Мидлена Радуга - Тёмный ангел

И Малэ поняла, что после ванной она снова надела тот же верх, что на ней был во время тренировки, и некоторые это заметили и перевозбудились.

– А вид сзади так и вовсе волшебный – смотрел бы и смотрел, – уже громче продолжил Ситарель. И прижал к себе, обхватив талию обеими руками. Но он решил, что этого ему мало – и на талии спереди осталась одна рука, которая без усилия удерживала Малэ, а другая плавно переместилась назад, ища завязки от верха. Она застыла, не зная, что и предпринять.

– Я поторопился отказаться от совместных тренировок, – судорожно вздохнув, добавил Ситарель и поцеловал её в плечо, не замечая её состояния. Потом он решил отодвинуть её волосы и поцеловать её уже в шею. И тогда Ситарель ощутил, как ему не хватает рук. Он подумал: «Да я готов всю её перецеловать и не только! А как мне не хватает рук… Где эти завязки, Бездна! А надо ещё же и удерживать её, хотя этой руке можно найти дополнительное применение…» И его рука спустилась вниз, нащупывая застёжку на её лосинах.

«Только мне этого не хватало, налицо отсутствие логики, смотреть не то же самое, что и трогать», – подумала, отмерев, Малэ и злорадно улыбнулась в душе, и тут же возникла тревожная мысль: – «А хоть завязок-то и нет, но он может додуматься ленты сзади разорвать. А я так надеялась, что вчерашними посиделками всё и ограничится. Наивная! Но по всему он твёрдо настроен на настоящий брак, а не фиктивный». И своими действиями Ситарель только подтверждал это.

«Всё, надо отсюда уносить ноги, а также другие части тела, что так мне дороги», – размышляла она, но понимая, что в смертной ипостаси слабее его, решила действовать хитростью.

– Если я соглашусь на вечер, отпустишь? – спросила она, выразительно глядя на его руки.

– Иди, оденься, пожалуйста, – сказал Ситарель и, посмотрев на свои руки, на его лице при этом было лёгкое изумление, словно он не понимал, как они там оказались. Тогда он быстро убрал их от неё и спрятал за спиной и, пытаясь скрыть некоторую неловкость ситуации, добавил: – Ты не пообедала, его принесут тебе в комнату, а позже платье.

Раздался щелчок, и дверь открылась. Малэ дали выйти, и она направилась в свою комнату. Войдя в комнату, она увидела восседающего Алу на тумбочке с немым вопросом на лице.

– Что произошло? – спросил он, нахмурив брови. – Я почувствовал энергетический всплеск большой силы.

– Тебе с того момента, как ты со мной попрощался? – с сарказмом ответила Малэ, закрывая дверь и пытаясь успокоиться. Ситарель её на самом деле напугал своими недвусмысленными действиями. – Я пошла в комнату, приняла ванну…

– Хотел бы я на это поглядеть… – мечтательно сказал он, прикрыв глаза.

– Выслушай до конца… – прервала его мечтания она.

– Всё-всё, молчу, – хихикнул он.

– …Легла на кровать, заснула. Меня разбудили стуком и пригласили пообедать. Обед начался тем, что мне сообщили, что я иду с Ситарелем в качестве его невесты на приём в честь меня сегодня вечером. Потом меня не выпускали из комнаты, удерживая одной рукой, а другой пытались раздеть, а ещё страстно целовали одновременно, – сжато рассказала Малэ основное и ехидно сделала вывод из всего этого – не стоит делать всё вместе.

– Ну, потомок даёт, – засмеялся он, – уже руки распускать начал, спрашивать, что он тебе сказал, не буду. Но ты сама виновата – пришла в этом к нему. Мы, Дьены, народ горячий, кого хочешь согреем, а ему много не надо. Ты браслет в комнате оставила?

– Да-а-а, а он сделал то, что тебе самому хотелось сделать в своё время? – протянула она, сощурив глаза, и ответила насчёт браслета: – А вот браслет, скорее всего, оставила в комнате.

– Нет, я бы себе подобного не позволил по отношению к тебе, я всегда уважал твоё мнение и без твоего желания никогда бы так не поступил, – резко посерьёзнев, сказал Алу, – и ты мне скорее как сестра, ты мой друг. И ещё: браслет носи не снимая, пока ты рядом с Ситарелем.

– А он хочет присоединиться к тренировкам! – решила Малэ всё-таки мелочно отомстить за «сама виновата», хотя и знала, что не права. Вдруг раздался стук в дверь.

– Тут кто-то прибежал прощения просить! – рассмеялся он и исчез.

Она накинула тунику, а на предплечье надела браслет и вышла за дверь, нос к носу столкнувшись с Ситарелем, собиравшимся ещё постучать. Он отошёл на шаг.

– Прости, – сказал он просто, – я сам от себя не ожидал такой реакции.

– Я тоже в этом немного виновата, – решила его успокоить Малэ, – не надо было тебя провоцировать своим внешним видом. Но такая реакция мне, если честно, непонятна – ты же меня нёс на плече голой через весь храм.

– Там была богиня, а сейчас ты стала слишком похожа на нас, смертных – просто красивая девушка, а я вёл себя как свинья, – ответил он грустно, но затем повторил то, что он сам сказал за обедом: – Но вечер остаётся в силе, скоро Кобдо принесёт тебе платье. Я найму служанку для тебя и пришлю, чтобы она помогла тебе одеться перед балом.

Позже принесли платье и положили на кровать. Малэ рассматривала его тонкий бордовый шёлк, декольте, рукава и юбку, расширяющуюся книзу, подобно лилии… и корсет со шнуровкой сзади, а у платья там же застёжку на мелкие пуговки в тон.

«Самой это точно не надеть, – подумала Малэ, – Ситарель выбрал так выбрал. И как я надену браслет на руку с такими рукавами, слишком вверху они узкие». А вскоре пришла служанка помочь одеться к балу.

– Здравствуйте, меня зовут Эннар, я ваша служанка, – представилась она и присела в книксене, – сейчас мы оденемся и причешемся… но для начала ванна.

– Я сама, – поторопилась сказать Малэ.

– Сами так сами… – мягко сказала Эннар, – если нужна будет помощь, зовите.

– В этом помощь не понадобится, – Малэ улыбнулась и подумала: «А вот платье надеть, это да».

Искупавшись, она вышла из ванной, и её чем-то намазали и сказали постоять так посередине комнаты. К платью Эннар обнаружила ещё туфельки, чулки и что-то кружевное.

– А хозяин расщедрился, – пробормотала Эннар про себя, подняв рукой кружевное нечто в воздух, и уже громче сказала Малэ: – Вы сами наденете бельё или вам помочь?

И, глядя на её лицо, сделала вывод – помочь…

– А что такого в белье, пускай и кружевном? – спросила она её, развернувшись к ней спиной и подняв руки, чтоб та надела коротенькую сорочку из кружева с почти таким же вырезом, как и на платье, так чтоб её кружевной волан немного выглядывал.

– Кружево кружеву рознь, госпожа. Вот это, например, сплетено разеннскими пауками и стоит очень дорого, нет, не так – очень, очень дорого… – ответила служанка с некоторой долей восхищения.

– Понятно, – пробормотала Малэ, – это что, он показывает, что ему ничего не жалко для будущей жены? Так его ждёт неприятная новость – я с этой ролью не согласна.