Денис Шпека - Ты вспомнила, как верно я люблю тебя. Пусть будет наш нежный секрет

створка двери тихо отворилась. словно такое подразумевалось, мы втроём смешно переглянулись.

– начнём мы с тобой с истории про кашемировое дерево.

– кашемировое дерево? милый, ты про альбицию? которая росла, растёт точнее, за нотр-дам де пари? котик наш, – поменяв руку, которой она держала лейку, вера тихо-тихо поглаживала нашу любовь по голове. – этим летом мы тебя сфотографировали под красными цветами этого дерева, помнишь?

– то было шёлковое. а кашемирового дерева не существует. и даже в японии вы его не отыщите.

– не существует?.. – подуставшая фантазия и вид нашей дочери давал мне весьма недвусмысленный сигнал вроде «скоро придется сделать красивый твист и вслух поделить этот авторский детский мультфильм на серии, как в нетфликсе».

– я хочу сказать, что ты ни за что не смогла бы под ним сфотографироваться, солнышко. и тем не менее, у этого дерева есть запах, который ни с чем нельзя спутать. мио первым открыл его всему миру.

– а мио, я могу догадываться, это парфюмер, о котором вы тут дискутировали?

– мам, это собака!

– собака?

когда вера переспросила дочку, меня в нежные тиски взяла идея, как просто в самом деле достигается высшее земное счастье, будь у тебя все то, чего люди так долго и так упорно сторонятся. семья. кто бы поспорил, что все не так просто, я лишь осмеливаюсь думать, что даже в самой искушенной жизни отходу ко сну вдвоем-втроем и рассказу красивой истории по вкусу можно отыскать место. тем временем, дождь перестал жалеть окно в комнате.

– ма, осознанная собака-парфюмер мио из виагранде со склона вулкана этно. ретриняжка порода. – на минуту девочка лишились любых предвестником сна.

чуть заулыбавшись, вера оглядела меня с ног до головы, снизу-вверх, как бы незлобно осуждая за то, что я не пожалел неокрепшую пока память нашего ребёнка, к тому же на сон грядущий. чувствуя на себе её взгляд, я похвалил малышку:

– наша умница. только вулкан на сицилии зовется этна. он находится на востоке острова, и мы непременно побываем там втроем. ты наконец увидишь наяву, что означает твое любимое слово «микроклимат». – произнес я и поцеловал дочку в лоб. опустив глазки вниз, смущенно улыбающаяся крошка в бесконечности внимания к своей персоне, в кромешности любви вокруг принялась перечислять прочие слова, которые приходились ей по вкусу в её-то возрасте.

– так вот, возвращаясь к самой истории. на утро все разбежались, и мио остался совершенно один в своем городе и этим же ранним утром отправился на поиски ингредиентов самой волшебной красоты. бродя на рассвете со своей сумочкой для трав и цветов по виагранде, мио очень чутко ощущал время и не хотел его терять, но одновременно с тем ощущал и удивительный эмоциональный подъем. мио был вдохновлен и доверял себе и своей интуицией. его собачий нос был особенно силён, он мог услышать запахи большей части острова, когда мио закрывал глаза. но вот в чём дело: на это у него было всего был всего час в день. все остальное время у него был самый обыкновенный собачий нос, но этот был точно более чуткий, чем у тебя и у меня. этот час приходился час перед рассветом, примерно на четыре-пять утра и назывался «час волка».

– почему волка? – только одни женские губы задали мне вопрос, но моего объяснения жаждали все четыре глаза, и я честно не помнил, к чему я хотел подвести.

– у меня нет ответа на этот вопрос… – женщина моя, положив голову на плечо, едва прикрыла свой смех, понимая, что я просто удачно заигрался в символиста. разумеется, мне нужно было сразу же заговорить ребёнка чем-то не слишком грустным, чтобы он ничего не заподозрил.

– и сегодня ретриняжка этот час проспала, расстроившись и чуть не пролив собачьих слез в ночи, боясь своего одиночества. увидев его, милая, прогуливавшегося на рассвете в поиске самых обычных трав – мио аккуратно срезал с земли даже обыкновенную осоку, ещё влажную, кинзу, мелиссу, мяту, шалфей, ему попалась петрушка… он шел бы так, кажется, весь день через весь остров, пока случайно не наткнулся на бессмертник, который своим видом и запахом его чуть развеселил.

вера с лейкой встала с кроватки и отправилась, наверное, обратно на кухню, поставить её на подоконник и заварить свой чай с одной из этих трав. это её движение помогло мне быстро выдумать продолжение.

– потом, доченька, уже ближе к сумеркам, он нашел очень бурную пресную речку и решил заночевать у неё. ему вдруг показалось, что чистая вода и её шум станут неодиночеством одного мио, одной сицилийской ретриняжки, и помогут ему переждать временное расставание с его друзьями. он даже не испугался искупаться в ней, но прежде развел костер, чтобы высушить свою шерсть после купания, а на камнях подле высушить найденные травы для будущих масел, которые, может быть, окажутся в парфюме. примиряющем всех парфюме. всё было бы ничего, но костер он развёл прямо под ванильным деревом. когда его глаза закрылись, как закрываются твои сейчас, и он обнял себя своим красивым хвостом, произошла одна маленькая магия. один стручок ванили, может быть, под воздействием тепла от тлеющих угольков, а может быть – просто так, сам по себе, раскрылся и из него показалась палочка ванили, в итоге упав прямо перед носом мио.

– прямо как в гарри поттере?.. палочка.

– прямо как в гарри поттере. наша собачка открыла глаза под утро, прямо в час волка, и её, как в плед, укутывали запахи ещё сохнущей шёрстки, которая пахла чудесным белым мускусом, догоревшими дровишками и этой спелой ванилькой. всё это вместе было очень похоже на кашемир. самый приятный кашемировый свитер на свете. вот так мио получил запах кашемирового дерева, которого никогда не существовало. – не вдаваясь в подробности приготовления масла, я гладил счастливую дочь голове ровно так же, как гладила её мама.

вскоре вера вернулась в детскую, чтобы выключить свет, но проснувшаяся от едва различимых звуков шагов надежда-софия попросила почитать ей на ночь «гарри поттера и тайную комнату», несмотря на позднее время. я подал вере книжку на английском, поцеловав её в губы. потом я выключил свет тех ламп, и вместо них зажёг несколько высоких соевых свечей.

оставив её и нашу наденьку-софью одних, я отправился в спальню с оседающим в голове вопросом, так же ли много у веры сил, как сейчас у меня, потому что этой ночью мне захотелось заниматься с ней любовью до первых лучей тёплого осеннего солнца.

никак не найти мусорку в laverie у дома. я волнуюсь, потому что никогда не веду отсчет времени. не вел по отношению к этому. выбросил полсигареты на avenue de saint-ouen, а здесь вдруг не терпится найти мусорку для одной пресной несладкой, немятной жвачки. прозрачный пакетик был со мной с зимы, дозировка мизерная, смешная, но он пережил два переезда внутри города. пережил жаровню лета у бют-шамон. холме. прошёл почти год, вряд ли оно вообще подействует так, как в первые разы, может срок годности истёк. испортились или не подействуют вообще. кристаллы вспотевшие.