Денис Шпека - Ты вспомнила, как верно я люблю тебя. Пусть будет наш нежный секрет

– тогда, если нам повезет, и я вашими тайными напитками-молитвами буду в порядке, сегодня вечером ты услышишь продолжение истории мио.

прилива сил от всеобщей любви вокруг хватило на нашу медитацию втроем. после, через несколько часов мы ужинали. помимо отваров на травах и специях для меня, мои девочки успели подготовить настоящий chef’s table. мне оставалось лишь считать тарелки, умоляя веру и надежду хотя бы посидеть за столом подольше между каждой их заменой, но тщетно: то за считанные минуты закипали тортеллини-ди-модена, то было необходимо внести штриховые изменения в финальную подачу, то трюфель, то зеленые томаты, то прочие припущенные овощи, то хурма, то спаржевый каталонский цикорий и хмели-сунели. как в пиксаровском мультфильме рататуй, напоследок они оставили что-то очень простое и прямиком из позднего детства, но беспредельно, беспредельно вкусное: чизкейк с чьей-то домашней страчателлой. и как бы они не просили меня критически отнестись к сету из шести творений, обращать внимание на кислотность, текстурность и порядок (за тортеллини последовал обыкновенный тар-тар из голубого тунца с облепихой и ложное гуакомоле с манго), я просто не мог. любое мое слово, кроме благодарного, едва-едва, но все-таки щипало бы ни с чем несравненное стечение моей судьбы. в скольких квартирах есть то, что обрели и так бережем мы?

с приходом позднего вечера, я вошел в детскую с медицинской маской в руке, которую дала мне вера на всякий случай, чтобы я не заразил малышку. дочка заметила это и попросила позволить ей самой надеть маску на меня:

– готово, всё. – сказала софи, для проверки слегка потянув маску вниз, чтобы проверить успех своего надевания.

– и у меня тоже все готово, милая.

мы нежно обнялись. в последние дни я чувствовал себя достаточно зажато и неприкаянно, организм на некой причине вновь перестраивался. в моей голове это было очень похоже на эмоциональные качели в предгорном тумане, парившие то одну сторону рассудка, то в другую. потому миниатюрное объятие, ласково упавшее на мои плечи, подействовало на меня своим добром чуть сильнее, чем в другие дни.

– ангел мой, ты ещё помнишь, как собака мио оказался и уснул в том доме? следующим утром он проснулся с первым светом. над вулканом, над этной шёл снег и выпадало его сказочно, удивительно много. кажется, мио никогда не видел таких высоких сугробов через окно и настолько крупных хлопьев, падающих с сицилийского неба. едва открыв собачьи глазки, он открыл дверь в дом и бросился купаться в этом свежем снегу, как в белое море. он мчал вперед сквозь него изо всех сил, сколько нахлынуло на него вдохновения. а конечной целью его были первые и, может быть, последние ландыши у ворот. врат виллы. наверное, мио скакал на их запах и из самой глубины сугробов он, конечно, не мог ничего разглядеть. и в этот момент произошло нечто, что собьёт тебя с толку, любимая.

– что-то случилось?

– да.

– дай мне перевести дух.

с тех пор, как я продолжил рассказывать ей историю, прошло совсем мало времени. наденька явно просила о паузе не потому, что фокус её внимания устал наводиться. она попросила прерваться, потому что поняла, что случилось что-то нехорошее. до него, до нехорошего, просто дошла речь.

– я готова. услышать.

– ты должна понимать, что наш ретриняжка был в состоянии такого светлого, непонимающего блаженства, потому что проснулся считанные минуты назад и сразу же, сразу же, как открыл глаза, увидел то, что обрадовало его настолько…

– получается, утром он был неосознанный?

какая удалась ремарка.

– да… смотри, ведь он все делал как обычная неосознанная собачка. было именно так… так получилось. и когда мио добрался до ландышей, его безумно счастливый нос вкусил долгожданный запах цветов. чистый, очень чистый аромат, уже готовый парфюм, гениальный от природы. подобравшись к нему так близко, что глазки от красоты закрылись сами, у мио… у него отказали задние лапы. он не распознал этого сразу в новой для него среде передвижения, в таком-то высоком снегу, да и ощущение это скорее из разряда… хмм, невообразимого отсутствия любых ощущений. это не больно. по всей видимости, оттого и страшно так стало на его собачей душе. у мио включились инстинкты самосохранения… он пытался плыть, по-собачьи… понимаешь, всего лишь наполовину по-собачьи, в белом море, которое, казалось, стало в разы больше. плыть то в одну сторону, то в другую. ничего не было видно. ретриняжкин нос угадывал по запаху, куда грести дальше. в потери самых привычных, обыкновенных для собаки ощущений, мио не только слышал любые запахи. он говорил с ними. скуля и спрашивая у всех благовоний на земле, что же, что же осталось такого за дверью, что помогло бы ему скорее найти дом. и вдруг остро вспомнил о горевших всю ночь свечах из ладана. через щёлочку в окне их запах проникал наружу, и едва-едва, невозможно уловимый шлейф ладана почудился мио в глубоком сугробе. когда он добрался по аромату свечки до двери, мио в таком глубоком испуге понял, если такое и можно понимать, что потерял своё зрение. всё происходило словно во сне.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

в одну земную ночь, боря гребенщиков совершил необязательную вещь, зачем-то взял и обозвал песней одну волшебную музыкальную шкатулку, наделив её по всем канонам именем. эта книга тоже своего рода маленькая музыкальная шкатулка, очень мирская. сначала я тоже обдумывал сложное название contrasté, что с французского переводится как «противопоставлял». но особенность моей шкатулки в том, что она легко заводится во имя каждого, кто любит, поэтому и названа она так, чтобы даже ребёнок мог ей проникнуться

музыкальный штрих, предписывающий исполнять звуки очень и очень отрывисто, отделяя один от другого паузами

что же, я спрошу у тебя кое о чём. что тебе больше всего нравится в твоём лицее?

пап, никто не нравится

как это?

правда, совсем никто

и чем же ты там занимаешься?

скучаю по маме с папой

на самом деле, мне также не хватает мио

спонтанное протестное движение во Франции, без выраженного лидера, появившееся в конце две тысячи восемнадцатого года