Vega Nova - Pink Project

Воронье карканье послышалось снова. Нужно было двигаться вперед и действовать. Усилием воли он заставил себя цепляться руками за куски кирпичей и обломки. Безумно хотелось увидеть живых, хотелось кому-то доверить свою жизнь и надеяться на спасение.

Сердце бешено забилось, когда в нескольких метрах он заметил какое-то движение. Глаза слезились и пекли, он протер их пыльными руками и крикнул. Надежда не угасала. Ответа не было. Он ждал.

Крикнул еще раз. Страх одолевал его. Сжигал изнутри. Рвался наружу, как дикая тварь. Он ненавидел себя за эту трусость, за этот страх, за понимание, что он остался здесь один и потерял надежду. Он трус. Он дрожал и плакал. Это было отчаяние. Отчаяние на грани безумия. Он так хотел жить, он так пытался верить, что конца не будет, он не хотел заблуждаться. Сознание туманилось, он чувствовал гул крови в висках, боль уходила, все отодвигалось на второй план, неслось мимо него бездумным потоком. Он не принимал свою смерть, хоть она была неизбежной…

Крик не был похож на крик человека, это было животное, инстинкты которого обнажились и взяли верх. Ворона взмахнула крыльями и взмыла вверх, горсть пепла поднялась следом. Из этого иступляющего отчаяния его вырвал детский плач. Детский плач. Тонкий голосок. Здесь и сейчас.

Он открыл глаза. Он сомневался, не верил. Сделав усилие, он оттолкнулся руками и полз вперед. Везде был густой дурманящий пепел, он задыхался, но двигался. Плач стал тише. Он не мог говорить, не мог позвать, не мог больше двигаться, но осознание того, что это могло быть живое существо, мог быть ребенок, не оставляло ему выбора. Еще один рывок. И он увидел голубые, словно небо, глаза. Их застилала пелена слез и от этого они казались бездонными. Он замер. Это был ребенок. Живой ребенок. Девочка с пухлыми грязными щечками. Она смотрела на него, не моргая, и была напугана. Она перестала плакать. А он лежал напротив ребенка, засыпанного обломками, среди пепла, и осознавал свою ничтожность. У него нет больше сил. Нет ног. Он потерял много крови. Он ничем не может помочь. Им обоим.

Большой круглый стол, за которым собралась вся семья на праздник.

Праздник так же скучен и пуст, как и разговоры давно не видевшихся и отупевших в своих постоянных проблемах гостей. Они обсуждают новые телефоны, работу и великих боссов, соседей, кредиты и коррупцию. Они возмущены качеством и скоростью своей жизни, но не понимают, что их гложет, прежде всего, отсутствие желаний, мечты, эмоций и вдохновения. Похожие на загнанных в клетку зверей, эти люди, считают себя самодостаточными, высокоразвитыми и хвастаются своими достижениями. Каждый из них давно вырыл себе могилу, и, позируя из года в год на счастливую обложку самого себя, все глубже и глубже зарывает себя в землю.

Маленький мальчик пристально смотрит на волосы своей молодой и недавно отдохнувшей на жарком море бабушки. От нее должно пахнуть заботой и пончиками, ну или на худой конец соленой водой и пряностями, но почему четко слышится только запах сырой земли. Она так глубоко повязла в своих прихотях и мучениях, что корни кладбищенских деревьев, обступивших ее невидимую непосвященному глазу могилу, намертво сплелись с ее бронхами. Она кашляет каждые три минуты и уже пятнадцать лет собирается бросить курить, сетуя на тяжелую жизнь и непредвиденные обстоятельства. И даже если сигареты и душат ее, и причиняют несказанный вред ее ослабленному организму, ее жалость к самой себе, сокрытая глубоко в подсознании и приправленная самоуверенным эгоизмом и пафосом, убивает ее во сто крат быстрее, начиная с самого незащищенного органа – ее больной души. Мальчик видит на ее волосах комочки земли, прищуривается и распахивает глаза… Показалось.

Его мать, унылая и маленькая женщина, с давно потухшими глазами, потерявшая надежду, себя и свое мнение, тяжело опустив голову на руки, бесцельно смотрит на бабушку. Бабушка рассказывает о путешествии, как о походе в туалет. Затасканные фразы, перенятые у кого-то эмоции, вырванные из чужих уст слова, одинаковые жесты. Она непременно хочет нравиться. Всем, кто ее окружает. Его мать, еще молодая и свежая, меркнет в сравнении с этим наигранным опытным маскарадом, она сутуло кивает и улыбается, бессильно изображает заинтересованность и все же проигрывает. Проигрывает, потому что не может остановить этот ненужный ей праздник. Проигрывает, потому что не может дать своему сыну пример искренности и любви. Не может прервать ложь и поток негативных и противных обстоятельств, сказывающихся на ее ребенке, пока еще чистом, как лист бумаги, должным образом. Впитывая ложь, с молоком матери, хлебая притворство и ненависть, эгоизм и зависть, ее сын непременно вырастет достойным внуком своей бабушки. И повторит ее манеры и поведение. А может и сам образ жизни. Мать не хочет этого, но слабость одолевает ее, и отпуская на самотек свою жизнь и жизнь своего сына, она обрекает маленького мальчика принять свою ненавистную и гнусную роль.

Отец мальчика очень велик. В основном, по своим размерам. Он заядлый алкоголик, но тщательно это прикрывает интеллигентной манерой отведать дорогих напитков. Он профессиональный лжец. Он лжет сыну, что не может сыграть с ним в футбол, а в этот момент отнимает у какой-нибудь старушки последний хлеб и последний шанс выжить. Он лжет жене, что должен жертвовать собой, чтобы заработать деньги и прокормить семью, а в это время ублажает сочную не слишком совершеннолетнюю шлюху. Он лжет своим клиентам, что обстоятельства сработали против него, а потом с коллегами делит сорванный куш. И наконец, он лжет себе, что это именно то, чего он хотел добиться в жизни. Эта должность, именно этот метраж дома, этот город и эти люди вокруг, но он настолько низок и жалок, что его четырехлетний сын не хочет его объятий и разговоров.

Маленький мальчик не смог бы выразиться именно этими словами, но он, безусловно, чувствует нутро каждого из присутствующих за столом. Он не понимает своих эмоций и не может с ними справиться, но он хочет бороться против этой фальши. Но он очень мал. И не является авторитетом для напыщенных взрослых. Он проигрывает, даже не успев начать свою борьбу. Как и его мать когда-то проиграла. Как и его бабушка, возможно тоже. Когда была рождена такой же чистой, как белый лист. Как и его отец, который поддался лени и слабости, утратил силу воли и позволил лжи пропитать его до кончиков пальцев. Они все сделали свой выбор. И поддались течению безжалостной жизни, которая бьет и крушит, словно шторм на море, манит в ядовито-сладкие объятия и крепко смыкает толщу своей зловонной воды над головами.

Они все утопленники. Утопленники по собственному желанию, не желающие бороться и осознавать свою слабость. Безвольные, поддавшиеся соблазну и силе обстоятельств, не желающие нести ответственность за свою жизнь, но дающие начало другим жизням. Они рабы условий жизни, их круг давно замкнулся, не оставив и следа от их свободы.