Александр Мугинов - О ней

Первая любовь… какая она? Прекрасная или трагическая, запоминающаяся на всю жизнь или мимолетная? Каждый когда-то впервые влюблялся. Может быть, еще в юношестве, а, может быть, в более зрелом возрасте.

Эта книга содержит в себе истории о подростковой любви. Каждая из них уникальна и по-своему интересна. Любовь в ней представлена как очень сильная субстанция, которая рождается, растет и когда-то затухает.

Любовь всегда приходит неожиданно. Местом ее появления и развития в данной книге служат и школа, и небольшой колледж, и даже психбольница. Любовь заполняет собой юные сердца, полностью меняя мироощущение. Ты влюблен и не хочешь, чтобы любовь проходила. Ты не хочешь взрослеть. Герои этих новелл ошибаются, поддаются печали, но всех их объединяет одно – мощная и невероятно страстная любовь.

Тот, кто в данный момент любит кого-то или еще только готовится встретить свою вторую половинку, по достоинству оценит эти истории. Все они писались от души, с трепетом, тоской, но с верой в лучшее.

Любовь действительно меняет людей.

Любите искренне, и счастье обязательно настигнет Вас.

Снег почти сошел с городских улиц, придавая им какой-то неопределенный серый оттенок грязи, оседающей темными буроватыми пятнами вдоль бордюров, урн и фонарных столбов, кстати, потушенных. Говорят, что снег белый, однако взглянув на эти ничтожные белесые кучки, невольно сомневаешься в правдивости подобной мысли. Снег белый только зимой, когда морозы бьют и колют воздух пестрыми градинами. Но ведь сейчас март в самом своем разгаре. Да, это далеко не зима, а самая настоящая весна. Весна…

Дорожки еще не успели полностью высохнуть, то и дело пуская мутные ручейки по своим просторам. Вода растачивала тонкую заледеневшую корку, вырисовывая на ней змеевидные канальцы, весьма скользкие и коварные. Вся дорожная пыль и копоть оседала едва ли не эмалью на этих ледяных островках, и те казались идеально грязно-коричневыми, не белыми. Эти темные пятна приманивали к себе солнце, стремительно набирающее свою силу на исходе первого весеннего месяца. Еще не припекало, но то было особое солнце, впервые за долгое время освободившееся от плена унылой осени и мертвой зимы. А этот чудесный запах. Можно сколько угодно говорить, что чистый воздух ничем не пахнет, но это совершенная неправда, ибо с приходом весны, он приобретает неповторимые нотки цветения. Это запах надвигающихся перемен, возрождения природы и сознания. Этот запах заставляет душу трепетать и, наверное, думать о чем-то грустном.

Тебе приходилось грустить в весеннюю пору? Лично для меня факт прощания с зимой всегда казался достаточно неприятным, даже не знаю почему. Наверное, за зиму настолько привыкаешь к всепоглощающему спокойствию и размеренности, что когда приходит черед движения, немного кружится голова. Весной приходится с чем-то прощаться, а это почти всегда грустно. Этой же весной, прощаться придется с очень многим.

Город возрождался в желтых тонах.

Где-то в лоскутах крыш скрывался дом – обычное такое девятиэтажное сооружение. Был среди них и один мальчик, а может быть, правильнее сказать юноша. Было ему семнадцать лет, и звали его Саша. Семья юноши давно переехала в город, однако даже спустя восемь лет, Саша так и не смог полностью приспособиться к городской жизни в том виде, в каком она представала перед ним каждое утро. Подсознательно недолюбливая урбанистические пейзажи, он частенько предавался мечтательным путешествиям по воспоминаниям своего детства – по тем местам, где бушевали моря и дули холодные северные ветра.

Саша ходил в самую обыкновенную школу, что располагалась рядом с его домом и своим видом пробуждала картины уходящего детства. Этот год был особенным для юноши, ибо ему суждено было стать выпускным. Тянулись последние учебные месяца, хотя нет… не тянулись, а, набирая темп, проносились в череде солнечных дней. Что и говорить, пока позволяло настроение, душа парила в голубых небесах.

Ранним утром, около пяти часов, на кухне зажегся свет. Особой необходимости в нем не было, так как небо уже стало светлым, однако для некоторых важных процедур он был все же полезен.

Мама спала под горой потертых временем одеял и не производила ровным счетом ни одного звука. Шмыгнув носом, Саша протиснулся на кухню и налил чаю. Уселся за стол в полном одиночестве, Он не был настроен о чем-либо думать и поэтому просто уткнулся носом в пакет с печеньем. Сжевав без всякого вкуса несколько черствых комков, Саша запил их чаем. Оставив желудок полупустым, юноша ушел к себе в комнату и принялся лениво собирать рюкзак. Не прикоснувшись к заданным урокам, Саша вытряхивал ненужные тетради и укладывал нужные. За ними пошли несколько учебников, запрятанных в пластиковые обложки и порванные с краев.

Время поджимало, но по какой-то странности, Сашу это не значительно волновало и можно даже сказать, что вообще не интересовало. Полуавтоматический образ жизни стал совершенно привычным для школьника. Из раза в раз повторяя одни и те же действия, они, в конечном счете, приводили к одинаковым последствиям. Так, кружку чая мальчик выпивал скорее из привычки или особого ритуала, с которого традиционно начиналось утро. В школу он ходил для того, чтобы опять просидеть на стуле ближайшие шесть или семь часов, а по возвращению домой, завалиться в кровать под плед, сетуя на вселенскую усталость. Вечером бы, как всегда, вернулись мама, и вся семья непременно уселась бы за небогатый стол. Чуть позже мама включила бы телевизор и стала смотреть новости, тихо обсуждая их с самой собой, а впрочем, иногда и громко комментируя. Проведя еще пару часов во фрустрации, Саша с вновь нахлынувшей усталостью отправился бы спать, чтобы на утро начать все сначала. Так прошло несколько лет. Конечно, были среди этого монотонного кинофильма и особо запоминающиеся моменты, иногда плохие, иногда хорошие. На самом деле, было много всего, но говорить об этом Саше не хотелось. Да и не с кем.

Саша стоял у окна. Школа шумела. Ожидая окончания перемены, юноша понуро склонился над подоконником, засунув руки в карманы. Рядом копошились одноклассницы, вовсю обсуждая надвигающийся последний звонок и, в частности, вальс. Саша улавливал отдельные отрывки их оживленной беседы, но по большому счету, был к ней безразличен. Тут одна из девочек подошла к Саше и задорно выпалила: «Ты танцуешь с Аней». Само это заявление несколько секунд не вызывало в сознании мальчика никакой ответной реакции, но вот спустя эти секунды взорвало его.

− Да вы что, − принялся отмахиваться Саша, − какой из меня танцор? Не буду.