Писака Ежова - Кто я сегодня?

Она сидела, съежившись на полу, прижимая к себе сумку, и дрожала. Она настолько напомнила мне самого себя. Маленького, беззащитного. Что я невольно поддался вперед с намерением ее пожалеть. Но, девушка отшатнулась и подняла на меня глаза, полные не столько ужаса, сколько непонимания. Трясущимся голосом она сказала:

– «З-зз-здравствуйте».

Я не понял, почему она так странно поздоровалась со мной. Словно видела в первый раз. На всякий случай, я промолчал. Она тоже молчала. Минуты две мы смотрели друг на друга, словно изучая. Затем Алина не выдержала и сказала:

– Извините, но я не знаю, кто вы…

Эта фраза настолько меня ошарашила. Выбила из колеи. Спутала весь мой сценарий, что я даже не знал, что сказать. Хотя если честно, в глубине души я был несказанно рад этой внезапной, необъяснимой для меня амнезией. Что могло этому поспособствовать? Я не бил ее… Она не ударялась… Странно. В моей голове мысли крутились, подобно шестеренкам. Хорошо. Допустим. Она ничего не помнит. Не помнит, кто она. Кто я. Да это же только мне на руку! Господи! Я даже ухмыльнулся, подумав о том, как несказанно мне повезло. Мозг работал на полную мощь, придумывая новый план. Отец научил меня быть хорошим актером. Смеяться, когда хотелось реветь навзрыд. Плакать, если тебя на самом деле разбирал смех. Говорить то, что хотят от тебя услышать. Поэтому сейчас я изобразил на лице самый настоящий трагизм и сел на пол. Для пущей убедительности закрыл лицо руками. И мотал головой. План в ней только крепчал, обрастая новыми подробностями как кораллами.

Поломав трагедию пару минут, я убедился, что Алина окончательно утратила способность что-либо понимать. И тогда я выдал первую часть моего замысла:

– Как я боялся этого! Всё было так хорошо… И вот опять. Снова всё по кругу. Твои приступы… Они не прошли… А я так надеялся! За последние пару лет я напоминаю тебе это уже в двадцать первый раз. Тебя зовут Кристина. И ты – моя жена…

– «Кристина…» – Я произнесла это имя, но кроме вибрации голосовых связок, больше ничего не почувствовала. Почему-то в голове всплыло слово: «пенопласт». Какое-то легкое, пустое имя… Повтори его несколько раз и оно раскрошится, распадется на отдельные мелкие части. Сознание не хотело его принимать, но ничего другого мне не оставалось.

Я молчала. Парень напротив тоже молчал, вглядываясь в меня, ожидая, моего ответа. Но, мне нечем было его обрадовать. Пустота… К горлу стал подкатывать плотный комок, и я не смогла его сдержать. Он прорвался наружу потоком слез. Я заревела взахлеб, поджав к себе колени и уткнувшись в них лицом. Мои длинные спутанные волосы падали вниз, закрывая меня, словно занавес, от всего мира. Парень подскочил и обнял меня: «Крис, маленькая моя, не плачь! Я сейчас всё тебе расскажу, и ты вспомнишь. Ты ведь всегда все вспоминаешь!» Он гладил меня по голове, вытирал мокрые щеки, что-то шептал. Но, я уже не слышала его слова.

– «Это какой-то кошмар! Дурной сон. Надо заставить себя уснуть и всё пройдет…» – Я мысленно уговаривала себя, что всё это неправда. Что это может произойти с кем угодно, но не со мной. Что он говорил про эти приступы? Что они у меня случаются часто?! Господи, я врагу не пожелаю этого ощущения! – «Так. Спокойно! Соберись. Если ты будешь лежать и плакать, то уж точно ничего не узнаешь! И не вспомнишь».

Я убрала ладони от лица и высвободилась из его объятий. Он настороженно смотрел на меня, словно не зная, чего ожидать. Я виновато вздохнула и поняла, что лучше уж узнать всё от него, чем мучить в догадках мозг. Который и так уже отказывался мне служить.

– Прости меня! Эти слезы… Они от страха. Я не помню себя. Я не знаю, кто ты. Я не узнаю место, в котором нахожусь. Я прошу тебя, расскажи мне всё. Для начала хотя бы общую информацию.

Парень тоже вздохнул. Заглянул мне в глаза и покачал головой.

– Давай так. Мы сейчас пройдем на кухню, нальем чаю и спокойно обо всем поговорим.

Его рука потянулась ко мне и почему-то испугала меня. Я невольно отшатнулась от него. Он опять мотнул головой:

– Хорошо! Иди сама. Сможешь?

Я кивнула и попыталась встать, опираясь на стену. Меня качало. Голова слегка кружилась, но в целом идти я могла. Тот, кто называл себя моим мужем, пошел вперед, изредка оглядываясь и проверяя, как я. Этот короткий переход из комнаты в комнату меня доконал. Я совершенно выбилась из сил и, опустившись на стул, легла грудью прямо на краешек стола. Пока муж занимался приготовлением чая, я так и лежала. Хотелось разглядеть комнату, и одновременно, не хотелось ничего. Просто так и лежать, уткнувшись лицом в стол. Идеально. Самое то, для человека, который сравнивает свое имя с пенопластом…

Мне показалось, что прошла целая вечность пока передо мной оказалась кружка с горячим, ароматным напитком. Я сразу поняла, что чай свежезаваренный. Листовой, а не пакетированный. Это вызвало у меня слабую улыбку. Я любила именно такой. Пыль из пакетиков вызывала у меня тошноту.

Мужчина, увидев мою улыбку, недоуменно вскинул бровь. Я поняла, что его удивило это. И пояснила:

– Люблю свежезаваренный.

– Ты вспомнила это? – Его зрачки на секунду расширились, затем опять приобрели нормальный размер.

– Нет. Просто мне так кажется. Какое-то подсознательное удовольствие от запаха.

– Да. Так и есть. Ты пьешь только такой чай и не признаешь другого. Ровно, как и я. – Муж улыбнулся.

Я отметила, что мне нравится его улыбка. Такая открытая и располагающая. Даже немного застенчивая. Улыбка хорошего человека. Первый раз за весь сегодняшний день я тоже позволила себе улыбнуться. Мужчина, сидящий напротив, протянул мне руку и сказал:

– Меня зовут Максим. Будем знакомы?

Я протянула руку в ответ, и он крепко пожал ее. Если мое имя никак во мне не отозвалось, то едва услышав его, по телу пробежали приятные мурашки. И я подумала, что он мне, действительно, не врет.

– Очень приятно, Максим! Очень приятно, муж!

– Ну, что ж… Давай начнем. – Макс отхлебнул чай и начал рассказ о моей жизни. Точнее, нашей жизни…

Мои вечера похожи один на другой. В пять часов я выхожу с работы. Минут через двадцать забираю Димку с детского сада. Мы быстро, по-спартански одеваемся и идем домой. Можно сказать, почти бежим. У меня в запасе остается час, чтобы приготовить ужин. Руслан возвращается примерно в половину восьмого. И тогда мы всей семьей садимся за большой круглый стол. С самого детства я мечтала о таком столе. Обязательно круглом. Это объединяет. Подсознательно дает ощущение родства между теми, кто за ним сидит. Поэтому этот стол стал нашей первой совместной покупкой с мужем. И вот уже десять лет радует нас, являя собой олицетворение семейного уюта.