Николай Стрижов - Мы и они

Когда кабинет опустел Захар Константинович снял трубку и попросил его связать с председателем совета директоров Зетта Сергем Петровичем Рудневым.

– Слушаю Захар Константинович.

– Серей Петрович, такое дело. Мне рекомендую вернуть экспедицию. Возникли некоторые риски и через недельку планету придется оставить. Очень сожалею, очень. Такая богатая на полезные ископаемые планет и придется уходить ни с чем.

Сергей Петрович шумно сглотнул. Только этого ему не хватало. Ведь только все наладилось.

– Захар Константинович, не совсем понимаю какие возникли риски? Мне ничего не докладывали. Наоборот у меня сведения, что все складывается как нельзя лучше. Могу я вас попросить о встрече?

– Сергей Петрович извини – очень занят. Может быть недельки через две. Тебя утроит?

– Захар Константинович, я перезвоню через пол часа. Вы не против?

– Звони, конечно. Ты отдай там своим приказ сворачиваться. Министр положил трубку.

Сергей Петрович из разговора с Премьер министром почти ничего не понял. Но у него были идеи на счет цели звонка.

Сергей набрал номер их основного инвестора Вадима Фаворского. —Вадик, срочное дело.

– Слушаю тебя Сереж.

– Там наш Туранчокс по-моему строит дачу и не рассчитал с материалами. Ты бы помог ему. Фирма все компенсирует.

– Еще одну строит? У него и так три. Ну что же нужно помочь старику. Когда?

– Лучше сегодня.

– Хорошо. Там у вас с экспедицией все в порядке?

– Да лучше не бывает. Запасов лет на сто или даже больше. Так что ты постарайся.

– Созвонимся.

Встреча Вадима Фаворского и премьер министра состоялась в этот же день в гостинице Националь.

Министр приехал как обычно с мигалкой и охранником. Вадим уже его ждал в отдельном кабинете для VIP персон.

Он вышел на встречу министру. Они пожали руки.

– Захарка, как рад тебя видеть! Давненько не пересекались. Последний раз на пятидесятилетие министра обороны. Но ты наверно не помнишь?

Министр поморщился. —Да что ты, помню.

– А меня там не было. А! Попался? Попался!

Министр снова поморщился.

– Аха ха, засмеялся Вадим и сразу сделал серьезное лицо. —У меня тут дельце одно к тебе. Я слышал наша экспедиция возвращается. Что там случилось? Почему я ничего не знаю?

– Да, понимаешь, на планете обнаружились Протерианцы и как-то странно они себя ведут. Вот мне силовики советуют экспедицию отозвать. Такое дело.

– Захарка, а мы можем как-то помочь, хорошо помочь так чтобы экспедиция осталась, как мы и договаривались? Сергей Петрович говорит там запасов лет на сто. А это миллиарды миллиардов. В общем очень много. Очень. И мы бы могли тебе материалов на дачу подбросить. Построишь ее из редкоземельных металлов.

– На какую дачу? Не понял министр.

– На четвертую.

– Ах, на эту. Ну что же. Вообще-то я сам не вижу смысла экспедицию возвращать. Наши перестраховываются, как обычно. А так и я считаю грех с такой планеты уходить.

– Вот. Рад от тебя это слышать. Ты завтра перешли мне номер дачи куда материалы везти. Договорились?

Министр кивнул.

– Ну вот и хорошо. Значит поработает еще станция?

– Конечно. Год минимум, как и решили изначально.

– Ну все тогда. Или ты покушать хочешь?

– Да не отказался бы.

– Молодой человек! Щелкнул пальцами Вадим. Принеси ка ты нам меню и бутылочку лучшего коньячку. Понял задачку? Ну что Захарка, выпьем. Вспомним молодость.

Министр был явно доволен.

На следующий день вышло распоряжение премьер министра о продолжении работы экспедиции на неопределенное время в виду того, что явная угрозы экспедиции нет, а вероятность инцидента с Протерианцами крайне мала.

Планету решили назвать Неодим. Как и полагается назвал планету Капитан корабля, который первый сел на планету.

За месяц вся инфраструктура была готова. Все пассажиры заняли места в построенных модулях.

В километре от станции уже были сооружены специалистами компании Зетта несколько вышек для выработки шурфов и первые же результаты бурения были более чем обнадеживающими.

Сергей большую часть времени проводил с бурильщиками наблюдая за их работой. Это было хоть каким-то занятием.

Шурфы бурились методом направленного взрыва. В скважину опускали специальную кассету, взрывали ее и затем выбирали породу. Этот метод значительно ускорял проходку и был разработан и запатентован компанией Зетта.

Яна тоже была не при делах и часто присоединялась к Сергею и они вместе наблюдали за разработкой шурфов.

– Ну что Ян, никаких новостей?

– Неа. Молчат, как партизаны. Каждый день пытаемся связаться – молчат. А здорово, что экспедицию не отозвали!

– Я так не думаю.

– Да все вы безопасники перестраховщики. Тут говорят запасов лет на сто. Ты предлагаешь все оставить?

– Я не предлагаю все оставить. С точки зрения анализа ситуации вообще не имеет значения сколько здесь всего. Пусть даже здесь запасов на миллион лет. Я учитываю только риски и объем запасов на них ни как не влияет.

– Ты про Протерианцев?

– Да.

– Да я же тебе говорила, что мы с ними жили на одной планете год. Никогда никаких проблем не было. Да, я не понимаю почему они не выходят на связь, но какие здесь риски?

– А риски именно в том, что они не выходят на связь. Это неординарное событие. Раньше они с нами контактировали, а сейчас почему-то нет. А если мы причину не понимаем она может быть какой угодно. В том числе, существует риск негативного развития событий. А если он есть, то лучше избежать негативного сценария, а именно покинуть планету.

– Да ну тебя. Всегда есть риски. На любой планете.

– Да, но никогда еще мы не высаживались на планету, не зная точно всех рисков и их вероятности. Никогда. Всегда было понятно, что есть риск разгерметизации скафандра на планетах с неподходящим для дыхания воздухом, риск встречи с дикими животными, риск заражения внеземной инфекцией с которой не справится вакцина, но мы всегда знали что именно может произойти и как минимизировать риски до минимума, а здесь не знаем. Не знаем, что может произойти, а значит не знаем, как риск минимизировать.

– Со своей точки зрения ты наверно прав. Лично я рада, что мы остались. А Преторианцы… мы уже здесь месяц и все нормально. Если бы они были агрессивно настроены они бы либо сказали бы нам либо уже давно напали. Не вижу я никаких рисков.

– Да, может быть и напали бы. Вопрос – есть ли у них здесь на станции ресурсы для нападения?

– Так я же сама видела боевой корабль.

– Нет. Ты еще не видела боевых кораблей. То, что ты видела это так – ерунда, а не корабль.

– Ну и тем более, что беспокоиться. Нет у них значит здесь боевых кораблей.

– Нет это не значит, что не будет. Мы отслеживаем постоянно их переброски. При переброске всегда возникает мощное излучение Ставровского. Так вот они каждый день с определенного момента осуществляют либо отправку либо прием груза. Если они отправляют грузы, то возможно они что-то добывают здесь. Тогда можно объяснить их поведение – они не хотят, чтобы бы узнали, что именно они добывают. А если принимают грузы, то это может быть и оружие и боевые корабли. Судя по всему, у них есть неизвестная нам технология и грузы прибывают прямо на станцию.