Вадим Гринёв - Большой крест

7. Если не к концу 13, то к началу 14 века можно отнести появление казачества, к тем векам, когда святая сильная ревность к религии еще не остыла в Европе. Когда почти вдруг во всех концах беспрестанно образовывались братства и ордена рыцарей, составлявшие странную противоположность тогдашним разъединениям, отвергнувшие условия обыкновенной жизни, безбрачные, суровые, неотразимые соглядатаи дел мира, железные поборники веры Христовой. Чем слабее была связь тогдашних государств, тем сильнее росла ужасная сила этих обществ. Разлитие магометанства и магометанских новых сильных народов, уже врывавшихся в Европу, увеличивало их еще более. В это время появился близ порогов городок, или острог Черкасы, построенный удалыми выходцами, имя которого звучит обитателями Кавказа, которого даже построение многие приписывают им, и где было главное сборище и местопребывание казаков. Вначале частые нападения татар на северную часть Украины заставляли жителей спасаться бегством, приставать к казакам и увеличивать их общество. Это было пестрое сборище самых отчаянных людей пограничных наций. Дикий горец, ограбленный россиянин, убежавший от деспотизма панов польский холоп, даже беглец исламизма, татарин, может быть, положили первое начало этому странному обществу по ту сторону Днепра, впоследствии постановившему целью подобно орденским рыцарям, вечную войну с неверными. Это скопище людей не имело никаких укреплений, ни одного замка. Землянки, пещеры и тайники в днепровских утесах, часто под водою, на днепровских островах, в гуще степной травы, служили им укрытием для себя и для награбленных богатств. Гнездо этих хищников было невидимо; они налетали внезапно и, схвативши добычу возвращались назад. Они поворотили против татар их же образ войны, те же азиатские набеги. Татары и турки должны были всякий час ожидать этих неумолимых обитателей порогов. Магометанский сосед не знал, как назвать этот ненавистный народ. Если кто хотел к кому выразить величайшее презрение, то называл его казаком.

8. Большая часть этого общества состояла однако ж из первобытных, коренных обитателей южной России. Доказательство в языке, который, не смотря на принятие множества татарских и польских слов, имел всегда чисто славянскую южную физиогномию, приближавшую его к тогдашнему русскому, и в вере, которая всегда была греческая. Всякий имел волю приставать к этому обществу, но он должен был непременно принять греческую религию, это общество сохраняло все те черты, которыми рисуют шайку разбойников; увидеть в нем зародыш политического тела, основание характерного народа, уже в начале имевшего одну главную цель – воевать с неверными и сохранять чистоту религии своей. Это однако ж не были строгие рыцари католические: они не налагали на себя никаких обетов, никаких постов, не обуздывали себя воздержанием и умерщвлением плоти; были неукротимы, как их днепровские пороги и в своих неистовых пиршествах позабывали весь мир. Все было у них общее – вино, цехины, жилища. Вечный страх, вечная опасность внушали им какое-то презрение к жизни. Но в нападениях видна была вся гибкость, вся сметливость ума, все уменье пользоваться обстоятельствами. Нужно было видеть этого обитателя в полу татарском, полу- польском костюме, на котором так резко отпечаталась пограничность земли… Этот казак после набега был бессмысленно пьян и беспечен до следующего набега.

9. Казалось существование этого народа было вечно. Он никогда не уменьшался: выбывшие, убитые, потонувшие заменялись новыми… Это скопление мало – помалу получило совершенно один общий характер и национальность, и чем ближе к концу 15 века, тем более увеличивалось приходившими вновь. Наконец, целые деревни и села начали поселяться с домами и семействами около этого грозного оплота, чтобы пользоваться его защитою с условием, за то некоторых повинностей… Сабля и плуг сдружились между собою и были у всякого селянина…

Разгульные холостяки вместе с червонцами, цехинами и лошадьми стали похищать татарских жен и дочерей и жениться на них. От этого смешения черты лица их, вначале разнохарактерные, получили одну общую физиогномию, более азиатскую. И вот составился народ, по вере и месту жительства принадлежавший Европе, но между тем по образу жизни, обычаям, костюму совершенно азиатский народ, в котором столкнулись две разнохарактерные стихии: европейская осторожность и азиатская беспечность, простодушие и хитрость; сильная деятельность и величайшие лень и нега; стремление к развитию и усовершенствованию – и между тем желание казаться пренебрегающим всякое совершенствование».

Николай Гоголь написал эти строки в 1832 году, 23-х лет отроду. Из его истории Украины я сделал вывод, что если бы не Карпатские горы, монгольские лошадки принесли бы в Польшу магометанство, а в Германии хозяйничали бы тюрки.

Примерно в таком ключе религиозно – историческом в православной церкви Кичкаса нам излагал историю нашего народа отец Антоний.

ХРОНИКИ ГОРОДА ЛЬВОВА

Львов является одним из основных центров исторических событий многих славянских народов, разделенных не только географией и языками, но и различными религиями и иинтригами более сильных народов.

Во Львове много исторических памятников трех народов: польского, советского, украинского. О Холме воинской славы советских солдат и офицеров, павших за освобождение Львова во Второй мировой войне от фашистских оккупантов, русскоязычному читателю достаточно известно. Менее известен польский мемориал, воздвигнутый правительством Пилсудского в честь иностранцев, павших в боях с конной армией С. М. Буденного, наступавшего на Львов в 20-х годах прошлого тысячелетия.

Советский Холм Славы установлен с восточной стороны Львова на возвышенной стороне Лычаковского кладбища. Польский мемориал находится в низинной части этого кладбища. К нему примыкают могилы поляков, погибших в периоды первого и второго польских восстаний. Их много этих польских могил.

Для поднятия боевого духа своих граждан, воспринявших июльскую речь американского президента Дональда Трампа в Варшаве, как призыв к действию, польские власти уже в августе 2017 года на паспортах нового рбразца стали печатать изображения мест захоронения поляков на украинской территории, конкретно, – на львовском Лычаковском кладбище. Однако, исторической справедливости ради, следует вспомнить и о не чуждых нам могилах…

В июле 1944 года советский танкист Александр Марченко поднялся на Львовскую ратушу и закрепил на ее крыше Красное Знамя, хотя в городе еще шли бои и гибли наши солдаты. Их тела генералов, офицеров, рядовых захоронили на Холме Славы. Там же находится и могила Николая Кузнецова.