Анатолий Маскаев - Москва – Владивосток – Ницца – Киров

Она внимательно смотрела в мои глаза.

– Давайте Елена Ивановна за знакомство и хорошую память от этой встречи.

Слегка наклонился к ней, ей пришлось подвинуться ко мне ближе.

Халатик задрался на ее бедрах до самого живота, но она не обратила на это внимания.

Перехлестнули руки.

Выпил свою рюмку залпом.

Елена Ивановна, как и в ресторане, выпила мизерными глотками.

Притянул ее к себе, губы коснулись губ.

Елена Ивановна прильнула сильнее.

Ее язычок настойчиво старался разомкнуть мои губы, я сдался, и он ворвался в мой рот.

Поцелуй затянулся.

Она обнимала меня уже двумя руками, стараясь сильнее прижаться к моей груди.

Наконец разомкнули уста.

Елена Ивановна облизала язычком свои губы.

– Теперь мы на ты Кирилл?

– Разумеется, брудершафт собственно для этого и придуман Лена.

– Налей еще по одной, пожалуйста.

От нашей близости, верхняя пуговица на ее халатике расстегнулась, образовалось широкое декольте, раскрывая груди женщины почти все.

Я поспешил сесть поближе к столу, убрав под него ноги.

– Может сначала поедим?

– Нет, потом.

Голос Лены звучал с придыханием.

Налил еще по одной, с тоской взирая на шпроты.

В таком темпе можем их и не попробовать.

– Я хочу снова брудершафт.

Она вдруг пересела на мою полку, прижавшись ко мне своим боком.

– Второй брудершафт предполагает еще большую близость… -с иронической улыбкой произнес я.

– А ты разве против?

Пуговичку на халате она так и не застегнула, и левая грудь открылась полностью.

Стоило ли мне отворачиваться и закрывать глаза, когда она одевала этот свой халатик.

– А дети?

– Дети спят, они у меня воспитанные.

Ну об этом я как раз помню, можно было и не напоминать.

Подняли рюмки.

Я свою только чуть пригубил.

Зато Лена опустошила свою одним глотком.

Пожалуй, она торопилась, Тюмень все ближе, а мы на брудершафтах застыли.

Снова такой же страстный поцелуй.

На халатике уже вторая пуговица расстегнулась, и я чувствовал на своей груди прикосновение ее грудей, которые полностью раскрылись.

– У тебя контрацептивы есть… -спросила она в промежутке между поцелуями.

Про брудершафт уже забыто, к чему такие условности.

– Нет, я не планировал вагонных романов.

– Ну и ладно, обойдемся без них.

Ее рука скользнула к моим плавкам.

– Сними.

Утро нас застало на одной постели.

Начинало светать.

Я посмотрел на часы, половина пятого утра.

Вот и Екатеринбург проскочили, а ведь хотел по платформе погулять, дойти до вокзала.

С момента своей постройки в 1914 году, вокзал практически все время надстраивался, достраивался, реконструировался и реставрировался.

Наверно это участь всех вокзалов крупных городов.

Лена спала разметавшись по постели и сдвинув меня на самый край.

Простыню стащила с нас обоих и подмяла под себя.

Пора вставать и ее будить.

Поднялся, оделся и убрал со стола рюмки, оставшийся больше чем полбутылки абсент.

Шоколад и конфеты оставил на столе.

Убрал мусор в пакет.

Достал свои ванные принадлежности и бритву.

– Лена вставай.

Я потрепал ее по плечу.

Никаких эмоций.

Захватил губами сосок и потянул на себя.

Лена моментально обхватила мою шею руками.

– Сколько время?

– Пять скоро, вставать пора.

– Зачем ты оделся, успели бы.

Я замер.

И в это время на верхней полке зашевелилась девочка.

Лена мгновенно перескочила на свою постель и накрылась простыней.

– Поднимайтесь, сейчас приведу себя в порядок и чай принесу.

– Почему ты меня раньше не разбудил?

В ее взгляде прочитал сожаление.

– Извини, но я тоже спал.

Возвращаясь из туалета, возле тэна увидел Дашу.

– Доброе утро Дашенька.

– Чай будет?

– Доброе утро Кирилл Григорьевич.

– Чай будет обязательно.

– Как вам спалось?

Улыбка была более чем иронична.

– Спасибо Даша, спалось хорошо, выспался.

Похоже она ожидала услышать нечто другое.

Зашел в купе.

Воспитанные дети уже сидели на моей полке.

– Кирилл Григорьевич, вы не проводите их в туалет, не успеваю.

Лена металась по купе.

Я позвал за собой детей.

Мальчик поспешил заскочить в туалет первым.

– Стоять, приучайся к тому, что дамам необходимо уступать.

– Всегда?

Вопрос меня огорошил.

– Нет, иногда.

Девочка зашла в туалет, через минуты три вышла.

– Ты хоть умывалась?

– Да.

– Тогда беги к маме.

Мальчик пробыл чуть дольше.

В купе на столе уже стоял чай.

Елена наклонившись к моему уху, чтоб не обратили на нее внимание дети, прошептала.

– А, что на меня так наша проводница утром смотрела?

– Я не знаю, меня же здесь не было, и я не видел, как она смотрела.

– Зато я знаю, что это означает, когда женщина так смотрит.

Я пожал плечами.

– Так, время еще есть, давайте пить чай.

– Дети, за стол.

– Кирилл Григорьевич, им еще рано завтракать, тем более сладкое.

– Елена Ивановна, дома будете командовать, а в этом купе я хозяин.

Лена смотрела на меня с удивлением.

Дети застыли.

– Ну и что вы смотрите, вас же дяденька пригласил завтракать.

Повторять им два раза было не нужно.

Через пять минут ни чая, ни шоколада, ни конфет.

Еще раз убеждаюсь в том, что ребенок должен есть тогда, когда он хочет, а не, когда надо.

Подъезжали к Тюмени.

Лена всучила детям пакет и одну сумку, выпроводила их в тамбур.

– Кирилл, телефон и адрес не оставляю, сам понимаешь ситуацию, я замужем.

– Понимаю, и не настаиваю.

– Спасибо тебе Кирилл, и за вечер, и за восхитительную ночь, жаль, что мало.

Она крепко поцеловала меня в губы, снова просунув свой язычок в мой рот.

Резко развернувшись пошла вслед за детьми.

Я стоял возле выхода в тамбур у купе проводников.

Рядом в купе Даша.

– Кирилл Григорьевич помаду с губ сотрите.

Она улыбалась и ехидно смотрела на меня.

– Спасибо Даша.

Протер носовым платком губы.

Поезд остановился.

Даша открыл дверь, спрыгнула на перрон, я за ней.

Помог детям спуститься вниз, передал им снова сумки.

Лена спустилась сама.

– До-свидания.

И не оглядываясь пошла за детьми.

Все правильно, так и надо уходить, оставляя за собой и хорошее, и плохое.

Даша проверяла у новых пассажиров документы.

Я отошел в сторону и закурил.

Вновь прибывшие пассажиры уже зашли в вагон.

Возле него стояла лишь Даша, щурясь от яркого утреннего солнца.

– Кирилл Григорьевич, а вы оказывается ходок.

– Даша, не помню уже у кого, вроде у Тамары Гвардцители есть песня Листопад.

– Так там есть такие слова… -если женщина просит…

– Ну как можно отказать женщине?

– Вы никому и не отказываете.

– Нет, Дашенька, только избранным.