Анатолий Маскаев - Москва – Владивосток – Ницца – Киров

– Да что вы, Кирилл Григорьевич…

– Вы правы, это счастье Олькино, не знаю, что на меня тогда напало, то ли назло себе, то ли назло Ольке.

– Вы же подруги.

– А ладно, Кирилл Григорьевич, разобрались и теперь все хорошо.

Она рассмеялась.

– А вы то Кирилл Григорьевич чье счастье?

– Не ваше, Дашенька, я старше вас лет на тридцать.

– Ну, наверно вашей спутницы в ресторан?

В ее словах прозвучала ревность.

– И не ее, она завтра выйдет в Тюмени и до-свидания.

– Кирилл Григорьевич, а разве разница в возрасте влияет на желания?

Она снова с хитринкой смотрела на меня.

Хорошо хоть не сказала про любовь, а только лишь желание.

– Нет, Дашенька, на желания разница в возрасте как раз и не влияет.

Я так же с иронией посмотрел на нее.

Взгляда с меня она не отвела.

– Так что там у нас с СВ?

– Сейчас посмотрю Кирилл Григорьевич.

– Смотрите, я пока пойду покурю.

– Кирилл Григорьевич, вместе пойдем, я быстро.

Она открыла какие-то таблицы, бегло просмотрела столбец, затем о чем-то задумалась на несколько секунд и посмотрела на меня.

– Кирилл Григорьевич, удовольствие не из дешевых, вам это обойдется в девяносто тысяч.

– А если с Владивостока?

Похоже на меня напал кураж.

Но в то же время быть возле Тихого океана и не увидеть его, преступление.

– А с Владика сто двенадцать тысяч.

– И когда можно заказать?

Даша посмотрела на часы.

Время десять вечера.

– Да хоть сейчас.

– Я позвоню начальнику поезда и закажу.

– У вас паспорт с собой?

Я положил на стол перед ней свой паспорт.

– Кирилл Григорьевич, вам забронировать, или будете выкупать сразу?

– У меня нет столько наличных с собой, а с карточки мне сказали, что не принимают.

– Кто это вам сказал?

– В ресторане.

– Ну это в ресторане, они к нам не относятся.

– Даша, заодно и продлите мой билет до Владивостока, это можно?

– Конечно.

– Интересный вы мужчина Кирилл Григорьевич, дам по ресторанам водите, катаетесь в СВ.

– Могу же я себе позволить иногда отдохнуть.

– Можете, конечно.

– Я сейчас, заказ только сделаю.

Оформление билетов заняло не больше пяти минут.

– Кирилл Григорьевич, вам завтра необходимо будет подойти к начальнику поезда, оплатить билеты.

– Хорошо, Даша, я схожу.

Мы допили чай и вышли в тамбур покурить.

– А кем вы работаете Кирилл Григорьевич?

– Вы уже третья, кто задает мне подобный вопрос.

– Я понимаю женский интерес к этому вопросу, мужчина по ресторанам, путешествиям.

– Ну что-то в этом роде, но если вы не хотите, не говорите.

– Я строитель, Даша, обыкновенный строитель.

– Ну все же наверно необыкновенный.

Она наклонив голову с интересом смотрела на меня.

– А вы женаты Кирилл Григорьевич?

Я усмехнулся, вопросы женские, словно по шаблону, ничего нового.

– Нет, Дашенька, я не женат.

– А живете где?

Похоже, она решила узнать всю мою биографию, начиная с роддома.

– В Подмосковье.

– А я в Москве, и живу я Кирилл Григорьевич одна, в огромной трехкомнатной квартире, в которой даже собаку не завести, не с кем оставить будет.

Голос ее прозвучал грустно.

– Вы завидная невеста, Даша.

– Так и женитесь на мне.

Если бы сейчас поезд вдруг внезапно поехал вспять, меня бы это наверно меньше удивило, чем, то, что сейчас произнесла девушка.

– Даша, это сейчас в вас говорит неустроенное ваше одиночество.

– Зачем вам муж, который намного старше вас.

– Ладно, Кирилл Григорьевич, извините, сорвалось просто, а что касается разницы в возрасте, тут вы не правы.

Она затушила сигарету и вернулась в вагон.

М-да, судьбы людские.

Пожалуй, я ее понять мог, но отчасти.

Возраст уже к тридцати стремится, дальше хуже, можно так и остаться в старых девах.

Но все же надо бы выбирать возрастом поближе.

Хотя кто их поймет женщин.

Тихонько приоткрыл дверь в свое купе, в нем было уже почти темно.

Шторка на окне приспущена наполовину.

Разделся, расправил постель и лег.

Включил ночник в изголовье, спать пока не хотелось.

Елена Ивановна лежала на боку отвернувшись к стене.

Вряд ли она уже спала.

Детишек тоже не было слышно.

Те, возможно, как раз и спали.

Похоже, жизненный график у них строгий.

Взял кировскую газету, просмотрел лицевую и последнюю страницу не разворачивая газеты.

– Кирилл Григорьевич, а вы меня обманули… -не поворачиваясь произнесла Елена Ивановна.

– В чем?

– Обещали брудершафт, а сами к проводнице на целый час ушли, все никак не могли шоколадку отдать?

В голосе сквозила обида и разочарование.

– Извините, задержался, и совсем не по тому поводу, что вы накручиваете для себя.

Елена Ивановна резко развернулась, простыня чуть съехала зацепившись за ногу, приоткрывая правую грудь с торчащим соском.

Мой взгляд невольно остановился на нем.

Елена Ивановна перехватила его и поспешно натянула на себя простыню.

– Так вы не хотите спать, и мы можем продолжить ресторанный банкет?

– Если вы того желаете, только из закуски у нас шоколад, конфеты и вот хлеб.

Я показал на стол, где лежало четыре куска хлеба, которые не успели съесть дети.

– У меня шпроты есть, только открывалки нет.

– Ну эту проблему мы решим.

Отложил в сторону газету и сел на полке.

– Отвернитесь пожалуйста, я встану, привыкла дома голой спать.

– Дома я тоже голым сплю, но здесь не дом.

Отвернулся к окну.

Елена Ивановна встала с постели, стоя ко мне спиной.

В окне отображалась ее фигура.

Она видно почуяв неладное, посмотрела сначала на зеркало двери, потом на окно.

– Кирилл Григорьевич отвернитесь… лучше глаза закройте на минутку.

Я усмехнулся и прикрыл глаза.

– Все, можете открыть.

Она была в халатике, который похоже был еще короче, чем ее дневной сарафан, и только чуть прикрывал бедра.

Елена Ивановна наклонилась, потом вдруг встала и посмотрела на меня.

– Кирилл Григорьевич, пожалуйста достаньте мою крайнюю к окну сумку.

Все правильно, нагибаться в таком халатике, это все равно, что без него.

Я встал и нагнулся возле стола, спиной чувствуя взгляд женщины.

Достал сумку и поставил на ее полку, чуть отодвинув матрац.

Елена Ивановна минуты две копалась в ней, наконец извлекла банку шпрот.

Достал из своей сумки складной нож мультитул и стал открывать банку.

Аромат шпрот поплыл по купе.

Похоже в ресторане я не наелся, а это не есть хорошо для абсента.

Вытащил початую бутылку абсента из пакета, шоколад, конфеты и две маленькие рюмочки, которые с трудом выпросил у официанта.

Которые он мне дал лишь только после хороших чаевых.

Разорюсь я с женщинами.

Налил рюмки, одну протянул Елене Ивановне.