Денис Сажнов - Кодекс ученика

– В доме часто устраиваются собрания, поэтому ничего лишнего, – объяснил Голубь.

Эс-эН кивнул:

– В обществе ведут борьбу два типа сознания. Первый не терпит пустоты и заполняет жилое пространство вещами, стремясь защитить ими себя. А второй тип, наоборот, избавляется от всего лишнего, ценит свободу.

«Странно, – подумал Волк. – Столько денег и возможностей, а обустроиться нормально не могут».

Беседы велись на кухне за стойкой, именуемой кухонным островком. Здесь Лёня ощущал себя, как в производственном помещении.

Лея проводила чайную церемонию. Эс-эН сделал удивлённый вид, услышав, сколько стоит один блин пуэра – пять тысяч евро. Когда вышли с Волком покурить, поделился с ним своими мыслями на этот счёт:

– Китайцы издавна обманывают белых васьков. А Голубь – типичный васёк. Лучше качественного индийского чая ничего быть не может.

Когда вернулись на кухню, сказал Лее, прижав ладонь к сердцу:

– Прости, хозяйка, этот чай слишком хорош для меня. Может, найдется у вас что-нибудь попроще?

– У нас нет попроще, – напряжённо ответила Лея. – Хотя, погодите, у домработницы, кажется, есть в пакетиках. Будете?

Ему выдали кружку с кипятком и пакетик чая. Волк, конечно, тоже попросил кружку.

Чай оказался отвратный, с бергамотом. Но оно того стоило – противник был лишён артподготовки.

Голубь и Лея пили пуэр. Но волшебство чайной церемонии улетучилось.

Волк подумал: «Эта женщина, Лея, полагала, что знает искусство войны, но появился мастер войны, и теперь её самоуверенность тает на глазах».

Эс-эН выдал Алексу и Лее психоэнергетические паспорта, удостоверяющие их духовный статус. Нельзя было понять, что они переживали в этот момент, как будто что-то не так было с их лицами. Эс-эН шепнул на очередном перекуре:

– Если бы я вдруг вспрыгнул на стойку и насрал на ней, они бы никак не прореагировали.

Когда Лея открыла свой паспорт, Волк увидал её сущностное имя – Моль. Ага! Заочный привет от Марго. Ученик счёл бы за честь. А как отреагировала Лея? Шут её знает. Они оба какие-то отмороженные! Может, это и называется, нет души?

На утро Алекс рассказал о трудной, конфликтной ситуации с кем-то из своих партнёров. Эс-эН достал мешочек самоцветов, кинул камни на стойку, каждый размером с фалангу большого пальца, и, взглянув на то, как они легли, посоветовал «не действовать».

Через неделю Эс-эН вновь кинул камни.

– Твой личный камень, – сказал он Голубю, – попал на врата Ветра. Только что начался сезон Земли. Ветер стелется по Земле. Твой партнёр – Вода. Земля впитывает Воду, а Ветер иссушает её. Пора действовать.

Спустя ещё несколько дней Алекс сообщил о победе. Его лицо порозовело. Казалось даже, что с барельефа вот-вот сойдет заколдованный юноша.

– Сработало, Мастер, – сказал Голубь. – Он уступил почти по всем пунктам, и это совершенно на него не похоже.

– Это ещё не победа. Тебе, можно сказать, повезло. До настоящей победы еще далеко.

– Да, сэнсэй! – Алекс неожиданно сделал неумелый, но искренний поклон.

Он почувствовал вещественную доказательность магической силы Мастера.

– В других школах ходят вокруг да около, а здесь решается вопрос по существу, – высказался он на одном из собраний. – Никогда ещё я не встречал такого прямого и явного эффекта. Прошу вас принять моё подношение. Мы это уже обсуждали.

Это был сертификат на владение двадцатью пятью процентами акций центра «Самади».

Мастер не сделал никакого движения навстречу, лишь пристально наблюдал. Лея вибрировала подпиленной струной.

– Вот скажи, Алекс, можно перепрыгнуть пропасть на двадцать пять процентов? – вдруг спросил Эс-эН.

Голубь молчал.

– А на если пятьдесят процентов перепрыгнешь, выживешь?

Голубь раскрыл было рот, но Мастер остановил его мягким жестом – поднял ладонь.

– Вы, наверное, думаете, явился Эс-эН непонятно откуда, кто он такой, всё мраком покрыто, степняк неграмотный, а только вот крутит-вертит, куда захочет. Так? – Эс-эН посмотрел на Лею.

На верхней губе у неё образовалось воспаление, отчего лицо стало похоже на лицо старой императрицы Цы Си. В уголках её глаз вдруг углубились морщинки, и она выдохнула:

– Однако же – аппетиты у вас!

– Способность исполнять желания измеряется самоотдачей, – сказал Эс-эН. – Если ты исполняешь желания, Космос даёт тебе силы для этого. Не нужен мне ваш клуб. Это мелко. Я признаю только искреннее ученичество. Кто ты, Алекс? Ты настоящий? Ты искренний?

Алекс, сжав и без того тонкий рот, переглянулся с Леей. Потом сказал:

– Я хочу быть вашим учеником, Эс-эН, но пока мне не удаётся соответствовать. Не знаю, как исправить ошибку?

– Как ему исправить? – Эс-эН поднял глаза на Лёню.

Лёня ответил без колебаний:

– Пятьдесят отжиманий.

Алекс с готовностью лёг на пол и приступил к отжиманиям. Конечно же, отжимался он неправильно, и не на кулаках, как положено, но все жё это было хоть что-то.

Лёня постеснялся сказать, но Эс-эН слишком был мягок с ними. Просто курорт, а не ученичество.

***

Вскоре Голубь попросил у Мастера паспорт для оформления каких-то бумаг. Эс-эН, не задавая лишних вопросов, дал ему свой зелёный узбекский паспорт с длинношеей птицей Хуммо на обложке.

– Это что такое? – спросил Голубь. – У вас нет гражданства?

– Нет, – Эс-эН пожал плечами. – Как-то не срослось.

– Это всё существенно осложнит, – посетовал Голубь.

– Так в чем же дело? Реши этот вопрос, – буднично распорядился Мастер.

Голубь кивнул головой:

– Сделаем.

И сделал же ведь.

Примерно через месяц новенький, с красной обложкой, с золотым двуглавым орлом, самый настоящий российский паспорт лежал на кухонном островке перед Эс-эНом.

– Вай, шайтан! – восхитился Мастер. – Как тебе это удалось?

Счастливый Голубь расправил крылья, выпятил грудь.

– Фирма веников не вяжет, сэнсэй, – гордо ответствовал он.

Критерием продуктивности Воина является

не факт отсутствия трудностей,

а то, насколько безупречно он с ними справляется.

(из Кодекса Ученика)

Консьерж по-особому сиял. Сквозь его прозрачную улыбку я уловил извивающееся злорадство. Глаза над улыбкой горели холодным торжеством. Когда же Марта поворачивала ключ, дурные предчувствия зашелестели с придыханием в щелях и тёмных углах. Потянуло сквозняком.

Мы вошли. Я зажёг свет. Мастер сразу нацепил свои падишахские тапочки с загнутыми носками и въехал в них к себе в спальню. Мы направились на кухню, и только я включил чайник, как послышался голос Эс-эНа:

– Вы посмотрите на это! – в его интонациях присутствовали нотки, заставившие меня собраться.

Мы поспешили на его зов – дверь в ванную комнату распахнута, из стенного люка тоненьким, но бойким фонтанчиком хлещет вода. На полу уже образовалось приличное озерцо.