Автор, пиши еще! - Карантино представляет. Отборное вирусное чтиво

Через неделю наши видеозвонки стали короче, потом реже. Мне стало страшно, что я ей надоел, что я больше ее не увижу, не услышу ее смех, но стоило мне увидеть уведомление, как паника отступала. Страх потерять ее накапливался в сердце. Я понял, что хочу увидеть ее вживую. Борясь со страхами, неуверенностью и жгучей неловкостью, я раз за разом набирал и стирал мое признание. Сообщение было единственным выходом. Если бы она видела меня на экране, то я бы точно не смог произнести эти слова. Часы мучений и борьбы с собой, окупились отправленным письмом. Я был в ужасе, но был счастлив.

Ее нет. Больше нет. Ее сестра со стеклянными глазами позвонила мне с ее аккаунта. Девушка держалась из последних сил, каждое слово давалось ей с трудом, но она хотела, чтобы я знал. Знал, что ей было трудно дышать, знал, что она не придала болезни значение, списав на простуду. Знал, что она проводила последние часы со мной. Что в своем последнем записанном видео она упоминала меня. Сестра ни о чем не спрашивала и ничего больше не говорила. Видео пришло мне на почту. Мне страшно. Мне больно. Мне, черт возьми, больно. Мне стыдно, что я даже не знаю ее настоящего имени. Мне стыдно, что я не могу включить видео. Я разбит.

Знакомые голубые глаза смотрят на меня с экрана. Я решился запустить запись, пусть и не сразу. Ей тяжело дышать, лоб покрыт испариной, темные круги под глазами выдают нечеловеческую усталость, но она улыбается. Слезы наворачиваются на мои глаза, кулаки сжимаются, но я улыбаюсь. Я рад снова ее увидеть. Медленно она читает мое признание и улыбается, теперь плачем мы оба. Ее звонкий смех греет мне душу. Она отвечает. Я разбит, но я счастлив.

Валентина Бурдалёва

vk.com/burdaleva

– И ради этого вы устроили пандемию? – прошептал Ричард, молодой парень в очках с тоненькой оправой. Он практически уткнулся носом в центр сенсорной карты, которая занимала всю стену конференц-зала. Его только сегодня утром перевели, и – надо же – сразу такое дело!

Он смотрел на две мерцающие красные точки, которые каких-то полчаса назад стремительно неслись к друг другу, из-за чего поставили на уши весь отдел. А теперь они, наконец, замерли на безопасном расстоянии. От каждой точки шли стрелки. Некоторые из них были перечеркнуты.

– Теперь он застрял с женой в Китае, а она не смогла вырваться из своей Москвы. Ей только что позвонил муж. У них заболел ребенок. И теперь оба будут вести себя, как паиньки. Какое-то время, – сказал мужчина с аккуратно стриженными, посеребренными сединой волосами. На нем был такой же костюм, как и на Ричарде. Но, если новичок выглядел, как выпускник колледжа, то Фрэнк, которому давно полагалась пенсия по выслуге лет, напоминал декана.

Фрэнк бросил возиться с запонками и щелкнул пальцами. Ричард вздрогнул и отстранился, поймав отражение наставника в черном зеркале, в которое превратился на какой-то миг погасший экран. Изображение вернулось, только на этот раз вместо точек он видел голограммы мужчины и женщины.

Справа взъерошенный блондин в пальто, который сидел на скамейке в какой-то больнице и смотрел себе под ноги. Слева – красивая рыжеволосая женщина в шерстяном платье. Она ехала в такси и смотрела, как завороженная, в экран смартфона.

– Ты проследишь за этими двумя, малыш? – услышал Ричард.

– Меня зовут Ричард, – сказал он.

Он рассчитывал, что здесь все изменится. Ему скоро тридцать, а все относятся к нему, как к стажеру. Может, пора отрастить бороду? Он потрогал подбородок и повернулся, чтобы ответить Фрэнку.

В глазах наставника и напарника вспыхнули две задорные искры, а губы дрогнули. Но Фрэнку удалось подавить смешок. Он помнил себя в его годы, когда только-только пришел сюда работать. Да, пришлось несладко, наверное, поэтому новичка приставили к нему.

– Ричард, ты поможешь мне? – спросил Фрэнк и показал на запястья.

Новичок, который когда-то убил целый год, чтобы научиться мастерски ставить запонки, кажется, понял, зачем он здесь. Просто кое-кто в свое время прогуливал дополнительные занятия по стилю, потому что вовсю крутил роман со своей будущей женой. А Ричард попал в «отдел неслучайностей», чтобы у босса не болтались рукава. Он посмотрел на галстук наставника.

– Отлично! – Фрэнк повеселел и спросил:

– Как думаешь, галстук нормально повязан?

Ричард сделал пальцами знак «окей» и спрятал руки в карманы брюк.

– Не делай так, ладно?

Новичок выдернул руки и покраснел. На его лице тут же проступили пятна, шрамы былой юности и всех гормональных всплесков.

– Ты все понял? – спросил Фрэнк, приняв самый серьезный вид.

– Да, следить за этой парочкой.

– Какие-то мелкие колебания – не страшно, но если они опять начнут двигаться навстречу друг другу…

– Вызвать вас! Но почему вы не можете остаться здесь?

Фрэнк снова щелкнул пальцами, и на экране появились фигурки его и его жены.

– Видишь странный красный ореол вокруг меня и моей дорогой Элис?

Новичок кивнул.

– Случится катастрофа, если я не схожу с ней сегодня в ресторан по случаю нашей семнадцатой годовщины! – сказал Фрэнк и хлопнул Ричарда по плечу, а затем указал на экран.

Перед тем, как разъезжающиеся двери сомкнулись за спиной наставника, новичок услышал:

– Скоро вернусь! Просто следи, малыш! А чтобы ты не скучал, я оставил тебе папку на столе!

– Скоро вернусь! Просто следи, малыш! А чтобы ты не скучал, я оставил тебе игрушки, – передразнил Ричард Фрэнка. Он здорово умел пародировать чужие голоса. Но сейчас даже это не подняло настроения.

Ричард посмотрел на огромную стену, на которой, как две жилки, бились красные точки. А затем взгляд скользнул по зеркальной поверхности стола, в которой отражались повернутые головы трекерных светильников. Но никакой папки там и в помине не было.

Он уже хотел погнаться за Фрэнком, но тут на глянцевой поверхности образовалась полость и оттуда появился тоненький планшет.

Ричард, бесшумно ступая по ковру, подошел к столу и прочел вслух:

– Росс и Рейчел. Ого!

Росс и Рейчел – это не имена знаменитой сериальной парочки. Это код, обозначающий двух людей, которым нельзя быть вместе. Их отношения запустят цепочку страшных событий. Но пока они живы – будут стремиться друг к другу. За такими Бюро следит пристально и делает все, чтобы парочка не соединилась.

Ричард взял планшет и смахнул вправо. Две фотографии. Он и она не выглядели, как два преступника. Самые обычные лица, но, если Бюро совершит ошибку, они ими станут.

Кристина Самсонова, 32 года. Замужем. Двое детей. Родилась… Ричард перелистнул. Сейчас его интересовало другое. Ирвин Норт, 35 лет, женат, трое детей, родился… Ричард листал снова и снова, пока не дошел до параграфа, где описывалась суть дела.