Джейн Гук - Живые и мертвые. Сборник рассказов

Я удивленно наблюдал за его действиями. После такого завтрака, мой друг, словно похорошел. Его глаза стали ярко желтыми и сил у него прибавилось. Он больше не шел, сгорбившись, и даже произнес фразу:

– В следующий раз завтракаешь ты.

Меня это изумило, ведь я до сих пор так и не смог ничего произнести вслух. Этот тип был намного сильнее меня, и, как мне показалось, не лишен благородства, поэтому я решил держаться рядом.

Мы долго брели по автомобильной трассе, встречая брошенные машины на обочине.

Мне хотелось узнать о судьбе моего нового приятеля, но я не мог ничего произнести, словно у меня отсутствовал язык. Мой друг тоже молчал.

Вскоре озноб начал возвращаться ко мне и с новой силой причинял муки. Моего друга стало тоже заметно потряхивать. Видимо, и ему было холодно.

Так мы дошли до села.

Еще на тропинке, ведущей к населенному пункту, мой товарищ ускорил шаг, а его глаза заблестели, словно он предвкушал что-то грандиозное. По мере приближения я уловил невероятно аппетитный запах, исходящий отовсюду.

Природу запаха я понять был еще не в силах и пока я принюхивался и размышлял, мой друг ворвался в близлежащий дом. Я кинулся следом и стал очевидцем удручающей картины: прямо посреди гостиной на разложенном диване лежал больной человек. Его состояние полностью совпадало с внешним видом, а потому его плохое самочувствие не вызывало никаких сомнений. Почуяв неладное, мужчина хотел было завопить от ужаса, увидев на пороге своего дома здоровенное чудище и меня, похожего на призрака, но зашелся сильным кашлем. Меж тем запах, разлившийся по комнате, настолько опьянил меня, что на какой-то момент я перестал слышать вопли несчастного вперемешку с удушающим кашлем. В ту секунду все, чего я жаждал – это наброситься на бедолагу и вгрызться в его плоть! От такой мысли у меня закружилась голова.

Очнулся я, стоя на коленях, и с открытой пастью над его шеей. Какая-то сила внутри меня не позволила мне совершить насилие над этим человеком, и я застыл в соображении, что к чему, проворачивая со скрипом мои почти умершие шестеренки в голове.

Вот тогда то я и понял, что не смогу получить удовольствие от подобной охоты. И хотя передо мной лежало немощное существо, уже обреченное на смерть, минуты жизни которого были сочтены, вопреки всем доводам в пользу того, чтобы утолить терзающий меня голод, я не смог совершить убийство.

Мой друг тоже медлил. Он приблизился к несчастному, вглядываясь ему в глаза и дыша над больным, капая своей слюной, словно над аппетитным куском мяса, но никаких действий не предпринимал.

Пока я наблюдал за этой картиной, во мне боролись страшная жажда хотя бы кусочка этой плоти с оставшимся пережитком человеческой морали.

Мой друг, видимо, тоже был из высокоморальных. Он постоял над этим до смерти испугавшимся больным человеком и отошел в строну, отвернувшись, но все еще облизываясь. Взглянув на меня своими яркими желтыми глазами, он, будто застыдился своего постыдного намерения и бросился по лестнице вниз. Я направился следом, но поспеть за ним не смог. Я упустил его.

Побродив немного вокруг этого дома, я заметил еще одну деревянную постройку, из которой пахло не менее аппетитно. Аромат пьянил и манил меня.

Войдя внутрь, я наткнулся на своего друга. Его было легко узнать по крупной комплекции и ярким желтым глазам, которые так и сверкали в темноте. А еще, почему-то у него сохранилась пышная густая шевелюра на голове в отличие от моих некогда привлекательных волос.

Своего друга я застал за поеданием крупного животного, кажется – лошадь. В темноте трудно было разобрать. Друг вгрызался в ее плоть и с вожделением жевал сырое, но далеко уже не свежее мясо, потому что по моему острому чутью, развившегося так внезапно, животное было давно мертво.

Трудно объяснить, что мною тогда двигало, но удержаться я не смог или не пожелал. Я накинулся на труп животного, и мы оба наелись до сыта. Сразу же пришло ощущение силы. В помещении оказалась еще одна лошадь, но живая. Она фырчала и бешено вдыхала опасность своими ноздрями.

Мы не стали трогать живое животное и покинули загон.

Из дома, где был еще жив не тронутый нами хворающий, снова раздался крик. Мой друг поспешил на звуки.

Следом влетевши в уже знакомую комнату, я увидел нечто, повергнувшее меня в ступор: двое мужчин на вид, сродни нашего, глодали руки несчастного.

Мой друг отшвырнул нападавших и разом повыкидывал их из окон. Я выглянул наружу проследить за преступниками. Те двое, изрядно порезавшись стеклом, как ни в чем не бывало, поднялись и поковыляли прочь.

Мой товарищ стоял и смотрел на умирающего. Когда тот наконец, испустил свой дух, мой друг, не спеша подошел к нему, вцепился руками в его голову, жадно раскрыл свою пасть и замер, словно засомневался в правильности своего выбора. Через несколько секунд он недовольно отшвырнул от себя мертвое тело и с обреченным видом пошел к выходу…

Мы снова долго брели по проселочной дороге. У меня вернулась головная боль, озноб и силы покидали меня. Мой друг тоже замедлился, видимо, он ощущал что-то похожее.

Через несколько часов мы дошли до новой деревушки. Один из домов догорал, а из соседнего доносился вопль. Мы заторопились на звуки, но быстро передвигаться не получалось. Наконец, войдя в дом, мы поняли, что опоздали.

Выброшенные из окна моим товарищем доходяги, в компании каких-то новых похожих на нас людей, терзали несчастную женщину. Мой друг хотел их разбросать по сторонам, но ввиду мышечной слабости по причине голода, его сил хватило только на одного. Тот остервенело огрызнулся и снова припал грызть конечности потерявшего сознание человека. Он рвал мясо и торопливо его жевал, словно пугливый зверек, жадничая своей добычей. Другой бросился к шее жертвы и разом перегрыз ей жилы.

Несчастная скончалась очень быстро. Мне на секунду показалось, что он это сделал специально, дабы положить конец ее мучениям. Видимо, его тоже не особо радовали страдания. Но после этого он с таким же вожделением последовал примеру других, позволив себе насыщаться любимым блюдом.

Запах нас одурманивал до того, что горло сводило от желания вкусить этот деликатес. Но мой друг, постояв с полминуты, кинулся прочь из дома, будто боялся, что сорвется, а я последовал за ним.

На крыльце он снова пропал, и я решил подождать. На этот раз мой приятель вылез из подвала дома.

Каким-то чудесным образом в его руках оказалась крыса. Он решительно откусил ей голову и протянул дохлое тельце грызуна мне. Я с вожделением впился зубами в мягкое и ароматное мясо зверька. Теплая кровь обожгла мой рот, и я глотал ее, словно живительный эликсир. Силы возвращались ко мне. На сегодня крыса была единственной нашей провизией, поэтому мне пришлось остановиться и вернуть остатки моему другу, который все это время пялился на меня, предвкушая, когда же жертва вернется к нему. В его руках крыса буквально исчезла…