К. Арбеков - ¡Инфекция!

Незадолго до вылета Алекс приобрел в ювелирном салоне сверкающее колечко с бриллиантом и тайно упаковал его среди вещей, чтобы преподнести подруге в отпуске красивым жестом во время предложения выйти за него замуж. Она и подумать не могла, что он на такое решится, их роман был просто один из многих, и далеко не последний – ведь впереди еще столько лет жизни. Зато когда он предложил поехать вместе на Мальдивы, Луиза согласилась без колебаний, хотя уже тогда вокруг стали возникать странные слухи о жестокой заразной болезни с Востока, она была словно испанка, от которой погиб в те же двадцатые обожаемый ею Эгон Шиле и многие тысячи других, менее известных людей. Новая хворь тяжело поддавалась лечению, симптомы сначала напоминали грипп, но потом вирус поражал внутренние органы и часто убивал носителя. Сколько-нибудь эффективного лекарства от нее еще не разработали. Распространялась болезнь со страшной скоростью, но так далеко отсюда, что бояться было нечего. Луизе и в голову не приходило, что это может хоть как-то коснуться ее. Как и Алексу, разумеется, иначе они не отправились бы так легкомысленно в это свое первое большое совместное путешествие.

– Китай закрыл границы и никого не выпускает и не впускает, – озвучила она главную мысль статьи, прочитанной с телефона, когда кофе был выпит. – Так же поступают Пакистан, Индия и Шри-Ланка. А Толя как раз поехал в Шри-Ланку, надо узнать у него, как там. Сможет он обратно вернуться или нет. Погоди, так про границы там всякие – это ж вчера было, а сегодня Европарламент вроде решал, какие меры предпринять от защиты против возможной эпидемии.

– Ага, – хмыкнул Алекс. – И чего решили?

– Еще не прочитала. Как прилетим, напишу Толику и прочитаю, ладушки? Сейчас все равно некогда. Уже скоро посадку объявят, – последнюю фразу она почти пропела, озорно приподняв левую бровку, как бы заигрывая с ним.

Чуть позже, когда посадку действительно объявили, они, взявшись за руки, направились к выходу, даже не замечая, как мало с ними летит других пассажиров. Пикнули сканеры посадочных талонов, длинный коридор телескопического трапа, селфи на его фоне для «Инстаграма», улыбающаяся стюардесса, ряды кресел, овальный иллюминатор, сладостное предвкушение ласкового моря… Взлет. Шереметьево остается внизу, превратившись в микроскопическую желтую точку, одну из многих; тают в обрывках облаков огни города, небо бýхает сверху серую мутную тучу прямо на крыло, рев двигателей затихает, тихо звенит где-то там, и вот уже можно расстегнуть ремни, а капитан объявляет, что высота набрана…

Жарко, жарко, жарко. Долой все с себя! Душ, смывающий усталость после долгой дороги, отрывистого сна в «Дримлайнере», переходов и гуляния в стыковочном аэропорту, еще один перелет в почти пустом самолете. Хорошо, что нигде не было долгих очередей! Сразу после схождения с трапа самолета им измерили температуру тепловизором, все было нормально, и они тут же получили отметки в паспортах о прибытии и забрали с конвейерной ленты чемоданы – по одному на человека. У выхода из аэропорта их встретил сотрудник отеля, и началось: сперва на автобусе в офис принимающей стороны. Короткое ожидание – и посадка на гидроплан. Здесь, невзирая на грохот мощных пропеллеров, можно немного порелаксировать, воспользовавшись наушниками с приятной музыкой, и рассматривать песчаные атоллы внизу, мелкую рябь волн, переливающуюся всеми оттенками синего и бирюзового; торговые грузовозы и кораблики поменьше; облачка, проносящиеся мимо; острова зеленых оазисов суши, крупными мазками обозначенные тут и там среди этой живописной морской пустыни. Затем приземление возле заякоренного дощатого плота-«аэропорта», выгрузка и пересадка на деревянную лодку – теперь уже до самого причала острова Оклу Дину, конечной цели этого волнующего путешествия наших героев.

Пока они добирались до места, время обеда уже прошло, но есть совершенно не хотелось. Итак, душ, подключение к местной сети – и можно пойти гулять по клочку земли, затерянному в середине Индийского океана. Шлепанцы забыты под кроватью до конца отпуска: везде можно гулять босиком. Длинные дорожки среди густых зарослей с тропками-ответвлениями к гостевым домикам петляли в джунглях. Пальмы, драцены, кротоны, мясистые магнолии, традесканции, фикусы и десятки других непонятных растений. Все такое зеленое, яркое, даже более насыщенное, чем рисовало воображение: песок мелкий и рассыпчатый, вода голубая, словно на детском рисунке. Фотки-фотки, селфи Луизы во всевозможных ракурсах, в шляпке и солнцезащитных очках и без, и беспорядочное щелканье мобильной камерой во все стороны, чтобы поймать как можно больше вечного экваториального лета и передать туда, в серый город еще не расцветшей весны.

Первое знакомство с местной фауной: тут водились юркие длиннохвостые ящерицы и, конечно же, гекконы. В сухой листве шныряли многочисленные мелкие птицы, похожие на помесь киви с курицей. Они издавали неприятные крики, похожие на куриное квохтанье, ругались между собой, выбегали на дорогу перед идущим человеком, разевая клювы, – не то чтобы выпросить еды, не то отпугивая от прятавшихся там же в листве черных птенцов. Между кокосовыми пальмами, тяжело хлопая крыльями с размахом больше полуметра, перемещались летучие лисицы. Еще они видели цаплю: во время захода солнца та сидела на покрытой сухими пальмовыми листьями крыше ближайшей водной виллы, а пока было светло, бродила по берегу, промышляя мальков, пасущихся на мелководье. А песок на всех пляжах населяли неисчислимые полчища крабиков. Были они по крайней мере двух видов: белые без ракушек, быстрые, как молнии, и те же беленькие, но с разнокалиберными (в зависимости от собственных размеров) ракушками-домиками на спине, медлительные и неповоротливые из-за нелегкой ноши.

Оказалось, что остров можно обойти за сорок минут. Восточная часть его вся была завалена большими мешками с песком, и пробираться по берегу стало неудобно, потому что приходилось смотреть под ноги и аккуратно ступать, чтобы не свалиться или не подвернуть лодыжку. Зато вид на море словно сошел с десктопных обоев: пальмы с гроздьями плодов свисают прямо над водой, мангровые заросли, переплетения веток, белый, будто просеянный, песок, голубое небо и хрустальная морская вода.

Луиза прыгала от счастья:

– Алекс, мы в раю!!!

Алекс тоже радовался, сдержанно улыбаясь.

На юго-восточной оконечности острова они наткнулись на чудесный бар из рекламного проспекта с множеством столиков и удобных кресел для приятных вечеров. Затем прошлись по западному краю острова, где находились причал для прибывающих лодок, еще один пляжный бар для встречи закатов «Сансет Бич», а также идеально вылизанная полоса песка шириной метров тридцать. По ней можно было беспрепятственно добраться до северной оконечности, где располагались кругом два десятка водных вилл – это были стоящие на железных сваях отдельные дома со своим выходом в море для лентяев, которым даже пройти несколько шагов до пляжа неимоверно сложно, и с маленьким бассейном, если лень просто спуститься к воде по лестнице. А там уже и до их собственного бунгало рукой подать: оно стояло как раз напротив водной деревни, и к пляжу с крошечной бухтой вела тропинка через заросли магнолий. Так влюбленные замкнули круг, проводили солнце за горизонт на своих лежаках и стали делиться впечатлениями об увиденном.