Эльвира Шабаева - Мастер пера. Выпуск 1

И течет безмолвно радостью нечаянной,
Стужею не скованный, небольшой ручей,
Ждет, как неприкаянный, с верою отчаянной
Солнечных, весенних, золотых лучей.

Чтоб мелькали зайчики по воде весёлые,
Пробиваясь радужно в зелени ветвей, —
И ни тени нет чёрной меланхолии,
Несмотря на время звонких январей.

Молодильный цветок, колокольчик лесной:
Удивительный, чистый, красивый!
Изумрудной, чарующей, майской весной
Обладаешь таинственной силой.

На зелёное лоно головки цветов
Ты склоняешь светло и покорно,
Аромат источаешь такой, что нет слов!
Ландыш, нежность к тебе чудотворна!

Символ вечной и верной, прекрасной любви
Белоснежностью цвета подчеркнут,
Жемчугами-слезами ты благослови,
Задыхаемся мы от восторга!..

Стираются черты воспоминаний,
И легкой шалью опадают наземь,
С улыбкой грустною былых мечтаний
Изящной ручкой поправляешь пряди.

И звуки вальса нежно и лирично
Плывут красивой медленной рекою,
Как будто Летой древнею, античной
Влекут воспоминанья за собою.

Изба́лована ласковой судьбою
Волшебных грёз и сладостных терзаний,
Глаза лучатся прежнею любовью,
Теплом и солнцем трепетных желаний.

Последний звук чарующего вальса
Угас… К себе мелодией не манит.
Задернут тёмной, кружевной вуалью,
Стираются черты воспоминаний…

Я признаюсь в любви ей искренне,
Поймав ресницей паутинки проседь,
Смеюсь, целую и игриво тискаю
Свою любимицу – чихающую Осень.

И ритуалы станут философией,
Когда, вдыхая зябко аромат,
Мы с Утром сонным пьем ванильный кофе
И, обжигаясь, курим шоколад.

И рвется в Новь душа, ловя страницу,
И ластится с судьбой рука
По листьям с терпким запахом корицы
И золотистым цветом коньяка.

Она была нежной и странной немножко,
Не верящей в чувства, обиженной ложью.
Когда оставляли надежда и силы,
У Бога защиту с поддержкой просила.

Она не стеснялась открытого чувства,
В ней страсть пробуждалась любовью к искусству.
От скуки устав неприятных моментов,
Её голова была счастлива с ветром.

И спрятав под хрупкостью тайную силу,
Любила людей, ничего не просила,
И, следуя вере, заложенной в генах,
Шептала: «Спокойно!», узнав об изменах.

И веря улыбке её, слову, взгляду,
Все больше людей оставалось с ней рядом.
Жила, изумляла и рушила правила
Друзьями от Бога, любовью от дьявола.

Напоказ выставляя гордость,
Врозь с навешенным ярлыком,
Режет правду она уверенно
Острым, как каблук, языком.

Защищается пташка,
Потому что ей страшно!

Пятый угол ища, как спасение,
В кулачок хрупкий вложена страсть,
Лихорадочно ищет расщелину—
Пробежать! Пролететь! Не упасть!

Защищается пташка,
Потому что ей страшно!

Бьется пташка, неся свою ношу,
Принимая на плечики крест,
Смысл не видя в калейдоскопе
Перемены имен, фраз и мест.

Еще не время забывать про ересь,
Пускай анархия раскинет снасти,
Водоворотят рваные безумства,
Играют рифмы, рвутся ноты в страсти.

Все чаще равнодушие приходит,
И удовольствия бодрят отчасти—
Потише, поспокойней, поуютней.
Утихли ноты, только рифмы – в страсти.

Закутались в клубочек шерсть и сырость,
Не интересен крик системы власти.
И бес в ребро скорей всего не тюкнет—
Спокойны рифмы, тихи ноты, стихли страсти.

И счастлив будет дар имеющий,
Сумевший отобрать из грязи сласти,
И сохранивший в чистоте и правде
Невинность рифм, ритм нот, движенье страсти.

В бесстыдных помыслах душа покается,
Воспоминанья скроются в тоске,
Обрывки прошлого в ногах валяются,
Сбивая с ритма жилку на виске.
Затянется неловкое молчание,
И тишину нарушит хруст фаланг—
Вернулся вновь нежданно и нечаянно
Потертый и ненужный бумеранг.
Он дерзок был, не верил в обещания
И смело споры начинал с судьбой.
Прощен. Отпущен. Не найдя признания,
Растает снова в выси голубой.

Не тяни руки пафосно к небу—
Быть актером плохим очень грéшно!
Оголи, невзначай, свою жилу,
Я сама ее вытяну нежно.

Растяну ее до крика скрипки,
Мы сыграем, как два неумехи,
Задыхаясь от приступов смеха
И нервируя критиков строгих.