Эльшан Таривердиев - Однажды над городом. Роман

– А жена у него есть?

– Этого никто не знает. Честно говоря, не интересовался.

– Думаю, что нет! – Антон выдал предположение. – Больно ревностно он относится к моему здоровому желанию знакомиться с девушками. То, что он имел в виду, – это правда: женщины – моя слабость. Но, смотрю, с местными девушками замутить не получится, они у вас больно серьезные.

Ахмедов, улыбнувшись, выдал мысль:

– Начну с того, что наши девушки не заморские зверюшки и не кусаются. Всего лишь относятся к знакомству с парнями очень серьезно, таковы правила, точнее традиции. Не знаю, правильно это или нет, но просто погулять не получится, надо непременно жениться.

Синицын, сдвинув пилотку, почесал затылок. Было видно, что молодой человек озадачился, а спустя мгновение, слегка сожалея, сказал:

– А девушки у вас красивые, но больно тихие и даже покорные, точно не повеселишься.

Чуть погодя Антон оживился:

– А та женщина, которая в подъезде нашего старлея осадила, интересно, замужем?

Ариф резко поднял голову, прекратил работу, дружелюбная улыбка слетела с лица. Заметив изменения в настроении однополчанина, Антон расправил плечи и перепуганно выпрямился.

– Я что-то не то сказал?

Ариф крепко сжал пулеметную ленту. Сработал инстинкт поборника чести близкой ему женщины. Полулегальное нахождение Ахмедова на крыше своего дома остудило его пыл, он опустил голову вниз и пробурчал:

– Она же сказала, у неё муж на фронте.

– И конечно же, дети есть, – торопливо выдал Синицын, дабы снять не совсем понятную напряжённость. – Ариф, земляк, ты ничего не подумай, я так, к слову о ней спросил.

Ахмедов тоже в свою очередь предпринял шаги, чтобы вернуться к атмосфере дружелюбия.

– Всё, забыли, друг, с кем не бывает…

Спустя время работа, вероятно, наскучила Антону.

– Я прогуляюсь немного, – распрямив спину, сказал Синицын. – Пройдусь, здесь такая протяжённая крыша, аж на две улицы хватит. За всеми разговорами я не заметил, как вокруг красиво, ко всему же тепло и солнечно.

На минуту Арифу показалось, что он обидел Антона своим грозным преображением. «Парень один, в чужом городе, а ведь где-то его ждут родители и беспокоятся о сыне, а я так надулся на него», – Арифа мучила совесть.

– Антон! Хочу показать тебе город! – Ахмедов проявил инициативу.

Бакинец протянул руку и пальцем указал на ту часть города, откуда исходили клубы чёрного дыма. – Там добывают нефть! А там песчаные берега Апшерона, у многих горожан на побережье имеются дачи.

– И можно купаться?! – восторженно воскликнул Антон. – Какая красота! Давай, как-нибудь сходим туда, – Антон расстегнул верхнюю пуговицу гимнастёрки.

Парень грезил морем, вероятно, представил себя на песчаном берегу.

– Обязательно поедем, вот только победим фашистов и съездим. А там наш знаменитый парк отдыха – Бакинский бульвар.

Синицын взволнованно задышал.

– Там, наверное… – Антон не договорил, Ахмедов его понял.

– Да, ты прав, по бульвару гуляют красивые девушки.

– И парни, которые могу «причесать», – Антон уместно вспомнил шутку командира.

– И они тоже, – Ариф улыбнулся.

– У тебя девушка есть? – с нескрываемым интересом спросил бакинец.

– Есть и много, но только я жениться не тороплюсь. Ты правильно про меня подумал – я несерьёзный человек.

Чтобы не развивать тему женитьбы, к чему Ариф всегда относился более ответственно, чем его сослуживец, он повёл питерца на другой конец крыши.

– А вот там я родился, в тех маленьких домах, – Ариф указал на старые кварталы города.

– А почему дома такие маленькие и хаотично построены? – удивился Антон и поморщил нос. – У нас в Питере таких нет, у нас проспекты, а не улочки. И как в таких домах можно жить, в них же темно. Получается, сосед видит из окна только своего соседа.

– И совсем не темно, – возразил Ариф. – Так мы укрываемся от ветра. Я слышал, что и в Ленинграде много домов, построенных в форме колодцев.

– Эти дома даже близко не стоят к питерским! – Синицын сморщил лицо. – У нас подобные… вряд ли встретишь. И смотрю, крыши домов покрыты чем-то непонятным.

– Это битум – материал из мазута, и другого материала для покрытия крыш здесь нет.

– А пожары у вас бывают? Нефть же горит, и если полыхнет, мало не покажется.

– Типун тебе на язык, – перепугавшись, выдал Ахмедов. – Что ты такое говоришь? Не дай бог! Там же люди живут!

– Да я так, к слову! – виновато оправдался Антон. – Я до войны пожарным подрабатывал и знаю, как это происходит. Действует, как принцип домино.

– Нет, у нас люди бдительны и осторожны со спичками, – Ариф сознательно допустил паузу. Он искал глазами крышу отчего дома, чтобы убедиться, что дом на месте и всё с ним в порядке, а разговоры Антона – это всего лишь разговоры.

– Ариф, я пойду погуляю, развеюсь, а если что понадобится, только свистни, – последние слова Антон произнес повернувшись спиной к бакинцу, взгляд парня устремился на проезжую часть, где по улице шествовали девушки в военной форме, сопровождающие заградительные аэростаты.

Ахмедов не возразил Антону, а лишь улыбнулся молодому человеку, который наперекор предупреждениям старшего лейтенанта пытался уличить момент для знакомства хоть с какой-нибудь девушкой.

Ариф, вернувшись к пулемету, вдруг осознал, что и ему выдался шанс попытаться дать о себе знать жене, пока Антон занят сердечными делами.

«Но как это сделать? – подумал Ариф. – Постучаться в дверь и напугать детей, и своих, и Имрана. Заглянуть в глаза Сураи, не зная, как оправдаться. А ещё любопытные соседи, а с этими как быть?!»

И Ариф придумал. Он лег всем телом на самый край карниза и свесил голову, чтобы рассмотреть балкон своей квартиры. Но ему не удалось высунуться настолько, чтобы быть видимым для тех, кто на балконе.

***

«А ну, быстро садитесь за уроки! Отца на вас не хватает, совсем распустились!» – на балконе появилась Шаргия, она общалась с детьми, развешивая бельё.

– Шаргия, Шаргия, – вполголоса произнес Ариф. Женщина не слышала, она напевала знакомую мелодию и была вся в своих мыслях.

– Шаргия! – Ариф громче назвал имя жены.

Пение тотчас же прекратилось. В следующую секунду из-под карниза Ариф услышал перепуганный голос жены:

– Ариф? Я тебя слышу? Это ты меня зовешь?! Не зря я тебя сегодня видела во сне. Боже мой, ты погиб, и зовёшь меня с того света, мамочка, тебя больше нет! – женщина была близка к истерике.

– Успокойся милая, я здесь, рядом! – волнение переполняло Арифа.

– Нет, нет, я тебя слышу, но не вижу, значит, ты умер и говоришь со мной с небес, – разум женщины был охвачен мистикой и отказывался воспринимать призывы живого мужа к спокойствию. – Ой, родимый, как же мы теперь без тебя!.. – Шаргия не унималась.