Максим Крамар - Пристав. Деньги. Два пенсионера

Рванувшись в сторону, пенсионер почувствовал, как кто-то быстрый и ловкий подставил ему подножку. Уже лёжа на мокрой и знакомой ему траве, Михаил Степанович ощутил холод наручников на своих запястьях. Почему-то он вспомнил зловещее отражение сигареты в золотом кольце.

В кабинет, где на стуле сидела злая пенсионерка, вошла женщина в форме полиции в сопровождении двух понятых – девушек и объявила, что сейчас будет произведён личный досмотр бабы Веры.

– А плявать, досматривайте, чертюки окаянные! – зло бросила пенсионерка.

…

– Отразите в протоколе, что в кармане вязаной кофты Вероники Степановны Горшочниковой обнаружено пожелтевшее бумажное фото, на обороте которого имеется надпись «Дмитрий, Вера и Михаил Мочалины». На фотографии запечатлены три человека: одна женщина и двое мужчин.

Расположившись на заднем сиденье служебного УАЗа, Михаил Степанович понимал, что у полиции имеются прямые улики, свидетельствующие о его причастности к преступлению, им совершённому.

– Согласен на явку с повинной, – обречённо произнёс пенсионер, исподлобья взглянув на огромного опера.

– Вот те раз, Семёныч! Говорю же тебе, сегодня наш день! – заулыбался великан.

Водитель УАЗа начал что-то тихо напевать.

– Гляньте-ка! Да это же наш покойный пристав Булкин! Обалдеть! Так вы, бабуля, кем ему приходитесь? – нетерпеливо спросила пенсионерку женщина-полицейский.

– Внучатый племянник он мне, – буркнула в ответ Вероника Степановна, – Говорила же ему, не трогай меня как родственника, а он всё гнул свою линию. Вот и догнулся-то, окаянный. Убили его, касатика, сволочи!

– Так, бабушка. Признавайтесь: это вы украли из машины соседа телевизор и картошку? – грозно спросил бабулю какой-то полицейский чин в форме.

– Нет, не я это! – с облегчением выдохнула пенсионерка, поняв, что попала в отдел полиции совсем по другому поводу.

…

Через два часа Вернику Степановну отпустили из отдела полиции домой, ограничившись подпиской о невыезде.

Пробираясь по закоулкам родного города, пенсионерка думала, что ей сильно повезло. Ведь могли и «посадить, чего плохого!».

– Я, Мочалин Михаил Степанович, признаю свою вину в том, что украл у своей сестры Горшочниковой Вероники Степановны пакет с форменной одеждой государственного служащего, судебного пристав – исполнителя. Украл пачку пятитысячных купюр, которые она хранила у себя в квартире под диваном. Деньги завернул в какой-то официальный документ, взятый со стола в квартире сестры. В квартиру проник, пока сестра была в магазине, имея дубликат ключей от входной двери. Следил за ней в течение трёх дней, – на одном дыхании произнёс пенсионер.

– Ты что нам чешешь, старый?! – заорал опер на пенсионера.

– Не п-п-п-онял? – всхлипнул Михаил Степанович.

– Ты чё, воровайкой прикидываешься? Ты ж убийца! Зачем пристава грохнул?

– Да не убивал я его! – завизжал пенсионер, – это Верка всё. У неё в квартире уже был труп пристава, когда я проник туда.

– Тварь, замочил человека и мажешься, сука?! – опер замахнулся на пенсионера, – на тебе его кровь и бабки кровавые!

Придя домой, пенсионерка незамедлительно принялась отмывать ванну чистящим средством.

Тщательнейшей чистке подверглось всё: унитаз, кухонная раковина, пол в квартире, стены. А второй пакет с окровавленными вещами пенсионерка решила тайно сжечь у себя на даче, благо сегодня ночью она его не прихватила по пути к мусорному контейнеру.

Прошло два месяца.

Как-то раз, довольно кушая бутерброд с молочной колбасой, Вероника Степановна смотрела программу «Островные новости».

И тут она опешила. Бутерброд выпал из дрожащих рук на ковёр.

В телевизоре она увидела своего родного брата Михаила, связь с которым она не поддерживала уже очень много лет. Брат осунулся, похудел, да и постарел тоже.

– А теперь уважаемые телезрители, репортаж из зала суда. Сегодня был вынесен приговор пенсионеру Мочалину Михаилу Степановичу за убийство судебного пристава-исполнителя. Убийство было совершено с целью завладения форменной одеждой государственного служащего и деньгами, полученными в ходе одного из исполнительных производств, – пояснил диктор.

В кадре появилось детальное фото пятитысячных купюр, завёрнутых в окровавленное постановление о возбуждении исполнительного производства.

– Суд приговорил убийцу к тринадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строго режима!

Как спортсменка-спринтер пенсионерка бросилась к дивану в зальной комнате.

Но заветных купюр под диваном в потайном месте не оказалось.

– А-а-а-а-а-а!!! Тва-а-а-а-а-рь!!! Скоти-и-и-и-на!!! – орала Верника Степановна.

Остатки вырываемых с головы волос куце падали на ковёр.

– Что, что случилось? – вопрошала у водителя автомобиля скорой помощи Ольга Леонидовна, соседка Вероники Степановны по лестничной клетке.

– Да вот, вашей соседке Горшочниковой стало плохо с сердцем. Говорят, что увидела по телику, как её брата судили за убийство, – пояснил водитель.

– Да, переживает, наверное, за брата-то, – отозвалась соседка, сочувственно качая седой головой.

Незаметно пролетела неделя.

В больничной палате на Веронику Степановну нахлынули воспоминания.

Вот она в который раз уже внутренне смаковала воспоминание, как резко пинает Булкина в форме ногой в пах, потом полусогнутого пристава валит на пол подъезда и затаскивает в квартиру. После чего наваливается сверху и душит его своими натруженными с синими прожилками мозолистыми руками. Душит долго и смачно. Душит, испытывая неземное наслаждение. Душит остервенело, возводя сей процесс в ранг добродетели. Душит так, словно, ей это поручили сотни недобросовестных должников, не желающих платить по исполнительному листу. Царапая ногтями кожу шеи, давя коленом в грудину, наслаждаясь зрелищем клокочущего рта жертвы, его вылезающих из орбит глаз. Со сладким упоением слушая глухие и частые удары ног о чистый пол своей квартиры.

Потом уже холодный, она скидывает поздно ночью труп пристава с балкона вниз. А очень рано утром, под легендой выноса мусора, оттаскивает труп подальше – в подвал, и, скрыв следы падения трупа под балконом, бежит домой и срочно звонит в полицию сообщить о страшной смерти честного Дмитрия Ксенофонтовича…

– Папа, ну давай быстрее, а то не успеем, – в который уже раз торопила Алиса медлительного отца.

– Сейчас, доченька, успеем же! – ворчал раздражённый родитель, укладывая портативный гравицикл в чемодан. Недовольно состроив гримасу, папа придавливал коленкой такой упрямый чемодан.

Семья Сидоровых вот уже целых два часа собиралась в столь долгожданный полёт на Луну, ведь у папы наступил очередной отпуск, а значит можно смело лететь на спутник Земли, веселиться там. А потом показывать редкие фото своим друзьям.