Александр Шубенков - Диалог на сквозняке

Солнце уже пекло вовсю. Ему как будто было мало той золотой корочки, что покрыла осенний лес. Кажется, ещё чуть-чуть и жёлтая листва почернеет и свернётся, как подгорелый картофель.

Снять пиджак мужчине удалось не сразу. Пуговицы на узких манжетах были крупными, чего не скажешь о петлях. Дрожащим пальцам предстояла тонкая работа. Нетерпение родило злость, и уже с её помощью проклятые пуговицы были оторваны, а пиджак снят и отброшен в сторону. От жары и напряжения недлинные чёрные волосы намокли и слиплись, голова зачесалась.

Жизнь в лесу не прекращается ни на минуту. Каждый его житель – зверь ли, птица или дерево – все занимаются своими делами, наполняя свой дом звуками. Человек приходит в лес насладиться тишиной, но сам того не зная, просто временно сменяет городской гул шорохами природы. И если замереть, то не хватит пальцев руки, чтобы перечислить всё, что услышишь. Но всё это разом стихло, словно поражённое таким кощунством – раздался чуждый этому месту звон. Мужчина почувствовал вибрацию и дотронулся до кармана брюк. Достав надрывающийся телефон, Прокл едва успел заметить имя на экране, как он потемнел. Звон прекратился. Разряженный приборчик полетел в сторону, пополняя собой свалку из пиджака и пакета. «Знаете уже! Да вон они, деньги, здесь. Забирайте».

Встав на одно колено и опершись на палку, Прокл поднялся, не сгибая больной ноги. Рогатина отлично заменила костыль. Мужчина прошёл пару шагов и оглянулся на брошенные вещи, наверняка заметные с тропы. Очень рассеяно и слишком оплошно для человека в положении беглеца. Чёрные туфли больно сдавливали распухшие стопы и очень хотелось разуться, но вещей и без того было много, чтобы добавлять к ним ещё и обувь. За один раз всё не унести, а возвращаться ужас как не хотелось. Убрав телефон в карман брюк и схватив свободной рукой пакет и пиджак, Прокл поковылял в сторону кустов.

Дерева за кустами не оказалось. Куда бы ему деться, трухлявому и узловатому? На дрова такое не годится, да и не маленькое оно было, не утащишь. Место, кажется, то. Это всё от усталости. Там, где должно было лежать дерево, очутилась небольшая кочка. Бросив вещи, Прокл сел на бугорок, скинул тесные туфли, и на мгновение боль позабылась. Захотелось курить. Привычно похлопав по карманам, мужчина с удивлением нашёл пачку сигарет там, куда только что положил телефон. Сама же трубка лежала рядом на кочке. Морща лоб, человек припоминал, когда это он успел выложить мобильник. Не получилось. Будто провал какой-то. В другом кармане отыскалась пластиковая табличка на шнурке. Надпись на карточке гласила: «Прокл Капитонович – помощник директора по юридическим вопросам». Взглянув с безразличием на свою находку, хозяин таблички убрал её обратно.

Закурил. Но ожидаемого наслаждения не возникло. Чтобы успокоиться после такой ночки, одной сигареты не достаточно. Первая кончилась быстро и в ход пошла вторая, за ней третья. Через фильтр сигареты человек как будто втягивал не дым вовсе, а чистый воздух и всё не мог им надышаться. Затушив окурок о землю, мужчина щелчком отправил его к двум предыдущим и всё думал о пропавшем дереве, о телефоне, кочующим из кармана на кочку, и о своей внезапной рассеянности. А ещё о том, был ли он таким раньше. С памятью у него всегда было в порядке, ровно до этой ночи. Уставившись в одну точку, Прокл, получивший от родителей такое знатное имя, которое в один миг приобрело совсем иное значение, всё пытался припомнить, с чего начались те события, которые привели его в лес, и что это за проклятье такое. И только когда понял, что смотрит на пакет, мысли его выровнялись, и приоткрылась дверца с табличкой «начало».

