Юлия Ник - Хроники любви провинциальной. Том 3. Лики старых фотографий, или Ангельская любовь. Книга 2

– Можно рядом с Вами сесть? Не помешаю? – Леон, не дожидаясь ответа, вывалил на стол целую груду книг, журналов и сел через стул. Начал неторопливо сортировать принесенное, широко раскладывая по стопкам. На Стаси он изредка весело взглядывал.

– Не куплено. Извини, мне сейчас некогда, – оборвала она его строго, увидев, что он вознамерился продолжить с ней беседу.

«Он это так специально сделал. Вот что ему надо? Смеётся и издевается. Нет, правильно Лена про него сказала, что бесцеремонный, циничный и самовлюбленный тип. А был таким славным мальчуганом, правда и тогда он был приличным шалопаем, всех мальчишек с этим забором обобрал. Всё у них выманил, все их драгоценности. Только что крысы дохлой не было. И что они все в нём находят? Подумаешь, «самый завидный». Такие обычно бывают избалованными и ленивыми маменькиными сынками. Самой надо быть «самой-самой», тогда и будет всё в порядке», – Стаси, проворчавшись про себя, настроилась на работу, постаралась не раздражаться.

В чём и преуспела. И просидела три часа, не отвлекаясь ни на что постороннее, выписывая экономным мелким и чётким почерком всё, что находила интересным. Закрыв последний журнал, улыбаясь, блаженно потянулась, прогнувшись в спине и, вдруг вспомнив, посмотрела на него.

Леон с весёлой усмешкой наблюдал за ней уже, похоже, не первую минуту. Стаси смутилась, прыснула в ладошку, а потом улыбнулась неловко своей «раздомашенности», и стала собирать всё в стопку, чтобы удобно было нести.

– Давай, понесу.

– Я сама.

– Давай, давай, не укушу, не бойся. А ты раскладывай по полкам. Всё просмотрела?

– Всё. Что надо было, – Стаси была сердита. Слишком нахально всё это выглядело и неуместно. – Ещё и библиотекарша тут прячет свою дурацкую ухмылочку. Это не город, а деревня большая какая-то, все друг друга знают. Опять эта Вета пристанет: «Что, да почему, да откуда? А он сам это всё творит. Я здесь ни при чём совсем. Пусть сама его на поводке и держит», – думала про себя Стаси, нервно, сердито и быстро раскладывая свои журналы по полкам

–Теперь мои давай, вот на тот стенд. Лера, а ты что сидишь, давай, давай, заполняй формуляры, мы же много книг набрали. Видишь, мы торопимся. – скомандовал Леон библиотекарше, не сводившей с них глаз.

– Я не тороплюсь, – тихо, но настойчиво сказала Стаси.

– Ты просто не знаешь, куда мы сейчас пойдём. Тоже бы поторопилась, – он сам быстро засунул на верхнюю полку свои исключительно политические журналы. – Лера, тут у вас очень пыльно, аж руки все грязными стали. И помыть их тут у вас негде.

– Вымоем, Леонард Сергеевич. В понедельник – санитарный день.

– Вот, вот. Протрите, – забрав свои и Стасины книги, Леон крепко взял Стаси за локоть и повел к выходу под прицелом Лериных глаз.

– Ты что вообще творишь, Леонард Сергеевич? И имя у тебя дурацкое, – прошипела Стаси в коридоре. – Я никуда с тобой не пойду.

– А идти и не надо. Мы поедем. Садись, – Лео, так и не выпуская её руки, почти силой впихнул её в «Победу» кофейного цвета, захлопнул дверцу и быстро сел на водительское место. – А имя? Ну да, дурацкое. Только ты других имен тут не слышала ещё. Тогда наши романтичные родители таки-и-ие имена своим чадам давали, что уму непостижимо, о чём они думали вообще. У отцова друга сын – Жорес, у другого три сына: Гелий, Радий и Вольфрам. А у третьего – полный пи.…, ну, в общем, караул: Икар, Электрон и Робеспьер. Рэмов ещё, – хоть метлой мети. Так что я доволен. Лео и Лео – лев, значит. Поэтому не советую пререкаться и сопротивляться. Умею рычать.

