Александрина - Чёрный бриллиант

Я купила почти всё, что намечала, и даже кисточку для обойного клея, которой не было в моём списке.

Осталось ещё 112 рублей. К тому же, в магазине меня проинструктировали как правильно клеить обои, которыми я была особенно довольна. Они были персикового цвета, с набивным рисунком. Покрывала песочно-бежево-коричневых тонов в национальном стиле и такие же декоративные подушки тоже порадовали. Они идеально подходили к обоям, не говоря уже о скатерти, которая почти не отличалась от них по цвету.

Торшер с бежевым шёлковым абажуром как нельзя лучше сочетался с покрывалами. Он был в комплекте с маленьким круглым столиком, крепившимся к его ножке, на который можно было поставить чашку или положить книгу.

Возвратившись домой, я с энтузиазмом взялась за обновление своего жилища. Содрав со стен старые обои, начала наклеивать новые, учитывая советы, данные мне в хозяйственном магазине.

К двенадцати часам ночи работа была закончена. Конечно, были и неровности, и несостыковки, и пузырьки воздуха под обоями.. Но в целом я была довольна результатом, тем более, что делала это впервые.

Комната преобразилась до неузнаваемости. Персиковый цвет давал ощущение пространства и света, как будто напитанного солнечной энергией, аккумулированной в сочных плодах рисунка и теперь брызжущей наружу вместе с соком.

Мягкий свет от торшера, образующий небольшой круг на полу и освещавший столик, в вечернее и ночное время становился центром Вселенной. Мне представлялась театральная сцена, когда одни декорации затенялись, а другие искусственно высвечивались, чтобы обратить внимание публики на главное, уводя от второстепенного.

Мою же маленькую комнатку освещали и затемняли не театральные софиты, а божественные силы природы – Солнце и Луна, с помощью игры света и тени.

Восходящее солнце высвечивало светоносные обои, давая ощущение пространства, которое суживалось до небольшого кружка света на полу, когда солнце садилось и во владения вступала Луна, выводя на авансцену искусственный свет от торшера.

Это было божественно! Не знаю, сколько времени я просидела в оцепенении на кресле, покрытом новым покрывалом, думая о величии Создателя и созданного им мира, пока не заснула.

В комнату вошла женщина в длинном платье до пола, расширяющемся от талии и слегка покачивающемся при каждом её шаге. «Наверное, за счёт кринолина», – подумала я.

Она подошла к столу, положила руки, затянутые в чёрные ажурные перчатки, на спинку стула, и, развернув его в мою сторону, села напротив. Её лицо, закрытое вуалью, было слабо освещено светом от торшера, который, заснув, я так и не выключила.

«Ну здравствуй, правнучка!» – явственно я услышала голос, от которого проснулась. Видение исчезло. Что-то знакомое было в этой даме. Я вспомнила сон, приснившийся мне в детстве перед операцией и подумала: «Это- она».

Будучи под впечатлением видения и необъяснимого смутного чувства таинства, с которым мне довелось соприкоснуться сегодня ночью, долго не могла заснуть.

Через пару недель мне удалось найти подходящую ткань для штор. Позаимствовав у Ирены швейную машинку, я сшила элегантные, как мне казалось, шторы. Остатков ткани хватило и для чехлов на стулья.

Аусма подарила мне роскошный горшок с цветущей Колерией в виде свисающих ярко красных колокольчиков, покрытых нежными ворсинками и обрамлённых белыми лепестками в крапинку, который я поставила на подоконник.

Купив на местном базарчике пару горшков с Альпийскими фиалками разных цветов, я присовокупила их к Колерии. Получилась весьма симпатичная композиция.

Если в начале своей карьеры мне приходилось ютиться в кабинете главврача, то теперь в моём распоряжении, по сути, были две комнаты. Библиотеку редко кто посещал, да и то только днём.

Галина Семёновна продолжала приносить туда свежие номера газет «Правда» и «Труд», а также журналы: «Огонёк», «Юность», «Вокруг света», «Знание-сила», «Здоровье» и «Хирургия имени Н. И. Пирогова». Их скопилось такое количество, что пришлось встраивать дополнительный стеллаж с выдвижными ящиками для газет.

По правде говоря, газет я по-прежнему не читала, если только не нужно было готовиться к очередной политинформации, тем более, что Галина Семёновна продолжала ревностно заботиться о политическом просвещении своих подчинённых. Зато журналы старалась хотя бы пролистать, задерживаясь на интересных статьях.

Особенно любила «Огонёк», поскольку в нём публиковались репродукции картин известных художников. «Хирургию» читала практически от корки до корки, а кое-что и конспектировала.

Жизнь представляла собой вереницу однообразных будней. Главными моими развлечениями той поры были посещения библиотеки да редкие вылазки в район, где я могла встретиться с Ириной за чашечкой кофе, и ещё более редкие – домой, в Ригу.

Так прошёл ещё почти год.

Где-то в середине мая было запланировано проведение учений по Гражданской обороне. Ответственным был назначен Николай Петрович, как бывший военврач.

Хотя с утра моросил дождик, к полудню распогодилось. Из-за небольших туч выглянуло солнышко, подняв настроение всем участникам мероприятия. Птичье многоголосье ласкало слух.

Мы выехали всем персоналом, за исключением дежурных, в какое-то поле близлежащего населённого пункта. Оно сплошь было усеяно одуванчиками, из-за жёлтых головок которых почти не было видно сочной зелёной травки. Среди этой красоты нам предстояло развернуть военно-полевой госпиталь.

Я вдруг представила это поле, изуродованное воронками от разорвавшихся снарядов и изрытое траншеями, а вместо птичьего гомона – звуки летящих вражеских самолётов, несущих смерть и разрушения или, что ещё хуже, повисший в этом голубом чистом небе «гриб» от взорванной атомной бомбы. Мне стало не по себе.

«Как хорошо, что мы собрались здесь только для того, чтобы провести учения, а не испытать все ужасы страшной войны, закончившейся не так давно и коснувшейся в той или иной степени всех без исключения людей, собравшихся здесь в этот день», – думала я.

Роль пострадавших от оружия массового поражения и санитаров, оказывающих им помощь, играли сотрудники предприятий, которым было предписано явиться в надлежащее время в конкретное место, и старшеклассники, которые воспринимали это мероприятие не вполне серьёзно, всё время смеялись, отпуская шуточки в отношении друг друга.

Учения проводились в субботу. Мне следовало развернуть медсанчасть по оказанию помощи пострадавшим от радиации в результате взрыва атомной бомбы.

В помощь были выделены два водителя «скорой помощи», которые должны были установить брезентовую палатку, и несколько старшеклассников, которых я должна была проинструктировать в отношении оказания первой медицинской помощи пострадавшим от данного вида поражения.