Свет от маленького фонарика упал на наручные часы и выхватил из темноты время: 22:00. Ещё рано. Вот скоро охранник начнёт обходить здание, и тогда можно выйти из укрытия. Некто, притаившись, сидел на стопке бумаг в небольшой комнатке, что работники строительной конторы привыкли называть кладовой. Сидеть спокойно едва получалось – волнение так и подстёгивало человека чем-нибудь заняться, подвигаться. Но стоило ему пошевелиться, как приготовленный для денег пакет начинал шелестеть в кармане пиджака. В тишине такой звук может привлечь внимание не хуже крика. Покуда не раздались ещё шаги проверяющего, Прокл осмелился ослабить галстук. Задел карман. Замер и поморщился, невольно представив себя на месте диверсанта, зацепившего проволоку с грохочущей железкой. Сирена не завыла, стрельба не началась, а он как сидел, так и сидит в тёмной комнате.

Раздалась отдалённая неторопливая поступь. Один из ботинок поскрипывал, и можно было подумать, что это не сторож идёт, а прихрамывает пират с деревяшкой вместо ноги. Звуки часто прерывались – это охранник проверяет, закрыты ли двери. Мужчина похвалил себя за предусмотрительность, ведь прежде чем затаиться, он для спокойствия заперся на ключ. Звук шагов приблизился и затих возле кладовой. Прокл заставил себя расслабиться и не дёргаться. Если нервы сдадут, а они были к этому готовы, будешь пойман. И поза-то стала неудобной, и зачесалось всё. Очень некстати.

В такой тишине дверная ручка загромыхала так, что мужчина чуть было не вскочил, решив, что охранник как-то прознал о нём. Удержался. Усидел. Скрип удалился дальше по коридору, и только теперь можно было выдохнуть. Досчитал про себя до ста, затем поднялся и встряхнул затёкшими ногами, размял руками шею и, достав из кармана связку ключей, осторожно направился к двери. Сквозной коридор позволял не опасаться возвращения сторожа. Он, верно, уже сидит перед телевизором, а может быть, уже и дремлет, переведя будильник на два часа вперёд. Времени до следующего обхода достаточно, чтобы исполнить задуманное. На днях в курилке Прокл разговорился с охранником из другой смены и тот, любитель поболтать, завёл тему о работе. Между делом и проболтался о графике проверок, хотя этого и не понял. Всё-таки не военная тайна.

Выждав ещё минуту, мужчина повернул ключ. Замки были старые, но часто смазывались, и всё же в ночном здании, где нет людской суеты, раздавшийся щелчок заставил Прокла взмокнуть и повременить с выходом. Приоткрывать дверь было страшно: вдруг с той стороны стоит и ждёт хитрый сторож. Воришка готовился увидеть луч света, бьющего по глазам. Темно. Отлегло. Страх какой. И как только грабители обчищают банки, да на виду у людей? Сейчас он завидовал смелости этих негодяев, а себя сравнивал разве что с воришкой яблок и, конечно, негодяем по собственному убеждению не считался. Но, как он ни умалял свой поступок, волнение никуда не делось.

Покинув кладовую, в которой спрятался ещё до закрытия офиса, мужчина прошёл вдоль стены мимо кабинета начальника и остановился у следующей двери. Разглядеть табличку в темноте возможности не было, но Проклу этого и не требовалось. Он, как и любой работник, прекрасно знал, где находится бухгалтерия. Достав связку, взломщик выбрал нужный ключ, и замок открылся легко и беззвучно. Прошмыгнул внутрь и заперся. Всё тихо. Кроме тех ключей, что он уже использовал, были ещё два: от выхода, и самый важный – от сейфа. Охота за слепками обошлась человеку уймой потраченного времени. Ключи от дверей он отпечатал первыми; здесь вышло быстро – все они, вернее их дубликаты, висели у вахтёра – только руку протяни. На посту дежурил тот самый охранник, у которого язык без привязи. Прокл заговорил ему зубы, и пока вовлечённый в разговор вахтёр изображал во всех подробностях, как он рыбачил в выходные, помощник директора один за другим незаметно сделал слепки. Долго ожидать пришлось четвёртый ключ. Бухгалтер, молодая девушка, порой забывала его на столе. Это и подтолкнуло Прокла к мысли о краже. Увидев однажды ключ, безалаберно оставленный девушкой на столе, хитрец сразу всё придумал. Очередного случая бухгалтерской рассеянности он ждал неделю. Прокл сперва подумал: стоит ли отпечатывать ключ от сейфа? Может, девушка такая растяпа, что всегда оставляет его в кабинете? Нет, лучше не рисковать. И вот все ключи у него. Два подошли безупречно, и никаких подвохов не возникло. Третий уже был наготове. Волнение от близости огромных денег отразилось на руке, и та заплясала. И всё же предвкушение наживы подогревало кровь и вызывало улыбку.