Ольга Савкина - Propitius

Следующий день был пасмурным. Ульрике проснулась, услышав чьи-то шаги за окном, и приподнялась с постели, чтобы выглянуть в окно. Она ужаснулась, потому что из соседского дома напротив носильщики выносили гроб, а за ним следом шла женщина и плакала. Этот старик, который любил бегать по утрам, всё же умер. Предсказание Моники сбылось. Ульрике пришла в изумление. Ей стало жутко и как-то не по себе. Значит, карты таро всё-таки не врали? Что за магия таилась в них? Теперь она и сама поверила в это. Всё начало сбываться. А сама Моника указала в социальных сетях, что теперь они с Оскаром пара, и совсем пропала из виду. Ульрике думала о том, что Моника была настоящей ведьмой и явно в сговоре с тёмными силами. По-другому она не могла объяснить себе происходящее.

Вдруг Ульрике вздрогнула от резкого звука. Звонил мобильник. Она подошла к комоду, на котором он лежал, и увидела на экране вызов от подружки Моники. Она как будто почувствовала её мысли на расстоянии и позвонила. Но Ульрике не хотела с ней разговаривать, потому в ней боролись чувства ревности к Оскару и обиды, что теперь она сама стала одинокой. Она разозлилась и выключила телефон окончательно.

– Это всё ты виновата! – проговорила сквозь зубы она про себя и плюхнулась лицом обратно в подушку.

На следующий день Ульрике пошла прогуляться до ручья, как вдруг из-за спины её кто-то окликнул.

– Ульрике! Постой! – кричала ей вслед Моника.

Ульрике развернулась в её сторону и уставилась на подругу безо всяких эмоций. Моника недоуменно посмотрела на неё и спросила:

– Почему ты не отвечаешь на мои звонки? – и, осмотрев подругу с ног до головы, добавила: – Ну и вид же у тебя, подруга! Жесть! Посмотри, в кого ты превратилась! Ужас, кошмар! Что это за тряпьё? А на голове птичье гнездо. Я никогда не видела тебя в таком виде.

Девушка действительно перестала следить за тобой. Для кого ей теперь было красоваться? Ведь с Эриком они расстались.

– Оставь меня! Уходи! – буркнула под нос Ульрике, отталкивая подругу, затем развернулась и побрела дальше, но Моника не отставала и пошла за ней следом.

– Василёчек, послушай, мне жаль, что так вышло… Честно! – протянула она умоляющим голосом. – Я ведь не желала тебе зла! Это не в моих силах. Ты же понимаешь, что я не могу менять судьбы?

Ульрике резко развернулась и грозно прошипела:

– Дед Ханны откинулся, ты знала? Это всё твои проклятые карты!

– Не говори так! Я не виновата в этом. Ты была права, не стоит верить гаданию. Ты просто впечатлительная… и я тоже! Веришь мне – я уже сожгла ту колоду карт! Я всё переоценила и больше не гадаю. Честное слово! Эй, постой! Ну куда же ты? Ты нужна мне, подружка!

Ульрике ничего не хотела слушать и убежала от неё прочь, заткнув уши.

– Ульрике, вернись! – кричала ей вслед Моника.

Девушка бежала, потому что ей хотелось убежать прочь от проблем, которые её преследовали. Убежать от всего того, что испортило ей жизнь. Сегодня почему-то у неё было особенно беспокойно на душе. Она предчувствовала, что должно случиться ещё что-то похуже, чем была её жизнь на данный момент. И эта плохая новость не заставила себя ждать.

Пока она бежала, начался дождь, и она сильно промокла. Прибежав домой, она включила телефон, и на экране всплыло до боли ужасное уведомление, которое просто морально свалило ее наповал. У Эрика появились отношения. Он сменил свой статус в социальных сетях на «встречаюсь» с какой-то незнакомой ей девушкой, которая была столичной штучкой, а сама училась в одном из престижных лондонских университетов. Так вот на кого Эрик променял её! У Ульрике перехватило дыхание, в глазах помутнело, и она почувствовала, как земля стала уходить у неё из-под ног. А затем она ударилась головой об пол и потеряла сознание…

Когда она пришла в себя, в ушах звенело и эхом отдавались голоса.