Буянить и сопротивляться на глазах у любопытных прохожих было, по крайней мере, глупо, тем более, что все тут здоровались с Леоном, и молодые люди, и не очень молодые. Его, похоже, тут все знали.

Он тронул машину, даже не глядя на Стаси, как будто её тут и не было, и молча направился по центральной улице куда-то на выезд из города.

– Ты куда меня везёшь, вообще?

– Сейчас пообедаем, потом решим. Можем с собой купить и поесть на природе. Что вы предпочитаете, сердитая моя?

– Я хочу домой, некогда мне и вообще… Вози вон своих Вет, Лер, а мне не скучно и одной.

– Уже поздно расстраиваться. Всё равно все сейчас косточки нам перемывают и новость обсасывают, что сынок Воротова новенькую даму на авто кататься повёз. Это я тебе точно говорю. Да, да! Издержки нашего города. Так и есть. Завтра на работе тебя все об этом спрашивать будут. Вот сама подумай, ну зачем лишать людей таких приятных минут? Здесь не так много развлечений, как хотелось бы. Сегодня вечером в кино пойдём ещё. Я билеты уже купил, не переживай, лишний билетик спрашивать не придётся.

– Слушай, Лео, тебе доставляет удовольствие смеяться надо мной? Да? Тут столько девушек, которые с тобой хоть на край света поедут. Может, давай с ними? А?

– А можно, я сам решу, с кем мне время свободное проводить?

– Можно и нужно. Но только давай в обход меня ты это будешь делать, довези меня до общежития, и я обещаю, что не буду сейчас кричать, как сумасшедшая в окно машины.

– Ты дикая, что ли?

– Как хочешь, считай.

– Хорошо. Я довезу тебя до общежития, но если ты мне пообещаешь, что в кино сегодня со мной пойдёшь. Или в лес, но тогда прямо сейчас. На пикник. И хоть заорись, все всё равно будут думать, что ты это от восторга орёшь. Что будем делать?

– Хорошо. В кино. Но я предпочитаю остаться дома, всё-таки.

– Исключено. Совсем. И ты уже скомпрометирована. Жалеть не о чем, да и поздно.

– Ты наглый нахал.

– А Томы Сойеры – они все такие. Ты что? Не знала? А я так хотел поесть по-человечески! Дома одни макароны.

– Вот дома и поешь свои макароны. Или в столовой, там тебя Ира ждёт. Пока.

– В шесть ноль-ноль стой здесь на крыльце, и ни минутой позже. Советчица! И не вздумай испытывать моё терпение – я резкий.

Чтобы не испытывать судьбу на непредвиденные поступки Лео, ровно в шесть она, всё-таки, стояла на крыльце, и ровно в шесть он открыл дверь машины и галантно посадил её туда, под аккомпанемент взглядов из всех общежитских окон. В этом городе всякое интересное событие было на вес золота и питало мозг жаждущих новых впечатлений юных девушек, «барышень» – как по старинному галантно называл их отец Лео.

Фойе зрительного зало было забито народом. Тут же к ним подошла знакомая Лео, Стаси её уже знала. Вета недавно к ней подходила и спрашивала, откуда она Леонарда знает. Так Стаси узнала, что у Лео полное имя Леонард, оказывается. Их нечаянная встреча в автобусе и на танцах, видимо, не осталась незамеченной.

– Леонард, привет! Сколько зим? Сколько лет? Что же ты меня с девушкой не знакомишь? На танцах меня не заметил? Случайно, наверное? Всё-таки, мы с тобой друзья за…

– Заклятые мы с тобой друзья, Вета. Заклятые. И нечего тут балаган устраивать, не ваш ли раздвоенный язык ей мёда в уши налил? – Леон бесцеремонно кивнул на Стаси. – Поговорим ещё. Пока, – он повернулся к девице спиной, давая понять, что разговор закончен.