Тая Воробьёва - Лофт 13. Трилогия «Закрой дверь!»

© Тая Воробьёва, 2020

ISBN 978-5-0050-6857-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все персонажи в книге являются вымышленными,

но кого-то из них я мучила с большим удовольствием.

Особенно тебя, старая сука.

Посвящаю эту книгу нашему общему любовнику.

«Вернись, кем бы ты ни была»

Лечить людей это призвание. Всю жизнь можно отдать, чтобы только каждый день находить новые и новые пути лечения пациентов. Одних особенно было жалко, они были смертельно больными – им нельзя было помочь, а другие просто притворялись беспомощными, пытаясь привлечь хоть чье-то внимание. Последних, между собой, врачи называли «уродами».

Когда работаешь в простой государственной больнице, приходиться повидать немало. И спустя быстрое время приходишь к мысли, что самые беспомощные» – это физически здоровые люди, со своими капризами, ленью и нежеланием меняться. Вот кого черный рак застиг врасплох, вот на кого надо надевать смирительные рубашки и отправлять в диспансеры. Когда ты здоров, тебе нечего терять, думаешь ты, и раскидываешься своей жизнью направо и налево: куришь, принимаешь наркотики, трахаешься без презервативов и пропадаешь в ночных клубах. Чтобы потом, когда твоя кожа покроется морщинами, зубы пожелтеют, а тело потеряет свою эластичность, рассуждать о тленности жизни.

– Да, доктор, жизнь – тлен. Я вам это говорю!

Шантал механически поправила очки на переносице, не отрываясь от карточки пациента перед собой. В его сторону она даже не смотрела.

– Зачем же вам проходить химиотерапию, если все так плохо как вы говорите?

– Борьба. Она придает ей смысл. Хочу вот побороться. Я не так уж стар, мне всего пятьдесят. Что еще остается?

– Ну, например, продолжить ту жизнь, которой вы жили все последние десятилетия?! – предположила Шантал.

Мужчина поморщился и тупо уставился на рентгеновские снимки на стенах в кабинете.

– Хочу ещё пожить.

Шантал причмокнула губами и сунула ему под нос исписанные листы. Мужчина взял их, и, видимо, серьезно задумавшись над собственной судьбой, молча вышел из кабинета.

Шантал посмотрела на часы. Она задержалась сегодня. Дома её ждали. Окинув беглым взглядом рабочий стол, она убедилась, что все было приготовлено для сортировки бумаг её помощницей – младшей медсестрой. Выключив компьютер, она скинула халат, повесила его на вешалку в шкафу и, погасив свет, вышла из кабинета. Наконец-то.

Дежурная медсестра кивнула ей на выходе. Шантал устало улыбнулась и помахала ей в ответ.

Ей 35 лет. Высокая брюнетка с вьющимися волосами до плеч. Янтарные глаза и прямой нос. Своя машина и домик в пригороде. Казалось бы достаточно хоть для какой-то личной жизни. И да, она у неё была. Как раз сегодня она устраивала ужин для одного мужчины.

«Сложно назвать его мужчиной» – мысль, которая промелькнула у нее в голове, стоило им встретиться глазами у её входной двери, когда он доставил ей пиццу впервые. Но во второй и третий раз его привлекательность начинала ее раздражать, и однажды она пригласила его в дом, а потом и в свое, заскучавшее хоть по какой-то ласке, тело. И этот двадцатилетний юнец оправдал её надежды. Она даже любила его. Той самой любовью, которая не искала оснований для нелюбви.

«Обычно, – рассуждала про себя себя Шантал, – люди любят друг друга за что-то. Они создают условия, при которых у них все обязательно должно получиться. Думают, что выбор партнера – это словно заскочить в Макдональдс и быстро взять свой заказ, который уже приходит им в руки готовым. Но, черт возьми, когда дома построены, в чем смысл стройки? Подходит нам человек или нет – кто это решает?

– Сколько, говоришь, пицц ты сегодня доставил?

– 40!

– Ого! Немало.

– На самом деле я слегка отстаю от плана.

– Уверена, ты нагонишь. Впереди ещё пол месяца.

Вот могут же существовать совершенно разные люди в одном пространстве и при этом не обременять себя выяснением отношений?! Они с Ромой не сидели вечерами и не рассуждали о бесконечности Вселенной или политике, не разделяли домашние обязанности. Им было так хорошо вместе молчать. Вот так вот смотреть телевизор, есть пиццу и кувыркаться в постели. Шантал никогда не думала о разнице в возрасте. Рома не думал ни о чем, кроме как успеть сдать все экзамены на факультете и заработать на отпуск с друзьями.

– Очередной хайп, – хмыкнул Рома. В правой руке он держал планшет и большим пальцем правой руки пролистывал ленту в сети, левой рукой протыкая вилкой горошек на тарелке. Рома любил горошек, мечта любой матери просто.

– Что такое хайп?

– Ну, типо, мода, знаешь!

– Ааа. Пойдём в кровать?

Парень послушно заблокировал длинным указательным пальцем экран телефона и легко кинул его на диван возле стола. Шантал встала, он отправился за ней в спальню.

Они занимались сексом при свете. Шантал нравилось быть такой, какой она была. Ей еще нравилось её тело, но больше всего она хотела четко различать каждую мышцу на теле Ромы. Если бы она могла, она бы стала каждым его изгибом.

Когда Рома снял трусы и опустил голову ниже ее пупка, она стала вспоминать о статье, в научном журнале. Она была о пересадке кожи. Шантал мечтала застать то время, когда пересаживать такой большой орган как кожу с тела юной легкомысленной девушки, выпавшей из окна под кайфом, станет реальным. Шантал застонала.

Когда Рома уснул, изможденный сексом, Шантал вышла из спальни, прихватив с собой макбук. Ей хотелось снова вернуться к тем исследованиям и ещё раз прочесть про пересадку кожи. Она уснула с улыбкой на устах.

– Так кому мы отдадим легкое: этому старику или шлюхе?

Варя сидела с блокнотом в руках, закинув нога на ногу. Шантал заметила небольшой синячок на ее нижней губе и несколько ссадин на задней поверхности бедра, выглядывающей из под халата. Снова бил.

– Очевидно, что ни тот ни другой не заслуживают этого дара, – продолжала Варя.

Но почему у нее такое спокойное лицо? Она привыкла или ей это нравится?

– …к тому же, она была такая маленькая. Представляешь, сделать такое из-за мальчика из соседнего класса. Господи, куда смотрели родители…

– А кто тогда достоин?

– Что?

– Кто тогда достоин пересадки, если не шлюха и не извращенец – старикашка?

– Ну не знаю… нормальные люди, которые вели нормальный образ жизни.

– Какой это, нормальный?

Варя приподняла брови. Она подумала, что Шантал не в духе и махнула рукой, мол зачем об этом говорить, если все равно кому достанется это легкое. К тому же на её зарплату это никак не повлияет. Это Рома где-то сейчас сидит и считает, сколько коробок пиццы он отвез, и светят ли ему премиальные, а Варя – нет, на её жизнь ничья смерть повлиять не может.