– Доктор, скажите, пожалуйста, с ней всё будет в порядке? – спрашивала Агнес у стоящего над девушкой доктора, который считал её пульс на запястье.

– Конечно, – немного погодя ответил вдумчиво он. – Пока что никаких патологий я не наблюдаю. Молодая и здоровая девушка! Немного перенервничала на фоне голодания. Голодный обморок. Такое бывает частенько, если отказываться от еды. Дайте ей отдохнуть и больше мотивируйте её к приёму пищи. Это сейчас главное для неё. Не позволяйте ей довести себя до анорексии. Если вам будет интересно, могу порекомендовать одного хорошего психолога. Пройдёмте!

Доктор хотел продолжить беседу в соседней комнате, чтобы не будить Ульрике, и они с матерью удалились в гостиную.

Девушка всё не могла прийти в себя. Она то открывала глаза, то закрывала и ощущала, что серое чувство окончательно поглотило её. Теперь она была уже во власти чего-то неизведанного. Девушка вновь погрузилась в свои грёзы и заснула.

Осень отвоёвывала свои позиции. Дни становились всё более пасмурными и тусклыми, и солнце пряталось глубоко в нависающих серых тучах. Весь посёлок, казалось, погрузился в осеннюю меланхолию. Или же меланхолия погрузилась в него. Но больше всего эта меланхолия отразилась в облике Ульрике. Она стала чувствовать, что мир вокруг неё стал другим, не таким, как раньше. Она посчитала важным описать его в своём дневнике. Теперь он был её верным другом.

«Отчаяние…

…оно вошло в мою жизнь незаметно. Тихо и спокойно оно подступило ко мне бесшумными шагами и, как призрак, встало за моей спиной. Я могу видеть его отражение повсюду. Я вижу его в зеркале каждый раз, когда в него смотрюсь. Отчаяние неприятно. Оно всё портит вокруг меня. Там, где я – там всё портится. Еда теряет вкус, все запахи и ароматы исчезают куда-то. Я больше не могу радоваться жизни и надеяться на счастье. Я приношу всем только грусть и печаль. Мне стыдно за это и очень страшно, что я не могу больше быть такой, как все.

Но больше всего я боюсь того… когда суета вокруг меня стихает, и я чувствую, как из глубины моего сердца выползает какая-то холодная леденящая кровь, глубокая бездонная пустота. Она вбирает меня в себя, как беспросветная чёрная дыра. Я не сопротивляюсь ей. Я не пытаюсь защищаться даже давними, уже поблёкшими воспоминаниями счастья и любви. Былой любви. Такой светлой, как солнце, и тёплой, как летний бриз. Я помню, как я была счастлива. Но тогда я и не подозревала, что существует эта ужасная, бездонная, холодная пустота, которую невозможно заполнить ничем. И даже дорогие моему сердцу воспоминания, попадая в эту бездну, теряют свой цвет, запах, яркость и умирают на глазах, как обожжённые холодным дыханием осени цветы. Мне кажется, я приближаюсь к неизбежному… »

Все эти изменения в её восприятии не прошли даром. Она всё чаще стала избегать людей, отказываться от еды, гулять одной где ни попадя. Она перестала смотреть за собой и порой выглядела неряшливо. В комнате у неё царил беспорядок – вещи были раскиданы вперемешку и скапливались в кучи. В углах даже завелись пауки, которые плели свои дымчатые, блестящие на солнце паутинки. А тем временем Моника выставляла в социальных сетях свои счастливые фотографии с Оскаром. Ульрике больше не могла это видеть. Казалось, что ей нет места на этом празднике жизни.