой серой курточки. Длинные темные волны волос собраны в хвост, высокий лоб, правильные, почти безупречные, черты лица, на губах тень улыбки. От нее веяло спокойствием и любопытством. Вновь окинув взглядом ее изящную фигуру, я еще раз отметил необычайную красоту девушки. На секунду ее взгляд встретился с моим, и в моей голове сразу возникла уверенность действия.

– Ради этого определенно стоило пересечь океан, – улыбнулся я, указывая на скульптуры. – Никогда не видел ничего подобного. Даже не думал, что современная скульптура может иметь столько отличий от классической, которая украшает собой дворцы и музеи.

– Томаш действительно был настоящим гением. Искренне не понимал, почему деньги лучше таланта для многих. Он умер год назад, – ее голос звучал мягкими глубокими переливами, словно добавляя объем сказанному.

– Ты знала его лично? – спросил я, по своему обыкновению опуская формальности.

– Да. Мы много общались, когда я была в Польше. Он часто повторял: «Если хочешь знать правильные ответы, научись задавать правильные вопросы».

– Отличное высказывание. Так ты тоже из Европы? – к этому моменту я уже успел перестроить ритм и интонацию своей речи в тон своей собеседницы.

– Можно и так сказать. Я родилась в Норвегии.

– А я – в Англии.

– Первый раз в Штатах?

– Да. Впервые за пределами Европы, честно говоря.

– А ты далеко забрался. Почему Чикаго?

– Появилась возможность отправиться куда угодно, вот я и решил не мелочиться. Отправился подальше от всего, что уже мне известно.