Анна Гольден - Четыре гитары

Насупившись, я требовательно звоню в квартиру. Мне открывает счастливая до безумия светловолосая соседка и приветливо машет молотком – если бы Тор был украинской женщиной, то он выглядел бы именно так. На Олесе – обтягивающая чёрная майка с надписью «Nirvana», короткие джинсовые шорты, подчеркивающие красивые загорелые ноги, длинные светлые волосы собраны в растрёпанный хвост.

– Олеся, добрый вечер. Извините, но на время праздников ремонтные работы запрещены, насколько мне известно.

– Ой, Кариночка, доброго вечера, прошу вибачення за шум! Мы с Лёшей увлеклись фэн-шуй, и знаете, мы поняли, почему нашей семье всё время не хватало гармонии! По квадрату Багуа у нас неправильно расположена зона спальни и гостиной, и мы решили, пока праздники и есть пара свободных дней, быстро это исправить! – громко частит Олеся, широко улыбаясь и прямо-таки светясь от счастья. Не иначе, как изучение восточной философии так повлияло на неё. – Мы отправили мальчиков в гости к бабушке с дедушкой, и пока их нет, решили сделать небольшую перестановку. Карина, будь ласка, мы пошумим ещё час или два и на этом закончим! Честное слово!

– А чем именно вы занимаетесь? У меня пропал Интернет за минуту до того, как вы начали сверлить.

– Ой, ой, не может быть! Карина, сейчас, минутку! – смутившись, виновато отвечает блондинка и кричит мужу вглубь квартиры. Пока они пытаются вникнуть, что произошло, я переминаюсь с ноги на ногу, стоя на сквозняке в холодном предбаннике. Наконец, на пороге появляется муж Олеси, Лёша, и виновато извиняется:

– Карина, прошу прощения, я каким-то образом повредил наш Интернет-кабель, а у нас, видимо, они взаимосвязаны. Я обязательно вызову мастера, чтобы завтра всё починили.

Всем своим я стараюсь не показывать недовольства, которое вызвала у меня эта ситуация. Оставить меня на целый вечер без возможности работать! Это совершенно никуда не годится: я не могу позволить себе потратить столько времени впустую. В офис мне ехать запретили, поэтому ничего не остаётся, кроме как искать себе альтернативное рабочее место на вечер. Я сухо прощаюсь с соседями, пожелав им в новом году обрести гармонию в своих начинаниях – как бы эти поиски просветления и дальше не наломали дров.

Можно было бы поехать на рабочую сессию к Ларе, но та на новогодние праздники перебралась к своему нынешнему бой-френду и до Рождества планировала пожить у него в атмосфере сказочной романтики. Я сажусь за барную стойку и допиваю остывший кофе с осевшей пенкой.

На часах нет и шести. Можно было бы выбраться в центр и отыскать там какую-нибудь приличное кафе с большим столом, розеткой и неограниченным доступом к кофеину. В студенческие годы я любила выбираться в кофейни и писать там конспекты лекций и готовиться к экзаменам: почему-то гремящие тарелками официанты действовали на меня успокаивающе. Ну и, конечно же, так как сотрудников общепита очень волновал вопрос их заработка, я не оставалась без внимания и всегда была накормлена. Со временем, когда я устроилась на постоянную работу и у меня появился свой кабинет, я оставила кофейни для подрастающего поколения хипстеров и влюбленных парочек. Но почему бы на один вечер куда-то не выбраться? Я быстро собираю дорожную сумку, положив туда ноутбук, записную тетрадку и ручку и достаю из шкафа первый попавшийся на глаза комплект: тёмно-серое платье и коричневый пиджак. Для рабочего вечера вполне подойдёт.

Я старательно расчёсываюсь, очередной раз радуясь тому, что густую копну чёрных волос до сих пор не тронула седина. Я долго крашусь и особо кропотливо маскирую синяки под глазами – мне определённо нужно больше спать, иначе в скором времени косметика будет не в силах скрыть этот океан недоспанных часов. Хотя не буду лукавить, они не сильно портят меня. Я с улыбкой кладу на место пушистую кисточку для румян, мысленно поблагодарив родителей за то, что я унаследовала от них аккуратные черты лица, высокий лоб и узкие скулы.

Я набрасываю на плечи шубу и с минуту принимаю решение, ехать на машине или воспользоваться метро. Если я остановлю выбор на хорошем гастропабе, грех будет отказать себе в бокале вина – и в любом случае я могу вызвать себе такси. Минутное терзание, и ключи от «Ауди» остаются висеть на гвоздике в прихожей.

Пока поезд везёт меня в сторону центра, я озадачиваю себя мониторингом всех вкусных заведений на Маяковской: из всех районов центровой Москвы к улочкам именно этой станции метро я питаю особую симпатию. Помню, раньше на Большой Грузинской работал очень уютный винный бар: там варили самый вкусный глинтвейн, а их шеф-повар даже из самых банальных продуктов мог приготовить произведение искусства. Мысль о горячем вине и вкусном ужине привносит позитива в мой сумбурный день, в котором всё складывается не так, как я планировала.

На протяжении всей поездки меня преследует неприятный запах сырости и чего-то сгнившего, и сколько я не пересаживаюсь из вагона в вагон, он не улетучивается, а становится только сильнее. Немногочисленные пассажиры, сидящие в вагонах, мрачные и насупленные: их лица настолько неприветливые, что, кажется, будто мы едем на каком-то ритуальном поезде, и сейчас нас доставят на панихиду. И это – в разгар новогодних праздников, когда вся страна отдыхает, набивает животы жирной едой и тратит тринадцатые зарплаты. Пока поезд гудит в туннеле, я ловлю в тёмных стёклах своё отражение – и почти остаюсь довольна своим внешним видом за исключением ужасной сумки для ноутбука, которую мне подарили при покупке очередного гаджета. Она безвкусного цвета фуксии, и в неё не помещается почти ничего, кроме пары блокнотов и ручек. Из-за этого приходится набивать карманы шубы остальной важной мелочёвкой, вроде телефона и ключей от дома. Из-за этого со стороны я выгляжу так, словно нахожусь в положении – этакий милый мохнатый кенгуру. Другой более подходящей сумки у меня нет, ровно, как и нет времени купить себе что-то другое.

Наконец-то отвратительная подземная ароматерапия, которая чуть не доводит меня до рвоты, заканчивается, и из душного помещения метро я с облегчением выныриваю на гудящую улицу. Садовое кольцо встречает меня старыми домиками вперемешку с новейшими стильными зданиями офисов. На поверхности города, в отличие от мрачного подземелья метрополитена, праздничная атмосфера ощущается на все сто: жители города, увешенные со всех сторон пакетами, словно новогодние ёлки – шарами, возбуждённо переговариваются, смеются, фотографируются на фоне новогодних инсталляций. Карнавальные маски, коробки с подарками, уличные фонари, стилизованные под праздничные бокалы – все они мигают, искрятся, светятся на фоне ночного неба. Я, как и многочисленные прохожие, останавливаюсь на минутку-другую, чтобы оценить труд людей, потративших не одну ночь, чтобы украсить наш город к праздникам. Зачарованная этой красотой, я делаю пару неудачных фотографий: получается не очень красиво, потому что на снимках мигающие огоньки сливаются в безликую светящуюся массу, на которой не видно искр и перехода цвета.