Геннадий Мурзин - Звери лютующие. Екатеринбург: гримасы уголовного мира

Рекомендую розыск собутыльников повести в этом направлении. Считаю, что кто-то из них может быть участником или свидетелем драки.

Лично я ничего о собутыльниках не знаю. Причина в том, что рецидивист Карелин, будучи агрессивным по натуре и скрытным чрезвычайно, о дружках ничего не рассказывал.

Родственников у гражданина Карелина нет. Проживал одиноко.

Отличник полиции Зайцев А. С., участковый.

Екатеринбург, 18.05.2020 ».

Закончив читать, дознаватель покачала головой.

– Ну и характеристика… Бедолага, очевидно, не ангельский имел характер. – Потом с нотками сочувствия добавила. – Беспокойное хозяйство досталось Зайцеву… Напрасно фыркала на него.

Марусевой было над чем поломать голову, но отказалась. Несмотря на небогатый опыт практической работы, понимала: эта история у нее в руках лишь на короткое время. Её основное занятие – это дорожно-транспортные происшествия, пожары, ссоры соседей, драки супругов, потасовки подростков. Но и они подвластны ей лишь в том случае, когда не проходят по тяжким или тем более особо тяжким статьям УК. Её задача: сбор первичных материалов, в данном конкретном случае, как она понимает, определить, не несчастный ли случай лежит в основе и насколько действия или бездействия носят умысел. А что, если всё-таки имеет место преступление? Даже гадать не надо: как только появятся реальные признаки, так сразу материалы полиции будут направлены в Следственный Комитет. Никто не будет сожалеть по сему поводу. Полиция кровно заинтересована, чтобы спихнуть тотчас же. Дознаватель убеждена: нынешняя ее работа по этому делу – носит сугубо формальный характер.

Всё так, но Марусева не из тех, которые рады «непыльной и беспроблемной работе». Не в ее это характере. Да, от нее мало что зависит, но и она кое-что может, особенно на начальной стадии. Да, она понимает, что руководство будет только радо, если она сделает заключение (чем скорее, тем похвальнее), что признаков умышленного нанесения увечий потерпевшему не установлено, что имел место несчастный случай в результате злоупотребления спиртными напитками. Последнее – уже очевидно.

Покрутив недовольно головой, молодой специалист задала себе простенький вопрос: «А куда спрятать совесть?..»

Ответить не успела. Потому что в кабинет вошел полковник Равенских. Для нее даже заместитель, курирующий оперативные вопросы, большой начальник, а тут сам… Не вызвал к себе, что выглядело бы привычно, а пришел к ней и она явно не была к подобному визиту готова. Она вскочила и застыла, не зная, что следует сказать по этому поводу.

– Сидите-сидите, лейтенант… А иначе и мне придется стоять…

– Вы…

Равенских прервал.

– Понимаю, начальство, но вы женщина и… Да, присаживайтесь, пожалуйста. – Марусева опустилась на стул. Равенских, оглядев тесное помещение, давно нуждавшееся в ремонте, по меньшей мере, в косметическом, выбрав понадёжнее предмет мебели, сделал то же самое. – Шел мимо. Думаю: дай-ка загляну, посмотрю, как себя чувствует молодой специалист; узнаю, нет ли проблем, не нужен ли совет старшего и более опытного товарища. – Он тяжело вздохнул и добавил. – Правда, молодые в стариковских советах особо не нуждаются; считают, что со студенческой скамьи держат самого Господа за бороду.

Лейтенант посчитала необходимым возразить полковнику.

– Не все, Пётр Романович.

– Ага! Понял… Себя вы из того числа исключаете… Отрадно… Похвально… Скромность украшает, а молодую женщину особенно… Мне доложили о происшествии прошлой ночи… Решение своего зама поддержал… Ну, по части поручить доследственную проверку вам, лейтенант… Уверен, что справитесь… И поступите по совести. Именно так, как подобает офицеру полиции.

– Буду стараться, Пётр Романович.

– Вот и ладно… История, как мне доложили, из числа простых. Вариантов немного: либо несчастный случай по причине пьянства, либо собутыльники подрались. Или… Первое и второе, как говорится, – в одном флаконе. – Марусева слушала и молчала, хотя порывалась возразить. – Но… Если возникнет надобность в совете у более опытных коллег по службе, то не стесняйтесь. Мы всегда придем на помощь молодому специалисту. Диплом – штукенция важная, но и опыт, накопленный с годами, тоже кое-что значит. Не пренебрегайте, хорошо?

– Не буду, Пётр Родионович.

– Вот! Я так и думал, что тут что-то не так.

– Вы о чем, Пётр Родионович.

– До меня донеслось, лейтенант, нелицеприятное. К вам с дружеским советом, а вы, будто бы, стали фыркать. Я не поверил. И оказался прав.

Дознаватель покраснела.

– Вы сказали: донеслось. Я даже догадываюсь, кто именно «донёс».

Полковник насупился, но по-прежнему мягко поправил:

– Не «донёс», а поставил в известность руководство… Капитан Зайцев с открытой душой к вам, а вы… Он, надо вам знать, один из лучших участковых города. В декабре прошлого года МВД наградило знаком «Отличник полиции». Я, сказать по правде, не представлял, однако начальству, особенно такому высокому, виднее. К тому же разделяю мнение. На его участке – порядок, за годы и годы ни одного нарекания. Каждый потенциальный нарушитель правопорядка у Зайцева на учете. Плотно работает с населением микрорайона… Ну, в общем, так, – полковник Равенских встал. – Не игнорируйте советы такого опытного офицера, как Зайцев… Он может быть вам полезен, особенно в этой неприятной истории.

Марусева также встала.

– Поняла, товарищ полковник. Извините.

– За что, простите?

– За несдержанность по отношению к старшему коллеге по службе.

– Ну и молодчина! Я в вас, лейтенант, не ошибся.

Начальник районного отдела вышел, оставив дознавателя в глубочайших, еще в больших раздумьях, чем прежде.

Хотела сосредоточиться на документах, но вновь не дали. На этот раз, как он сам выразился, заглянул «на огонёк» старший лейтенант Кобяков, один из сотрудников уголовного розыска. Крепкий парень, симпатичный, в действиях – решительный, контактный. Не слишком умён, но не всем же быть Ньютоном.

Поздоровавшись, присел. С минуту молчал, очевидно, собирался с мыслями. Потом подчёркнуто вежливо заговорил.

– Евгения Ивановна, вы зря обидели капитана Зайцева…

– Здрасте, пожалуйста! Еще один заступник. Не рассчитывала на такую реакцию коллег.

– Значит, я не первый?

– Да.

– Тем лучше… Зайцев – мой друг. И… В оценке людей, особенно тех, которых он отлично знает, безошибочен.

– Одни достоинства… Не человек, а скопище достоинств, – сыронизировала Марусева.

– Ирония ваша не уместна. Коллектив отдела вас не поймет. Вы в коллективе – без года неделя, а Зайцев давно зарекомендовал себя и только с хорошей стороны.