АЛЕКСЕЙ МИХЕЕВ - ЛЕНИН ЖИВ!

– Я б им предложил альтернативный проект продвижения в президенты Вила! – не удержался Дима. – В музее «Мосфильма» есть один экспонат – реальный велосипед Ленина домавзолейного периода. Для усовершенствования данного экспоната предлагается вживить в аутентичного Ленина механическую конструкцию наподобие терминатора, и пусть он по мавзолею разъезжает на своем байке и картавит! Будут «Байки из склепа-20**».

– Имидж ему и без наших наработок создадут – лысину оближешь! Если принять во внимание всех идиотов и людей с короткой памятью по стране, то этот проект кажется вполне осуществимым, – высказался Вася.

– Править государством будет либо сам оживший, либо одна его голова, которой подберут новое тело. У нас нет детальной информации о планах Тайной Власти, и все же голову Вила мы должны выкрасть этой ночью! – подвел итог Руглов.

– Ах! – вскрикнула, не удержавшись, Светлана.

– Но ведь мавзолей относится территориально к центру – это ваш район… – наивно и несколько робко заметила Алиса, поправляя ремень-«патронташ», съехавший вниз.

– Шутку оценил, – в интонации Руглова послышалась сталь. – А если серьезно, то нужны будут лучшие бойцы сегодня. Пусть даже некоторые из них не вернутся назад. Игра стоит свеч. Мы не должны стать рабами!

– Это будет самая наша масштабная акция… – мечтательно прошептал Стас.

– Сто бойцов ради какого-то лысого педика! – угрюмо заметил Митя.

– Во-первых, он не педик, – поправил Василий. – Во-вторых, ты только что – ненамеренно, разумеется – оскорбил секс-меньшинства.

– А вот и нет! Ведь чем гомосеки отличаются от педрил? Гомосексуалисты – те, кто тычат члены друг другу в задние проходы и ротовые полости. А пидорасы – это те, кто смотрят со стороны и излишне драматизируют происходящее.

– Вину осознал, исправлюсь. Буду верно денно и нощно бить гомофобов и расистов, – покорно склонил голову Вася.

– Хорош трепаться! Нас такие дела ждут, а вы языками мелете… Надо бойцов распределить, – вмешалась в полемику Света.

– Дело говорит девка! – согласился и Стас. – Расскажите подробнее о сути операции, Григорий Георгиевич.

– Операция наша называется «Булгаков».

– Чтоб никто не догадался, – понял Вася.

– Да. Современная Москва не читает даже Мастера, и о судьбе головы Берлиоза после усекновения не имеет обычно ни малейшего понятия. А голову эту таки выкрали соратники Воланда… В нашем случае в их роли выступят лучшие эновцы. Расположение сил остается на ваше усмотрение. Оружие не палить до последнего момента. Никакого метро. Автомобили ставить в переулках у Тверской. Голову отрубит Вася. Меч недавно выковали как раз.

– Думаю, миссия понятна. Будет вам, Григорий Георгиевич, к пяти утра голова Ильича на блюде, – вставил Стас свое весомое слово.

До метро шли тремя группами. Василий оказался в обществе дам. Возле стены Виктора Робертовича Цоя несколько неформалов стояли и слушали, как некий пацан фальшиво орал под расстроенную шестиструнку песни Юрия Шевчука. Подошедший паренек протянул бейсболку и попросил у них денег. Алиса сунула в головной убор десятку. Вася поморщился:

– Современный Юра Шевчук, борец с виртуальными ветряными мельницами, мне представляется некой Пугачевой от рок-н-ролла: так же, как и она, он был когда-то актуален, и точно так же, как и она, стал почти что клоуном. Его наезды по поводу отсутствия свободы возможны только благодаря свободе.

Алиса независимо хмыкнула. Неформалы пили и курили. К сожалению, было слишком людно. В разговор вступила Света. Она обратилась к Васе:

– Знаешь, каких бухарей и курящиков я больше всего ненавижу?

– Запойных?

– Нет.

– Безмозглых?

– Нет.

– Идейных?

– Снова мимо. Больше всего ненавижу тех, которые внедряют в сознание «миф о жвачке и экологической ситуации».

– Что еще за «миф о жвачке»?

– Они придумали, что жвачка вреднее алкоголя и никотина. К тому же в современных экологических условиях, по их мнению, нельзя сохранить здоровье. А раз так, то некурящим трезвенникам, жующим жвачку, нечего хвалиться. При этом сами такие философы продолжают и пить, и курить, и жевать жвачку.

Василию нечего было возразить наблюдательной подруге. Он поехал на метро один. Нужно было зайти домой, взять меч, потом лично собрать «основу».

Поезд прибыл на его станцию. Дочитав «Месяц в Дахау» до свадьбы героев, он закрыл приложение и, помогая рукой вяло открывавшимся створкам, выскользнул из вагона. Выйдя из метро, под февральской капелью направился к остановке наземного транспорта.

В больших круглых новообразованиях на ушах зазвучала «Like It Like That» от «Girlschool». Эта вещь всегда настраивала его на дружелюбный лад.

Впереди – девушка, на вид двадцать с небольшим, смотрит прямо на него – видно, что собирается обратиться. Приподнимая правое полушарие наушников, brahma_stoker с любопытством оглядел ее. Удивительно красивое лицо и грязь под ногтями. Легкий запах давно не мытого тела.

Возможно и надуманный, диссонанс формы и содержания приковал внимание не столько завуалированным выражением презрения к общепринятым регламентациям и условностям, сколько рифмовкой возникшего из ниоткуда образа с текстами только что прочитанного Сорокина.

– Дашь телефон? маме нужно позвонить! – в просьбе – чувство собственного достоинства, во взгляде – уверенность и легкая «сумасшедшинка». Ну да, он уже понял, что к нему подошла представительница той породы людей, что всегда интересовала Даниила Хармса. Времени до вечера было полно. Он стал набирать под диктовку цифры номера, всё же остерегаясь отдавать мобильник в руки незнакомого человека. В обычной ситуации он, возможно, вообще бы прошел мимо, но тут и предчувствие, и желание расслабиться перед серьезнейшим делом, и литература, и музыка, и настроение так удачно наложились друг на друга, что получившийся в результате узор казался слишком благоприятным знаком метафизической мозаики, чтобы просто быть проигнорированным. Видимо, он слишком поддался магии ситуации, и поэтому, набирая номер, ошибся в одной цифре. Она сразу же заметила это.

– Дай я! – попросила весьма нетерпеливо, присовокупив: – я тебе свой дам.

«So don‘t be nervous and don‘t be shy!» – воодушевляюще пропела вокалистка в плеере, наушники от которого болтались на шее и всё еще играли музыку, и Вася, решив не спорить, прохладно обронил, передавая аппарат:

– Звони.

Приняв мобильник и удовлетворенно проследив за перекочевавшим в чужую руку «залогом», девушка позвонила. Долго не отвечали.

– Не берет?

– Сейчас возьмет… Гляди, что таджики сделали! – воспользовавшись паузой, она засучила рукав, показывая внутреннюю сторону левого предплечья, на которой относительно недавно была жестоко прорвана или порезана вся средняя часть: свисала лохмотьями кожа, обнажились ткани. Выглядело это, будто кто-то выбрал в качестве объектов поп-арт-иллюстраций произведений Сорокина живых людей.