Тая Воробьёва - Лофт 13. Трилогия «Закрой дверь!»

Она посмотрела направо и увидела мертвого сморщенного старика. Его голое тело вызывало отвращение не только к факту того, что с ним сделала смерть, а скорее к организму, который способен так изнашиваться к концу жизни. Левее ситуация была прямо противоположной. Там лежал парень. Кто-то не прикрыл глаза кареглазому брюнету. На его лице застыла маска удивления, словно он не верил в то, что он такой молодый и красивый, и умирает. Видимо, не прошло и часа, как он покинул этот мир. Кожа всё ещё «дышала» здоровьем.

И вот Шантал стояла между столпами молодости и старости, и у неё возникло ощущение, что время остановилось. Словно она молча говорила с этими умершими людьми о бренности бытия, будто она стала ими.

Внимание Шантал привлекла полуоткрытая камера. Она смотрела прямо на неё. Справа свисала бирка. Шантал тихо, насколько это было возможно на каблуках, подошла к ней. Она отодвинула слегка камеру и увидела пальцы женских ног. С левой ноги и свисала бирка. Шантал развернула её и прочитала: «Шантал. Время смерти: 18:05».

Она резко отпрянула. Хватит ли ей смелости, что утолить своё любопытство? Пожалуй, нет. Чтобы не происходило с ней, она не станет смотреть. Она тут же уйдёт отсюда и поедет домой!

Пока Шантал про себя принимала решение, за ней стояли двое умерших мужчин. Их положение не сменилось ни на сантиметр – молодой так же смотрел направо, старик и вовсе не открывал глаз.

Шантал пятилась испуганно назад, подальше от своего якобы мертвого тела, сжав руки в кулаки и в один момент она поровнялась с мертвецами. Она заметила это боковым взглядом. Потом подняла его. Взгляд карих глаз словно что-то искал внутри неё – жаждал высосать из неё жизнь, выбраться с низов и осесть на поверхности. Шантал отрицательно покачала головой. Она не собиралась умирать. Дверь морга громко хлопнула и закрылась за ней. Так она дала понять, что настроена решительно и больше не собирается бояться. И тогда она побежала. Теми же коридорами, которыми её доставила неведомая сила. Когда она распахнула дверь кабинета, Варя сидела за компьютером и весело стучала по клавишам компьютера.

– Что-то ты долго сегодня.

Шантал ничего не ответила. Сорвала с себя халат, бросила его на стул и, схватив сумку, вышла из кабинета. Варя ошарашенно смотрела ей вслед:

– Нервная какая-то сегодня…

Восьми не было. Иначе бы Варя не сидела в кабинете. Значит, Шантал ушла раньше времени. Значит, на выходе надо что-то придумать. Пусть будет простуда. Аха, сёстры, пожелали ей скорейшего выздоровления. Отлично! Теперь домой, к любимому Лёшке!

Тот сидел в беседке и пил пиво. Взгляд был беспокойным. Он словно чего-то ждал. Чего именно, он и сам не знал. Он просто смотрел перед собой на дом. Ему казалось, что что-то в нем переменилось. Всё тот же красный кирпичный фасад с выкрашенным в белый дверным проемом и такими же оконными рамами; всё те же деревянные перила вокруг дома; всё та же обстановка в глубине дома, которая, несмотря на сумерки, словно выглядывает из-за занавесок. Что же с домом не так?

Его нет дома. И тут же он есть – сидит в беседке, которая является частью дома. Получается, и сам Лёша дома. Но почему тогда, когда он закрывает глаза, его уносит вглубь дома. Даже не уносит, а засасывает вместе с этой вот беседкой: она вонзается в дом и уходит в подвал, туда, где его ждут.

Да, кто-то ждет его внутри. У дома появились потайные уголки – мысли. Которые Лёша не мог найти, разгадать к нему коды доступа. Но он точно знал, что то, что ему нужно, теперь стало частью него самого. Что же это было?

– Привет, – Шантал тихо опустилась рядом с ним. По дороге домой она успела постоять в адовых пробках, поэтому чуть-чуть успокоилась и теперь могла говорить спокойно. – Как день?

Он улыбнулся сначала дому, потом Шантал. Со стороны это выглядело именно так. Однако Шантал этого не заметила – она была рада живому человеку, да ещё способному улыбаться.

– Хорошо. Очень хорошо.

Он обнял её. Тепло растеклось по телу Шантал и отозвалось мурашками. Она наконец-то дома, в безопасности, с её мужчиной.

– Голодна? Пойдем ужинать? Я приготовил стейк с овощами.

– Давай посидим ещё, – ответила она и уткнулась носом в воротник его рубашки.

Она выпила метанол и легла спать. Предварительно она проверила все двери и, более того, закрыла в первый раз за все время подвал на замок. Даже ключ от него не сразу нашла. С некоторого времени её пугали открытые двери, так что она стала в некотором смысле параноиком.

– Лёш…

– М?

– Закрывай везде двери в доме пожалуйста.

– А что такое?

– Просто закрывай за собой везде.

– А если я во дворе? Тоже закрывать?

Шантал услышала издевку в его голосе. Но у неё было настроения шутить.

– Тоже. Пожалуйста.

– Хорошо.

И так, когда они засыпали, каждая дверь в доме была закрыта на ключ, даже комната, в которой они спали. И где-то в спящем доме ручки дверей подергивались одна за другой, но ни одна не открылась. И Лёша, и Шантал спали этой ночью спокойно.

***

Она шла в свете фонаря. Хотя было непонятно, то ли свет следовал за ней, то ли просто падал на её лицо и поля плаща. Хрущевские дома спали. Ночь выключала их один за одним.

Где-то здесь жил он. Парень с Макдональдса, которого она съела. Она вытащила из его ветровки кошелек и ключи. Изи: прописка московская, не женат, нет детей. «Для тридцати четырех лет – отстойно» – подумала про себя Настя. Она верила, что классных мужиков в современном мире разбирают как горячие пирожки, и если остаются такие вот «брошенки», то они явно не классные, говнеца небось полны. Конечно, самой Насте не было ещё и двадцати одного, но она была образована, училась в МГУ.

Ладно, допустим, аттестат МГУ не дает ключей к сердцам людей, а вот тусовки вполне. Особенно наркоманские. Вроде кто-то там крутой писал о пользе состояния измененного сознания. Хотя, это наверняка не о наркоте даже… Неважно – это прошлое. Все знают. Что нюхать, глотать, колоться – плохо.

Примерно в таком ключе мысли Насти блуждали, пока она кралась между домами. По памяти она нашла улицу и номер дома парня, и, перебрав в кармане мелочь, нашла ключи и вытащила их из кармана плаща. Теперь нужно только поднести таблетку к домофону и она окажется внутри.

Её «ужин» жил на четвертом этаже. Лифта, конечно, не было. Настя вздохнула и стала подниматься, опираясь о перила. Её длинные черные перчатки, касаясь старых перил, блестели с каждым пролетом, словно маленькие звездочки. Да, красоту эта девушка любила. Поэтому на дне жизни ей оказаться было не суждено.

Чтобы не попасть в неловкую ситуацию, девушка позвонила в звонок. Никто не подошел. Ни единого звука. Настя поправила шапку и посильнее заправила волосы под воротник плаща. Она посмотрела много детективов и знала, как не оставить следов. Или даже представляла себе, как будет правильно это делать. Не хотелось бы оставить такую улику, как её белые волосы в квартире жертвы. Ведь по ним можно определить ДНК. Так девушка считала.